Шаманы гаражных массивов (СИ) - Ахметшин Дмитрий - Страница 6

   И лучшей местью будет, если я вдруг окажусь не тем, за кого они меня приняли. Если я стану самым могучим шаманом и смогу исполнить такие фокусы, какие ни Антон, ни эта девчонка в глаза не видывали.

   Сегодня же ночью я иду в лес.

   Решив так, я с десяток минут просидел в ступоре. Нужно подготовиться. Витька сказал, что Круг "читает слишком много литературы", а я не хотел иметь с Кругом ничего общего. Поэтому, заставив себя действовать, я не стал искать в интернете книгу "Прикладной шаманизм" или что-то вроде того - всё равно на это не хватит времени. Вместо этого занялся поиском портативного источника света. У папы был мощный фонарик, но вряд ли шаман с фонариком вызовет у духов что-то, кроме гомерического смеха или первобытного ужаса. У Витьки, конечно, была электрическая лампа, но втыкал он её не в розетку, а между собственных пальцев - это далеко не одно и то же. В магазине редкостей и сувениров можно прикупить керосиновую лампу, но - я проверил и даже перепроверил - у меня не хватит денег. У меня не хватило бы денег даже после дня рождения, в те несколько дней, когда я слыл первым богачом на деревне (то есть перед тем, как растратить всё на вкусности, колу и компьютерные игры). Идею запастись свечами я почти сразу отбросил - будет похоже на кладбище, а кладбища я не переношу с детства. Кроме того, свечи очень легко потушить. Одно неверное движение, поднявшийся ветерок - и ты в полнейшей темноте.

   И вдруг я вспомнил про фонари. Да-да, те самые, что стоят вдоль асфальтовых дорожек. Они перегорели давным-давно, но если я сумею заменить в одном из них лампу - он же будет работать, правда? Выглядят они что надо. Отчего-то мне казалось, что духам такие фонари должны нравиться.

   Я знал один фонарь... точнее, знал одно пригодное для лазанья дерево, с которого легко дотянуться до плафона (или как он там называется у уличных фонарей?). Решено! Именно туда я и отправлюсь с наступлением темноты.

   Пока я рылся в коридорном шкафу в поисках подходящей лампочки, мама прошла мимо с несколькими бутербродами на тарелке. Она вновь не заметила разрухи на моём лице - как это можно было не заметить, не представляю. Всё равно, что пройти мимо только что снесённого здания и даже не чихнуть от пыли.

   - Готовишься к школе? Тебе, наверное, понадобится репетитор по математике, как в прошлом году.

   - Да нет, мам. Как-нибудь справлюсь.

   - Ну, как знаешь, милый, - сказала она, скрываясь за дверью комнаты, словно затворившая створки раковины устрица.

   Почему-то я не смог вспомнить, какое сегодня число. На дворе август, точно. Листья на деревьях уже пригубили жёлтого напитка, который скоро разольётся по их венам смертельным ядом. Все настенные календари застряли между июнем и июлем, словно уснувшие на нагретом солнцем камне ящерки.

   Папа допоздна был на работе. У мамы свои хлопоты. Я мучился бездельем. Внутри будто осушали одно за другим болота, в которых прежде прятались мои секреты, и вот они все на виду, и вот - уже не имеют значения. Каждая конечность попеременно считала своим долгом поныть, словно вспоминая о переломах, которых никогда не было.

   Что значит быть шаманом? Почему я хочу им стать? Только ли гнев тому причиной? Сначала я ответил себе "да", хочу наказать тех ублюдков из Круга, показать им, но чем больше думал, тем больше закрадывались внутри меня сомнения. В конце концов, я признался себе: это всё Витька. Он выглядит как человек, который точно знает, что делать в той или иной ситуации. Конечно, он слегка мрачноват, и я боюсь его до колик, но я легко мог представить как он, наплевав на все проблемы, на школу, конфликт с родителями, на друзей и врагов, раскинув руки, бежит по полю вдогонку заходящему солнцу, и там же, среди ароматной ржи, остаётся ночевать.

   Он - идеальный человек, и я хочу быть на него похожим.

   Почти полчаса я ждал, пока мама зайдёт ко мне и пожелает спокойной ночи, но сегодня, видно, снова был не тот день. Поэтому я выключил свет, смастерил из пледа и нескольких подушек подобие тела под одеялом и, тихо прокравшись в коридор, выскользнул за дверь. На самом деле мамино лицо я видел перед сном в последний раз, кажется, неделю назад. Об этом стоило бы поразмыслить, но... не сейчас. Не когда я в паре шагов от силы, которой может позавидовать любой подросток, поклонник комиксов про Ворона и книг о Гарри Поттере.

   Неудача поджидала меня уже на начальной стадии плана. Забравшись на дерево и приблизившись к столбу, я увидел, что лампа под плафоном оказалась совсем другой. Она была еле видна в паутине, лежащая на подушке из опрелой листвы, большая, вытянутая, совсем не похожая на то, что я захватил с собой. Какой же я дурак! Мог бы догадаться и всё-таки взять свечи или фонарь. Вернув ноги земле, я отправился в унылый вояж вокруг фонарного столба и останков скамейки, напоминающих стоунхендж. Потом уселся на асфальт, привалившись спиной к стволу дерева, сердито положив ладони на колени. Любой другой сдался бы и пошёл домой. Но не я. Во мне есть одна-единственная упрямая жилка, которая становится твёрдой тогда, когда её об этом не просят, но никогда - в нужный момент. Она всегда себе на уме и как будто лучше меня знает, как поступить. И вот теперь, повинуясь её натяжению, я твёрдо для себя решил: не уйду. Сейчас я больше всего был похож на вора, обдумывающего тёмные дела.

   Укутанные облаком шушуканий и приятных взаимных прикосновений, моё убежище миновали запоздалые гуляки - обнимающаяся парочка. Меня они не заметили. Я смотрел вслед и думал: что может заставить двух людей так хорошо друг к другу относиться? Потом стал думать: исчезни я вдруг без следа - родители хватятся, только заметив, что за завтраком в моей тарелке не убывает каши. И то, наверное, некоторое время будут думать, что я просто зашёл в туалет или ванную.

   Интересно, пришёл ли уже папа с работы?

   Где-то рядом раздавалось тяжёлое, влажное сопение. "Собаки, - подумал я. - Обычные дворовые собаки". Наверное, им одиноко по ночам, когда все сердобольные бабушки отправляются спать, и тогда, сбиваясь в стаи, животные обнюхивают в темноте человеческие следы, грезя о тепле очага и миске с собственным именем. А потом на небо карабкается луна в белом платке-накидке, почтенная дама, и они служат уже ей, вскидывая морды и воя как гиены.

   Эти собаки не лаяли и вообще кроме сопения не издавали никаких звуков, они будто спустились с небес на крыльях и приземлились на лапы с остриженными когтями. Я запрокинул голову и увидел как под свинцовой крышкой туч, словно лепестки белой омелы, носятся летучие мыши.