Поцелуй по-эльфийски (СИ) - Журавлева Юлия - Страница 31

Дьеналь как-то подозрительно взглянул на меня, но сладости быстро перетянули его внимание. Их эльф любил слишком сильно, впору мне начать ревновать и к конфетам.

Захватив небольшую коробочку с повидлом – самое безобидное для фигуры из всей корзины, я распечатала конверт и пробежалась по строчкам.

– Дьен… родители приглашают нас на ужин в этот выходной, – я перечитала дважды, не в силах поверить в написанное. Но там значилось четко:

“Мы с папой хотели бы поближе познакомиться с твоим мужем, а заодно встретиться с тобой. Приглашаем вас на семейный ужин…”

И дата и время.

Я села на кровать Дьеналя, все еще разглядывая письмо.

Что бы это могло означать? Ведь я четко объяснила маме всю ситуацию. Кажется, Дьеналь ей при встрече понравился, но ведь она знает, что наш брак временный…

– Я очень постараюсь, чтобы твои родители приняли меня, – Дьен сел рядом и положил свою руку поверх моей. – Мне бы не хотелось стать причиной вашей размолвки.

– Дьен, ты не обязан, если что. К тому же мой папа, он, как бы сказать… не любит эльфов, – выдохнула я. – Не просто так, к сожалению. Вся история мне неизвестна, но, кажется, в последней битве с пришельцами он и его отряд должны были сражаться вместе с эльфами, но эльфы прибыли в самом конце и в меньшем составе, оставив людей практически без поддержки. Там мой папа и покалечился, а заодно выжег всю магию. Поэтому я не уверена, что ты ему понравишься, эта нелюбовь к эльфам у него, как застарелая рана, шрам от которой полностью уже не рассосется.

Дьеналь слушал внимательно и немного хмурился. Тонкая морщинка разделила высокий лоб на две части.

– Это странно, – проговорил он. – Не знаю, что именно там была за битва, но я не верю, что мы могли подвести людей в решающем сражении. Я не оправдываю свой народ, но если эльфы дали слово, то держат его всегда, – почему-то мне услышалось не высказанное вслух продолжение “в отличие от людей”, но я не стала акцентировать на этом внимание. – Уверен, если эльфы прибыли позже, для этого имелась веская причина.

– Только папе моему об этом не говори, – со вздохом попросила я. – Он с тобой однозначно не согласится, и тогда шанса ему понравиться у тебя точно не будет.

Дьеналь нахмурился сильнее, видимо, ему претила мысль, что, зайди разговор о тех событиях, ему придется промолчать. Но возражать сейчас он не стал.

Будем надеяться, если уж отец согласился на этот ужин, то столь скользкую тему не затронет.

Возможно, папа как раз узнал, что у нас все ненадолго и не всерьез, и сменил гнев на милость. Решил, что нежеланный зять через год исчезнет, а дочь останется.

Хотя в том, что с Дьеном у нас все не всерьез, я уже начинала сомневаться. Как-то все стало слишком остро и слишком… по-настоящему?

– Ладно, я пошла, – подскочила я, опомнившись. – Значит, идем в выходные?

– Идем, – подтвердил Дьен, вставая и провожая меня до двери. До моей.

И поцеловать на прощание не забыл, да так, что я вновь потеряла ощущение времени.

Привела меня в чувство эльфийская клятва, невидимо, но вполне осязаемо притаившаяся на моей руке. От резкой боли я дернулась, и Дьеналь, наверняка вновь решивший, что это он сделал что-то не так, встревоженно посмотрел на меня.

– Все в порядке, – я потерла руку, стараясь улыбаться. – И я пойду.

А после, не дожидаясь ответа, юркнула в свою комнату. Рука все еще горела, но боль постепенно затухала. Раньше такого не случалось, вернее, случалось, когда я пыталась что-то рассказать, но не когда мы…

Возможно, я готова нарушить клятву, пусть и не отдаю себе в этом отчета?

Сглотнув набежавшую горечь, я поплелась за стол и достала учебники, чтобы хоть как-то отвлечься от мыслей о Дьене.

Но он слишком глубоко запал мне в душу, боюсь, так просто его оттуда уже не выкорчевать.

Перед поездкой к родителям я волновалась едва ли не сильнее, чем перед экзаменами. Долго думала, что надеть, перерыла и перемерила половину своего гардероба и, наверное, перемерила бы и остальное, не постучись ко мне Дьен и не предупреди, что пора выезжать, а то опоздаем.

