Утраченное наследие - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 9
- Предыдущая
- 9/29
- Следующая
- Да, только мне и в голову не приходило, что ты будешь проделывать такие фокусы за рулем!
- А почему бы и нет? Я самый безопасный в мире водитель: я вижу на дороге все, даже за поворотом. Если нужно, я читаю мысли других шоферов и узнаю, что они намерены делать.
- Фил, она права. Я немного понаблюдал за тем, как она ведет машину: не придерешься, я и сам не смог бы лучше. Вот почему я не нервничаю.
- Ладно, ладно, - пробурчал Хаксли. - Но вы, пожалуйста, не забывайте, супермены, что у вас на заднем сиденье есть обычный нервозный смертный, который не видит, что там, за углом.
- Я исправлюсь, - смиренно сказала Джоан. - Я не хотела пугать тебя, Фил.
- Объясни мне, Джоан, - попросил Коуберн. - Ты сейчас сказала, что не смотришь на то, что хочешь увидеть. У меня так не получается. Помню, раньше ты говорила - у тебя голова кружится, если ты смотришь назад, а видишь то, что впереди.
- Было, Бен, но я с этим справилась. И ты тоже справишься. Нужно просто перебороть старые привычки. Для меня теперь все "впереди" - вокруг, вверху и внизу. Могу сосредоточить внимание на любом направлении или на двух-трех направлениях сразу. Могу даже выбрать точку вдали от того места, где я нахожусь физически, и посмотреть на обратную сторону предмета. Но это труднее.
- Из-за вас обоих я себя чувствую чем-то вроде матери Гадкого Утенка, - с горечью сказал Хаксли. - Вы хоть помянете меня добрым словом, когда вырветесь за пределы человеческого общения?
- Бедный Фил! - воскликнула Джоан. В голосе ее звучало искреннее сочувствие. - Ты нас научил, а мы про тебя и забыли. Послушай, Бен, что я скажу;
давайте сегодня вечером остановимся на стоянке - выберем какую-нибудь поспокойнее в окрестностях Сакраменто и пробудем там денька два, научим Фила тому, чему он нас научил.
- Я согласен. Хорошее предложение.
- Жутко благородно с вашей стороны, компаньоны, - язвительно заметил Фил. Тем не менее он явно обрадовался и смягчился. - А когда вы со мной закончите, я тоже сумею водить машину на двух колесах?
- Почему бы тебе не научиться левитации? - предложил Коуберн. - Это проще, не требует так много энергии, и ничего из строя не выходит.
- Когда-нибудь, возможно, и научимся, - вполне серьезно ответил Хаксли, Неизвестно, куда заведет нас этот путь.
- Да, ты прав, - не менее серьезно сказал Коуберн. - Я уже дошел до того, что готов поверить в любое чудо света, особенно на голодный желудок. Так на чем ты прервался, когда мы обгоняли бензовоз?
- Я пытался изложить тебе одну идею, которую обмозговываю в последние недели. Очень важная идея, такая важная, что самому не верится.
- Ну, выкладывай.
Хаксли начал разгибать пальцы:
- Мы доказали - или пытались доказать, - что нормальный человеческий рассудок обладает ранее неизвестными способностями, верно?
- Да, в порядке рабочей гипотезы.
- Способностями, намного превосходящими те, которые обычно использует человеческий род в целом.
- Да, безусловно. Продолжай.
- И у нас есть причины считать, что эти способности существуют благодаря участкам мозга, которым ранее физиологи не приписывали никаких функций. Иначе говоря, у них есть органическая основа, точно так же, как глаз и зрительные центры в мозгу - это органическая основа для обычного зрения,
- Да, конечно.
- В принципе, можно проследить эволюцию любого органа - от примитивного начального состояния до сложной высокоразвитой формы. Причем любой орган развивается, только если им пользуются. В эволюционном смысле функция порождает орган.
- Конечно. Это элементарно.
- Ты что, не понимаешь, что это означает? Коуберн взглянул озадаченно; потом лицо его прояснилось. Хаксли продолжал, и в голосе звучал восторг:
- Ага, ты тоже понял? Вывод неизбежен: наверняка когда-то весь род человеческий пользовался экстраординарными способностями с такой же легкостью, как слухом, зрением или обонянием. И, конечно же, в течение долгого периода сотен тысяч, а может быть, и миллионов лет - эти способности развивались у всего рода в целом. Не могли они развиться у отдельных индивидов, как не могут, скажем, у меня вдруг вырасти крылья. Это должно было происходить у всего рода, причем достаточно долго. Теория мутации тут тоже не годится: мутация развивается маленькими скачками и сразу проявляется на практике. Нет-нет: эти странные способности - пережиток тех времен, когда они имелись у всех людей и все пользовались ими.
Хаксли замолчал. Коуберн погрузился в глубокую задумчивость. Машина отмахала уже миль десять, а хирург не проронил ни слова. Джоан хотела что-то сказать, но потом передумала. Наконец Коуберн медленно произнес;
- Вроде ты рассуждаешь правильно. Неразумно предполагать, что большие участки мозга со сложными функциями ни на что не нужны. Но, братец, ты же переворачиваешь с ног на голову всю современную антропологию!
- Это меня беспокоило, когда я набрел на свою концепцию. Потому-то я и молчал. Ты что-нибудь знаешь про антропологию?
- Ничего. Так, какие-то пустяки, как любой медик.
- И я не знал, но всегда относился к ней с уважением. Профессор Имярек, бывало, восстановит кого-то из наших прадедушек по ключичной кости и челюсти, напишет длиннющую диссертацию о его духовном мире, а я заглатываю ее целиком со всем крючком, и леской, и грузилом - и балдею от восхищения. Но в последнее время я почитал эту литературу более внимательно. Знаешь, что оказалось?
- Говори.
- Ну, во-первых, на каждого знаменитого антрополога найдется другой, не менее знаменитый, который называет первого несусветным вруном. Они не способны прийти к согласию по поводу простейших элементов своей так называемой науки. А во-вторых, у них нет почти никаких вещественных доказательств, подтверждающих их домыслы о происхождении человека. Никогда не видал, чтобы из мухи такого слона делали! Книгу пишут за книгой, а факты-то где? Даусоновский человек, синантроп, гейдельбергский человек, еще какой-то человек - вот и все находки, к тому же не целые скелеты, а так, пустяки - поврежденный череп, парочка зубов да две-три кости.
- Да ну тебя, Фил, ведь нашли же массу останков кроманьонцев!
- Верно, но они были настоящие люди. А я говорю о наших недоразвитых эволюционных предшественниках! Понимаешь, я пытался найти доказательства того, что я ошибаюсь. Если развитие человека шло по восходящей кривой - сначала человекообезьяны, потом дикари, потом варвары, впоследствии создавшие цивилизацию... и все это лишь с небольшими периодами упадка - в несколько столетий, самое большее - в несколько тысячелетий... и если наша культура представляет собой наивысшую стадию, когда-либо достигнутую человечеством... Если все это верно, тогда неверна моя концепция.
- Предыдущая
- 9/29
- Следующая
