АлкХимик 3 (СИ) - Гриб Роман - Страница 34

А дальше природа все делает сама. Душа хочет жить в теле и цепляется за него. Тело тоже хочет жить, даже больше, чем душа, и цепляется за источник любой энергии, как утопленник за соломинку. И даже тот факт, что источник той самой энергии черный, не играет особой роли. Да, если такую ману заливать извне, тело обратится черным прахом в считаные секунды. Но если бы так было и с внутренними источниками, то демоны не могли бы существовать принципиально. Тот же демонический яд, изменивший структуру моей левой руки, яркий пример тому, что даже без такой чудо-маны, как у меня-человека, энергия черной бездны может стабилизироваться внутри материи. Просто для этого она должна излучаться душой, питая этой силой тело. Тогда остаточная живая энергия организма взаимодействует с разрушительной и образует стабильную конструкцию.

А пока все это происходило с насекомым, я откачал из глаз черную ману и взглянул на существо нормальным, человеческим зрением. Огромный черный шершень, примерно полуметровой длины. Даже глаза, как и положено перепончатокрылым — два больших по бокам, и на лбу три мелкие, точечные. Из нестандартных изменений в духе долины — на голове усиков было… Дохрена. Как волос. Возможно, именно за счет них и обеспечивалась возможность так легко контролировать весьма многочисленный рой. Еще, из мутаций, у них между вполне себе насекомьими жвалами-саблями находился обычный человеческий рот, правда, зубы там все были хищные.

Но, несмотря на итак черную от природы окраску, пересадка демонической души не обошла ее стороной. Ушел характерный для хитина блеск — пчеломухоматка приобрела насыщенный, густой, матовый графитовый оттенок. А глаза наоборот, засветились озорным желтым цветом. Нет, погодите, не желтым, а оранжевым. А, все, понял! Понял, когда оранжевый перешел в красный, затем в фиолетовый, синий, зеленый и обратно в желтый. Это у нее от Лекси встроенный стробоскоп достался. Как у ящерки глаза и кончики шипов переливались разными оттенками, так и у мухи теперь будет. Цвета, правда, другие, ну да тоже прикольно. Можно дискотеки устраивать.

Вместе со свечением глаз в тело королевы роя вернулась и жизнь, и одновременно с этим начали чернеть и разбросанные вокруг мелкие насекомые. Все-таки они реально являются беспроводными частями тела! Судорожно подергав лапками и крыльями, пчеломуха неловко начала переворачиваться с бока на живот. В телепатическом диапазоне я ощущал, что мир у нее перед глазами плывет, а она сама не понимает, что происходит. Но постепенно она приходила в себя, а когда почерневшие рабочие особи засверкали переливающимися в тон с материнскими глазами, она осмотрела свои передние лапки, покрутив ими перед собой, после чего повернулась ко мне и мысленно произнесла: «Спасибо, отец».

«Пожалуйста» — пожал я плечами в ответ. — «А за что?»

«За… Исцеление?» — неуверенно ответила та. — «Я… Я не помню всех слов. Я даже почти не помню, кто я.»

«А что ты помнишь?» — поинтересовался я.

И она, немного подумав, начала транслировать свои воспоминания.

Когда-то она была, что меня даже не удивило, женщиной. Человеческого вида. Понятно, что странницей — других в долине быть и не могло. О родном мире почти ничего не помнила, а в этом умудрилась стать аж целой королевой небольшого островного государства. Как — это уже за пределами сохранившейся памяти. Правила долго, даже слишком, и со временем стала страдать слабоумием. Целители разводили руками — но тут понятно. Повреждение души естественным разложением невозможно излечить обычными практиками. Короче, когда она начала конкретно дурковать, ее приближенные устроили небольшой переворот, отвезли правительницу на материк, да убили там, привязав ее к чужому алтарю странников.

Почему местные власти ее не вернули обратно — опознать то правительницу соседней страны могли без особых трудностей — она не знает. Смутно помнит лишь то, как сюда попала. Самое начало приключений в долине. Кранморила не помнит, да и скорее всего его тогда тут даже еще не было — очень уж большим был очаг поражения души, а значит, и душа очень старая. В принципе, допускаю, что его тогда даже на свете не было, ну да не о нем речь. Постепенно недуг пчеломухи прогрессировал, провалы в памяти становились все больше, забывалась человеческая речь, целые области слов и понятий. Взамен их возникали новые образы, из галлюцинаций — жуткая мешанина обрывков воспоминаний из пораженных разложением областей души и реальности. И так день за днем, год за годом, век за веком… Эх, надрать бы задницу админу со всеми его помощниками!

