Атласные мечты - Дэвис Мэгги - Страница 47
- Предыдущая
- 47/63
- Следующая
Мисс Гудман, вспомнил Питер, теперь работала у них на полной ставке консультанта, что присовокупляло ее услуги к дополнительному штату швей, пресс-агентов, секретарей и людей из службы безопасности, из-за которого они порядком выбивались из бюджета.
– Не знаю, Брукси, не знаю. – Кэнденс повернулась к Питеру, понижая голос. – Вот еще проблема. Мы заполучили эксперта, который занимается звуком и светом; нам приходится платить кучу денег, чтобы он освещал шоу и координировал музыкальное оформление, а Жиль сцепился с ним из-за того, какой свет следует использовать, когда девушки станут спускаться по лестнице…
– Мне нужен Джек, – нетерпеливо перебил ее Питер. Он достаточно насмотрелся на хаос, творившийся в «Опера», и ему не надо было напоминать, что до «Бала Белых Птиц» оставалось всего два дня. – Я только что прилетел из Нью-Йорка, Кэнди. Такси ждет меня на улице.
Говоря это, он видел, как корреспондент «Форчун» закрыл свой блокнот и двинулся по направлению к Элис. Рыжеволосая модель вскочила со ступеньки, где сидела, улыбаясь ему. Лицо ее светилось искренней радостью.
«Еще одно осложнение, – подумал Питер, хмурясь. – Интересно, знает ли Джек о том, что происходит между его лучшей моделью и американским корреспондентом». Он огляделся вокруг, но Николаса Паллиадиса, по всей видимости, не было поблизости.
Что ж, никто не имеет права выражать недовольство, если Элис предпочитает общаться с репортером из «Форчун». Джек может устроить разборку, но лишь негласно; взаимоотношения с прессой носили столь же скользкий характер, как с инвесторами. К тому же у них не было возможности заставить девушку привязаться к молодому Паллиадису.
Питер задержался, глядя, как модели двинулись вниз по парадной лестнице.
– Зачем, черт возьми, у них на головах эти картонки?
– Жиль переделывает головные уборы, увеличивая их в размерах. – Кэнди смотрела на мужчину и женщину, которые только что прошли через двери в фойе. – Приходится что-то делать, чтобы на таком фоне манекенщицы не смотрелись, как гномы. О Боже! – воскликнула она. – Я так и знала! Здесь опять рыскают репортеры!
Питер схватил ее за руку.
– Успокойся, Кэнди. Мы уже общались с прессой.
– Ох Боже мой, – со слезами в голосе проговорила Кэнденс, – они направляются к принцессе! Нельзя, чтобы они фотографировали ее в этой дурацкой одежде!
Питер Фрэнк смотрел вслед ринувшейся за репортерами Кэнди.
«Где, черт возьми, Джек? – удивился он. – Это на него непохоже – вот так исчезнуть в самую напряженную минуту, никого не поставив в известность».
Из номера в «Плаза Атеней» Джексон Сторм беседовал со своим адвокатом в Нью-Йорке в таких выражениях, которые вряд ли мог сам ожидать от себя после почти двух десятков лет семейной жизни.
– Говорю тебе, Сэм, мы обсуждаем узаконенное раздельное проживание. Если не фактический разрыв. – Джек запнулся, с непривычной горечью вслушиваясь в собственные слова. Если это то, чего желает Марианна, она это получит. – Она ушла, – тяжело произнес он. – Забрала девочек и оставила меня. Я даже не мог найти ее на Рождество! Проделал такую дорогу до Тахо только для того, чтобы выяснить, что они отправились в Сен-Круа. Представляешь, какое унижение я перенес?
– Джек, – попытался успокоить его адвокат в Нью-Йорке. – Марианна говорит, это было чистейшее недоразумение. Они просто не ждали, что ты вернешься из Парижа, так много времени ты там проводишь. Это нельзя расценивать как уход, Джек. Сейчас Марианна находится дома, в Коннектикуте. Девочки в школе.
Джексон Сторм издал сдавленный возглас.
– Боже, на чьей ты, собственно, стороне? Она разговаривала с тобой, правда, Сэм?
Он почти видел, как Марианна беседует по телефону с Сэмом Эдельстейном, его адвокатом, их адвокатом, высокомерно излагая ему свою тщательно продуманную версию происходящего. Она всегда была высокомерна, вскипел Джек; эта ее черта больше всего досаждала ему. Ее отношение к нему даже после стольких лет совместной жизни оставалось отвратительным.