В итоге надела светлое платье, которое выбрала самым первым.

Родители в знак хорошего расположения, не иначе, прислали за нами экипаж, который успело неплохо замести липким снегом, пока он нас дожидался. В итоге мы же магией расчищали для лошадей дорогу, им и без того нелегко приходилось: колеса экипажа то и дело вязли в снежном месиве. Погода стояла относительно теплая, все таяло, текло и неприятно чавкало под ногами.

Как назло, возле нашего городского дома снег еще усилился и падал мокрыми хлопьями, оседавшими на всем крупными каплями. Сверху по улице текли ручьи, а то и полноценные грязноватые реки, которые не остановишь магией просто так. Разве что ставить какие-то заслоны…

Пока я экстренно придумывала, что делать и как выбраться из экипажа, не запачкав при этом светлое платье, Дьеналь отважно спрыгнул вниз, оказавшись по щиколотку в воде, и протянул ко мне руки.

Закусив губу, я почти спрыгнула к нему, представляя, как, наверное, некомфортно Дьену. Все же надо было как-то по-другому нам перебраться, сейчас будет сидеть с мокрыми ногами. И ведь гордый эльф не наденет теплые шерстяные носки и домашние тапочки.

– Ты обещала мне месяц мороза, – напомнил Дьен, будто это я заведую погодой.

– Завтра должно похолодать, и повсюду будет один сплошной каток. Тебе понравится.

Дьеналь улыбнулся, не спеша ставить меня на ноги, занес по небольшой лестнице к порогу, а там дверь резко распахнулась, явив нам родителей.

Папу заметно перекосило при виде дочери у эльфа на руках, а мама, напротив, понимающе улыбнулась.

Дьен осторожно опустил меня вниз, обхватив мою ладонь своей и не собираясь отпускать. Он смотрел прямо и твердо, они буквально схлестнулись взглядами с папой, от которого так и веяло враждебностью.

– Лета, мы очень рады, что вы смогли к нам выбраться, – выступила вперед мама, прекращая молчаливый поединок мужчин.

– Спасибо, что пригласили, – улыбалась я маме, попеременно посматривая на обоих.

– Добро пожаловать, – все-таки произнес отец, но так, что в его настрое можно было и не сомневаться.

Ох, чувствую, вечер пройдет нелегко.

– Папа, это мой муж, Дьеналь Варнао, – на слове “муж” щека у папы дернулась. – Дьеналь, это мой отец – Джозеф Сарнад.

Папа, пересилив себя, протянул эльфу руку, которую Дьен осторожно, словно опасаясь подвоха, пожал.

Мы зашли в дом, где нашу подмокшую верхнюю одежду подхватили и отнесли сушиться. Я с грустью покосилась на сапоги Дьена, понимая, что предлагать ему разуться в данной ситуации бессмысленно. Попробовать незаметно подсушить бытовой магией? Когда сядем за стол, надо будет попытаться.

Стол был накрыт так шикарно, будто мы не на тихий семейный ужин пришли, а попали на полноценный званый вечер. Я даже тайком порадовалась, что на мне нарядное платье.

Дьеналь абсолютно равнодушно оглядел стол, пусть я и знала, что вкусная еда – его слабость. И речь не только про сладости. Видимо, будущих хранителей держали в черном теле. Но эльф спокойно сел на предложенный ему стул и на плотно расставленные блюда даже не смотрел.

Сидя рядом, я осторожно положила руку на его бедро, поймав удивленный взгляд эльфа. Незаметно подмигнув ему, я потянулась вниз, к голенищу сапога, привалившись к Дьену плечом. Тот не преминул возможностью обнять меня за плечи. Смотрелось это со стороны очень мило, что подтверждала сдержанная улыбка мамы и неодобрительный взгляд папы.

Горячий воздух сорвался с моих пальцев, и Дьен вздрогнул и напрягся. Кажется, я слегка переборщила.

– Это было горячо, – шепнул на ухо Дьеналь, подтверждая мои опасения.

– Прости, – бытовые заклинания сушки предназначались для ткани. И я затруднялась сказать, не испортят ли они кожу сапога.

Пришлось отсаживаться от Дьена, так и оставив моего эльфа в мокрой обуви. Зато целой, нам ведь еще назад добираться.