Вода предназначается для купания - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 1

• 1/4
• Следующая

Роберт ХАЙНЛАЙН

ВОДА ПРЕДНАЗНАЧАЕТСЯ ДЛЯ КУПАНИЯ

Ему казалось, что жара в долине сильнее обычного, но жарко здесь всегда. Долина Империал - это естественная парилка: она расположена на 250 футов ниже уровня моря, отделена от Тихого океана горами у Сан-Диего, а от Калифорнийского залива - возвышенностью на юге. На востоке между долиной и бурной рекой Колорадо стеной встали Шоколадные горы.

Он остановил машину у отеля "Барбара Уорт" в Эль-Сентро и вошел в бар.

- Шотландского.

Бармен налил ему стакан виски, а рядом поставил стакан с ледяной водой.

- Спасибо. Выпьете со мной?

- Не откажусь.

Посетитель отхлебнул виски, запил его глотком воды.

- Вот как раз нужное количество воды в нужном месте. У меня гидрофобия.

- Чего?

- Я не люблю воду. В детстве я чуть не утонул, с тех пор боюсь воды.

- Да, воду пить противно, - согласился бармен, - но поплавать я люблю.

- Это не для меня. Именно за то я и люблю долину, что здесь нет оросительных каналов, тазов, лоханей и стаканов. Всегда с ужасом возвращаюсь в Лос-Анджелес.

- Если вы боитесь утонуть, - ответил хозяин, - то вам лучше быть в Лос-Анджелесе, чем в долине. Мы здесь находимся ниже уровня моря. Вокруг нас вода, мы на самом донышке. А что, если кто-нибудь вытащит пробку?

- Пугайте этим свою бабушку. Береговая линия - не пробка.

- А землетрясение?

- Чепуха. Землетрясения не сдвигают горы.

- Ну, не обязательно землетрясение. Вы слышали о наводнении 1905 года? Колорадо тогда вышла из берегов и образовалось Салтонское море. Да и насчет землетрясений слишком уж не обольщайтесь: долины ниже уровня моря не образуются сами по себе. Сан-Андреасский разлом огибает эту долину наподобие знака вопроса. Только представьте себе, какой должен был быть толчок, чтобы тысячи квадратных миль земли оказались ниже уровня моря.

- Не пытайтесь меня напугать. Это было тысячи лет назад. Получите, - он положил банкноту на стойку и вышел. - Ну и зануда! С таким характером нечего лезть в бармены.

Термометр в затененном проеме двери показывал 118 градусов [118 градусов по Фаренгейту равняются 48 градусам по Цельсию.]. Зной был почти осязаемым он жег глаза, иссушал легкие, хотя приезжий и шел по теневой стороне дорожки. К машине будет невозможно притронуться: надо было поставить ее в гараж. Он обошел вокруг машины и увидел, что кто-то нагнулся над левой дверцей.

- Черт возьми, что вы здесь делаете?

Человек вздрогнул и обернулся, показав бесцветные хитрые глаза. На нем была пиджачная пара, грязная и неглаженная, без галстука. На руках и под ногтями - грязь, но не трудовая: мозолей не было. Безвольный рот портил его не лишенное приятности лицо.

- Я не делал ничего плохого, - извинился он. - Я только хотел прочитать вашу регистрационную карточку. Вы из Лос-Анджелеса? Не подбросите меня туда?

Владелец автомобиля быстрым взглядом осмотрел салон.

- Хотел посмотреть, откуда я? Тогда зачем открыл бардачок? Следовало бы тебя посадить, - он кивнул в сторону двух помощников шерифа в форме, околачивавшихся на другой стороне улицы. - Проваливай, бездельник.

Человек посмотрел в сторону полицейских и быстро исчез в противоположном направлении. Владелец машины забрался внутрь, проклиная жару, и проверил бардачок. Не хватало фонарика.

Мысленно списав фонарик в убыток, он поехал в сторону Броули, расположенного пятнадцатью милями севернее. Жара была угнетающей даже для долины Империал. Погода как раз для землетрясения, подумал он, давая волю обычному калифорнийскому предрассудку, потом отбросил эту мысль - ведь ему ее подал тот безмозглый бармен. Обычный день для долины, ну, может быть, немного жарче, чем всегда.

Дела занесли его на несколько отдаленных ранчо между Броули и Салтонским морем, а теперь он возвращался по разбитой проселочной дороге к шоссе. Неожиданно машина затряслась, как будто ехала по булыжникам. Он остановился, но тряска продолжалась, сопровождаемая низким отдаленным гулом.

Землетрясение! Он выскочил из машины, охваченный неосознанным первобытным стремлением выбраться на открытое пространство, убежать от рушащихся башен и падающих кирпичей. Но здесь не было зданий; ничего, кроме пустыни и орошаемых полей.

Он вернулся к машине, вздрагивая при каждом новом толчке. Правое переднее колесо спустилось. Очевидно, шину проткнул острый камешек, когда машина затряслась от первого сильного толчка. Пока он снимал колесо, ему чуть не стало плохо. Он выпрямился, бледный от жары и усталости.

Еще один толчок, не такой, как первый, но тоже очень сильный, поверг его в панику, и он побежал, но упал, сбитый с ног дикими скачками земли. Потом он поднялся и побрел назад к машине.

Она стояла наклонившись, как пьяница, домкрат из-под нее выбило землетрясением. Он хотел было плюнуть и идти пешком, но от толчков все небо вокруг было в пыли, как в тумане, без той благословенной прохлады, которую дает туман. Он был в нескольких милях от города и сомневался, что сможет дойти туда пешком.

Тогда он снова взялся за работу, потея и тяжело дыша. Спустя полтора часа после первого толчка он поставил запасное колесо. Земля все еще гудела и тряслась время от времени. Он решил ехать помедленнее, чтобы при следующем толчке не потерять управления. В любом случае, пыль не позволяла ехать быстро.

Он понемногу успокоился, приближаясь к шоссе, и тут услышал вдали поезд. Звук поезда нарастал, перекрывая шум мотора. Экспресс, решил он. В глубине его сознания занозой сидела мысль, которую он долго не мог поймать, что-то с этим звуком не то. И, наконец, понял: после землетрясения поезда не несутся - они еле ползут, а бригада высматривает разошедшиеся рельсы.

Но звук нашел отклик в его сознании. Вода! Этот отклик всплыл из самых кошмарных глубин подсознания, из детских страхов. Он помнил этот звук с тех пор, когда в детстве чуть было не утонул в потоках воды, прорвавших плотину. Вода! Высокая стена воды, скрытая где-то в пыли и охотящаяся за ним, за ним...

Его нога сама собой вдавила педаль газа в пол; машина дернулась и стала. Он снова завел ее и постарался успокоиться - без запаски по такой дороге опасно ехать слишком быстро. Он заставил себя ехать не быстрее тридцати пяти миль в час и постарался определить расстояние до воды и направление ее движения. Теперь ему оставалось только молиться.

• 1/4
• Следующая