Время для Звезд - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 3

• Предыдущая
• 3/49
• Следующая

– Мистер Бартлет, я не могу обсуждать преимущества и недостатки такого положения вещей. Я всего лишь служащий.

– И вот я-то как раз и плачу Вам жалование. Помимо своего желания и косвенно, но тем не менее плачу.

Мне хотелось ввязаться в этот спор, однако я чувствовал, что Пэт что-то задумал. Впрочем, это не имело значения; мистер Гикинг пожал плечами и сказал:

– Ну, если так, то спасибо Вам за гостеприимство. Просто пришел я сюда только затем, чтобы попросить Ваших двойняшек пройти несколько тестов и ответить на несколько вопросов. Тесты безвредны, а все результаты будут сохранены в тайне.

– А что вы пытаетесь выяснить?

Думаю, что мистер Гикинг не покривил душой, когда ответил:

– Этого я не знаю. Я всего лишь разъездной агент, я не руковожу этим проектом.

Вот тут-то и вступил Пэт.

– Не понимаю, папа, почему бы и нет? Мистер Гикинг, тесты у Вас в портфеле?

– Патрик…

– Папа, ничего страшного тут нет. Так какие там тесты, мистер Гикинг?

– Ну, это делается не совсем так. Наш проект разрабатывается в одной из контор, находящихся в здании Транс-Лунарной компании. Прохождение тестов занимает примерно полдня.

– Так, это значит на другой конец города и полдня там… а сколько вы платите?

– Что? Мы просим испытуемых пожертвовать своим временем в интересах науки.

Пэт покачал головой.

– Тогда извините, мистер Гикинг, сейчас у нас экзаменационная неделя… к тому же нам с братом приходится подрабатывать в школе.

Я молчал. Экзамены у нас уже окончились, остался только «исторический анализ», краткий курс без математики, только немного статистики и псевдопространственного счисления, а школьная химическая лаборатория, в которой мы подрабатывали, на время экзаменов была закрыта. Я уверен, отец не знал всего этого, иначе он мгновенно вмешался бы. Он всегда готов по малейшему поводу напялить тогу римского судьи.

Пэт встал, и я вслед за ним. Мистер Гикинг продолжал сидеть.

– Но можно и договориться, – ровным голосом произнес он.

Пэт запросил у него столько же, сколько мы зарабатывали мытьем посуды в лаборатории за месяц, – и это за один вечер работы, а затем содрал еще и добавку, когда выяснилось, что нам придется проходить тесты вместе (будто мы поступили бы как-нибудь по-другому!). Мистер Гикинг заплатил без малейших колебаний, наличными, вперед.

Никогда в жизни не видел такой уймы близнецов, какая толпилась в ожидании на сороковом этаже здания Транс-Лунарной компании в следующую пятницу. Я не люблю находиться среди близнецов, начинает казаться, что двоится в глазах. И не надо говорить мне, что я непоследователен: я никогда не видел близнецов, частью которых являюсь сам, – я видел только Пэта. У Пэта были сходные ощущения; мы никогда не дружили с другими близнецами. Он оглянулся и присвистнул.

– Том, ты когда-нибудь в жизни видел такую уйму запасных деталей?

– Никогда.

– Будь моя воля, я бы перестрелял половину.

Он говорил тихо, чтобы никого не обидеть; мы с Пэтом переговаривались шепотом, как заключенные в тюрьмах. Посторонним было не разобрать ничего, хотя мы понимали друг друга без малейшего труда.

– Тоскливо все это, правда?

Тут он тихо присвистнул, и я посмотрел туда, куда смотрел он. Само собой, это были близнецы, но тот случай, когда один – хорошо, а два – лучше; рыжие сестрички, помладше нас, но не совсем уж маленькие – пожалуй, лет шестнадцати – и хорошенькие, как персидские котята.

На нас эти сестрицы подействовали, как свет на мошек. Пэт прошептал:

– Том, мы просто обязаны уделить им немного времени, – и направился прямо к ним. Я – следом. Одеты они были в нечто псевдошотландское, рядом с зеленой тканью их шевелюры пылали, как костры, и на наш взгляд они были прелестны, как свежевыпавший снег. И холодом от них веяло точно так же. Пэт начал было болтать, чтобы завязать разговор, потом голос его как-то затих, а потом и вовсе смолк; они смотрели сквозь него, не видя. Я покраснел, и одно только спасло нас от крайней неловкости – залаял громкоговоритель.