Имени она, конечно, тоже не помнила. Так что пришлось опять самому изобретать. Ну, а как можно назвать королеву роя? Я только одну знаю.

«Керриган, Демонический Рой, 1 уровень»

Или сокращенно, Керри. С профилем пчеломухи разобраться было сложно — ее словарный запас был, наверное, как у ребенка лет трех-четырех, остальное было стерто гнилью. Так что описание было организованно картинками, а читать их было… Напряжно для взаимопонимания. С грехом пополам мы выяснили главное — унаследовала ли она хоть от кого-нибудь способность сливаться с моей черной формой, как у остальных моих парази… Симбионтов. Да, такое умение у нее было. Так что я попросил Керри оттащить меня в пещеру, принести чего-нибудь живого, душ пожрать, а после выполнения просьб приказал ей слиться со мной, и отправил к старшим собратьям на обучение. В первую очередь — банальной речи. Кажется, Лекси суждено стать демоном мудрости и педагогики, такими темпами. Эдакий Астарот, только Астарта. Может, переименовать, пока не поздно?.. Хотя не, зачем плагиатить чужую гоэтию? Свой талмуд по демонам напишем! Такими темпами…

Отхилившись душами и даже отрастив все откушенные части тела, благо, живучесть позволяла, я дождался, пока пчеломуховый наркоз меня отпустит и отправился дальше. Как я уже говорил, без особых помех. Рывок, ментальный удар, пожирание души, чекпойнт в пещере, и дальше наверх. При этом меня сопровождала Керри, но в бой я ей приказал не лезть. Просто на спине сидела, и роем своим мельтешила — опыт собирала. У меня то прогресс не сильно замедлился, а вот ей очень даже поперло.

Есть люди, духом слабые. Кто силен, тот встанет везде! Вверх, мне наверх, взбираюсь я наверх, как в той песенке, что играла над пещерой Азела. Крылья мне нужны, чтоб летать — нихера. Страхи созданы исчезать — может быть. Меня зовет судьба моя… Тьфу ты, опять про судьбу! Я сам себе своя судьба! Я — НЁХ Бездны!

Еще одну заминку по пути наверх вызвал тот самый восьмидесятый уровень. Тамошний обитатель оказался на удивление нормальным, без гнили в душе, обладателем телекинеза. Не успел я первым ударить, как получил метровым камнем в лицо, и оказался им же придавлен. А пока я соображал, что произошло, и скидывал валун — благо, сила уже давно позволяла — хозяин площадки мне правую ногу по колено откусил — вот такого у него размера пасть. Была. Керриган его успела парализовать, пока я выбирался. Сам обладатель пасти был похож на гибрид жабы с гориллой и оказался на удивление вкусным. На регенерацию ноги одной его души было явно недостаточно, так что пришлось мяском закидываться. Заодно, по методу Лекси, испытал и пожирание жертвы заживо. Оказывается, это действительно эффективнее — от боли еда выделяет гораздо больше полезной энергии. Похоже, я реально становлюсь монстродемоном. Однозначно, надо быстрее уходить из долины и обращаться в человека, эта форма на меня, судя по всему, плохо влияет. Хотя, бесспорно, у того существа, каковым я сейчас был, перед человеческой тушкой огромный ряд преимуществ… Да уж, «Юля» явно знала, о чем говорила. Когда выбор есть, его, конечно, можно сделать, Но… Не так уж и хочется. Вот и она может по желанию облик какой-то неведомой зверушки принимать. Вот Денис извращенец!

Ну а дальше все прошло гладко аж до самой вершины. Как ни странно, даже самые последние уровни, где обитали самые приближенные к царю горы монстры, дались легко. И это при том, что все пятеро оказались менталистами! И даже далеко не самыми слабыми. Конечно, не сравнить с царицей пчеломух, и очков ментальной защиты мне с них перепало по паре сотен с каждого, ну да и это неплохо в условиях тотального дефицита данного параметра среди местного населения.