– Послушай, это не было недоразумением! Она в такой спешке сорвалась из Тахо и перевезла девочек в Сен-Круа! Это было умышленно, Сэм, умышленно, потому что она знала, что я приезжаю. Она специально сказала мне, что будет в Тахо, когда я позвонил ей из Парижа.
– Ладно, Джек, ладно, – уступил его адвокат. – Возможно, на этот раз она поддалась плохому настроению.
– На этот раз? – проревел невозмутимый король нью-йоркской моды. – Ты знаешь мою жену? Я просто спрашиваю тебя, Сэм. Мы говорим о настроении или о чем?
– О женщине, Джек, – спокойно напомнил ему адвокат, – то есть о женщинах все эти годы. Послушай, только подумай, каково ей было. Марианне, твоей жене.
Джексон Сторм тупо смотрел на огромный букет роз и лилий, которые каждый день доставлялись в «Плаза Атеней». Внезапно он почувствовал, что устал от гостиничных комнат, даже при том, что жил в роскошном номере пятизвездочного парижского отеля. Ничем не отличалось и Рождество на нью-йоркской Пятой авеню. В итоге, точно как в старые времена, он оказался за ужином в кошерном ресторане Ратнера на Пятнадцатой улице.
– У нас было понимание, – сказал Джек немного хрипло.
– Черта с два у вас оно было, – откликнулся Сэм. – Вы никогда не обсуждали тех, других женщин.
– Но Марианна… э-э-э… она знала, что происходит.
– Ты бабник, Джек, – раздался в телефонной трубке голос его давнего друга. – Сначала это были девочки с верхних этажей на Седьмой авеню, помнишь? Которые были не прочь кое-что сделать, чтобы демонстрировать старые фасоны Джексона Сторма. Потом цыпочки из крупных агентств, которые мечтали сделать себе имя. Кстати, – безжалостно продолжал адвокат, – как насчет телевизионной «джинсовой» девушки, Сэм Ларедо? Ты не делал из своих отношений с ней никакого секрета. А теперь позволь мне спросить тебя: где все это время была Марианна?
Джек вынул из кармана платок и протер им лоб.
– Послушай, Сэм, я обеспечивал эту женщину так, что ты даже представить себе не можешь, – драгоценности, меха, приличный дом. Боже, и не один дом, а целых четыре! Я ею не пренебрегаю, – сказал он, возвышая голос, дабы перекрыть возражения, несшиеся из Нью-Йорка. – Я до сих пор сплю с ней…
Он осекся. Когда? Когда это было в последний раз? Несколько месяцев назад? Когда они вернулись из Акапулько прошлой весной? Джек осознал, что, похоже, это было именно тогда. Зная Марианну, неудивительно, что она в такой ярости.
Ужаснувшись, он размышлял, навсегда ли установилось между ними это отчуждение. Глядя на букет тепличных цветов, стоящий перед ним, Джек неожиданно понял, что не знает, как ему к этому относиться. Хочет ли он снова стать холостяком? Предстоит нечто вроде раздела имущества. Имеет ли он право выбрать дом, какой пожелает? Появится ли впоследствии женщина или девушка, которая заинтересовала бы его?
Джек колебался. Очаровательная женщина, что он встретил в «Конкорде», возвращаясь в Париж, была замечательной партнершей по ужину и имела потрясающие данные как партнерша в постели. Но однажды в его номере «Плаза Атеней» она призналась ему, что всегда мечтала стать дизайнером одежды.
Джексон Сторм слышал подобное много раз прежде, и это всегда имело один и тот же эффект: он становился очаровательным, учтивым и, сохраняя потрясающее спокойствие, вызывал леди такси и желал им всяческих удач. Так произошло и на этот раз.
Его адвокат тем временем продолжал свою речь:
– Слушай, еще не все потеряно! Не спеши делать выводы. Марианна во всех отношениях женщина, Джек… Красивая женщина. Поверь мне, многие мужчины завидуют тебе. Но все эти годы ей приходилось мириться с твоими изменами. Если честно, скажу тебе, что иные люди даже удивляются, как это ты, в твои-то годы…
– Эй, полегче! – Джек снова скорчил гримасу. – Мне нет еще и пятидесяти. – Он грешил против истины, но какая, к черту, разница?
– …и с двумя прекрасными дочерьми, – продолжал голос на другом конце провода, – которые ждут от отца, чтобы он стал для них образцом…
- Предыдущая
- 47/63
- Следующая