– Пожалуйста, внимание! Вас просят пройти к дверям, отмеченным первой буквой вашей фамилии.

Ну мы и пошли к двери А–Д, а рыжие сестрицы поплыли в противоположный конец коридора, так нас и не увидев. Когда мы заняли очередь, Пэт пробормотал:

– У меня что, подбородок яйцом перемазан? Или они дали обет девственности?

– Вероятно, и то и другое, – ответил я. – И вообще я предпочитаю блондинок. – Это было правдой, так как Моди была блондинкой. Мы с Пэтом уже около года встречались с Моди Корик. Вы можете назвать это постоянством, хотя, что касается меня, эти свидания обычно сводились к тому, что я торчал где-нибудь с подружкой Моди – Хеддой Стэйли, которая не могла придумать для поддержания оживленной беседы ничего остроумнее, чем вопрос, не кажется ли мне, что Моди – самая хорошенькая девочка, какую только можно себе представить. В силу того, что с одной стороны это было правдой, а с другой – ответить на это было невозможно, наши беседы не отличались оживленностью.

– Если подумать, то и я, – согласился Пэт, не уточняя, каких блондинок. Моди была единственным предметом, по поводу которого мы были скрытны друг с другом. – Но вообще-то у меня широкие взгляды. – Он пожал плечами и бодро добавил: – В любом случае, это не единственный вариант.

Это уж точно, так как из сотен находившихся там близнецов примерно треть была достаточно близка к нам по возрасту, чтобы не находиться вне рассмотрения, и из них половина, насколько я мог оценить, не подсчитывая, принадлежала к тому полу, который превращает обычное сборище в социальное собрание. Но в то же время до этих рыжих не дотягивал никто, так что я начал оглядывать толпу в целом.

Самая старая пара, которую я увидел, двое взрослых мужчин, была не старше, чем тридцать с небольшим, потом я увидел маленьких девочек-близнецов, лет так по двенадцати – за ними следовала их мамочка, но большинству было что-то около двадцати. И только я подумал, что «Генетические исследования» подбирали испытуемых по возрастным группам, как оказалось, что подошла наша очередь, и клерк спрашивает:

– Ваши фамилии, пожалуйста?

На протяжении следующих двух часов мы ходили от одного сборщика данных к другому. У нас брали отпечатки пальцев, анализ крови, мы подчеркивали «да» или «нет» в ответ на сотни идиотских вопросов, на которые и ответить-то «да» или «нет» было невозможно. Медицинское обследование было крайне подробным и включало в себя обычную тщательно спланированную дурацкую процедуру, когда полностью раздетую жертву заставляют стоять босиком на холодном полу в помещении, температура воздуха в котором градусов на пять ниже, чем надо, одновременно дергая страдальца по-всякому и задавая ему грубые интимные вопросы.

Все это мне невыносимо надоело, и я даже не засмеялся, когда Пэт прошептал, что нам следовало бы содрать одежду с врача, ткнуть его в брюхо и заставить сестричку записать, как это ему понравилось. Утешало меня только то, что Пэт хорошенько высмеял их за все эти забавы. Потом нам позволили одеться и проводили в комнату, где за письменным столом сидела довольно приятная женщина. Перед ней на столе стояло устройство, при помощи которого она изучала две наложенные друг на друга личностные характеристики. Характеристики почти совпадали, но я попытался тайком подсмотреть, чем они различаются. Только я не знал, какая из них – моя, а какая – Пэта да и вообще я не специалист в математической психологии.

Женщина улыбнулась нам и сказала:

– Садитесь, мальчики. Меня зовут доктор Арно, – она взяла со стола характеристики и пачку перфокарт. – Идеальные зеркальные близнецы, вплоть до декстрокардии[3]. Случай интересный.

Пэт попытался заглянуть в бумаги:

– Доктор, а какой у нас на этот раз I. Q.?

• Предыдущая
• 3/49
• Следующая