Твои (СИ) - Салах Алайна - Страница 10

Ну и какое платье взять? То, которое оголяет ноги, или то, которое подчеркивает мою правоту? Попыхтев, закидываю в чемодан оба, сверху бросаю пару футболок и джинсовые шорты. Все. Крем для тела уже внутри, походная аптечка тоже. Несколько секунд разглядываю выглядывающие из прихожей каблуки и решительно застегиваю молнию. Нет уж. Каблуки — вещь опасная. Стоит их надеть, начинаешь по-другому себя ощущать. Словно в тебе просыпается часть Вероники.

— А во сколько мы улетаем? — в сотый раз переспрашивает Полина. — Мы не опоздаем?

— Предоставим этот вопрос твоему папе. Он пообещал нас забрать, а если опоздает — будет сам виноват. Пропадут его деньги.

Наступил тот самый момент, когда чувство юмора подводит дочку, и ее личико жалобно вытягивается. Я ругаю себя: вот же ты и коза, Рада. Она всю неделю ждала этого дня, и если что-то сорвется — это станет для нее катастрофой.

— Да шучу я, крольчонок, — я игриво толкаю Полинку в бок. — Твой папа очень ответственный, так что ни за что не опоздает.

Губы надула и отвернулась. Раньше так не делала. Господи, а дальше-то что будет? Чуть что не по нраву — из дома начнет уходить? И как я все это переживу, если сейчас так болезненно реагирую?

— Поль, ну хватит обижаться, а?

— А корону разрешишь еще одну положить?

Оскалила зубки, смотрит выжидающе. Конечно, разрешу, куда денусь? Мать у нее— самая настоящая тряпка.

— Только маленькую, — говорю с преувеличенной строгостью в попытке удержать лицо. — Большая здесь останется.

Но дочь конечно не проведешь. По озорному блеску в глазах сразу понятно: знает, что в очередной раз меня прогнула.

Но из жалости подыгрывает:

— Конечно, мамочка. Ты такая добрая.

И в щеку чмокает, коза мелкая.

Когда в дверь вдруг звонят, уносится в прихожую так, что ветер поднимается. И тут же разочарованно возвращается. Приехал Алексей, а не Роберт.

— Привет, — удивленно говорю я, пропуская его внутрь. — А ты чего это…?

— Рядом был, — отвечает он, по привычке касаясь моей щеки своей. — Решил книгу отдать, которую ты просила, и заодно пожелать хорошо вам отдохнуть.

Я забираю книгу — нашумевший детектив, который я все никак не могла заказать, — и завожу руки за спину. Было бы в душ сходить неплохо перед приездом Роберта, но внутренний голос велит пригласить Алексея внутрь и предложить кофе.

— Спасибо большое. Ты зайдешь?

— Нет. У меня еще дела есть. Так вы отдыхать вдвоем летите или отец Полины будет с вами?

Мне даже поморщиться хочется оттого, как я не хочу отвечать на этот вопрос. Когда я Алексею про поездку сообщала, то сделала это так филигранно, что было непонятно: с нами Роберт едет или только путевку оплачивает.

— Роберт скоро за нами заедет, — невозмутимо пищит позади детский голосок. — И полетит тоже.

Я начинаю подозревать, что Полина недолюбливает Алексея. Подкараулила, дождалась нужного вопроса и ляпнула.

— Иди проверь, все ли мы с тобой упаковали, — распоряжаюсь я и, убедившись, что топот ног переместился в гостиную, виновато смотрю на Алексея.

— Да, он летит с нами, но жить будет в отдельном номере. Я не могу запретить ему проводить время с Полинкой. Он ведь скоро уедет.

Алексей поджимает губы и шумно выдыхает через нос, что не слишком то и подходит к его строгому образу.

— Надеюсь, по возвращению мне не придется чувствовать себя дураком и наши встречи для тебя действительно что-то значат.

— Они значат, — заверяю я. — Я буду слать тебе свои фотографии.

И чтобы он наконец расслабил губы, добавляю в лучшем стиле Вероники:

— В бикини.

На лице Алексея мелькает подобие улыбки, но радость моя оказывается преждевременной. Потому что в следующую секунду в дверь звонят, и я точно знаю, кого за ней увижу. Ну как ту глаза закатить не закатить? Чистое издевательство, честное слово.

14

— Алеша-то не ревнует тебя? Он так ноздри напрягал, когда руку мне жал, что я за него заволновался.

Глядя на то, с какой довольной ухмылкой Роберт придерживает для меня дверь катафалка, встретившего нас в аэропорту, я жалею, что нечем в него кинуть.

— Он не ревнует, так как знает, что на то нет причины. Мы с тобой несовместимы как масло и вода.

— Скорее уж, как масло и хлеб, — заговорщицки подмигивает Роберт, притягивая к себе выскочившую следом Полинку. — Иначе как ты объяснишь этот чудесный бутерброд?

Спорить с ним не предоставляется возможности из-за восторженных визгов дочки. Она всю дорогу к отелю вертелась ужом и сыпала вопросами: «А точно ли будут макароны с сосисками и не придется ли ей голодать?», «А буду ли я отпускать ее одну на пляж с аниматорами?», «А будет ли Роберт приходить к нам в номер, чтобы посмотреть с ней мультики на ночь?» и конечно «Есть ли тут магазины, где можно купить корону?».

— Мне уже жарко! — вынырнув из-под руки Роберта, она тянет меня к крыльцу гостиницы. — Давайте поскорее пойдем к бассейну! В таком красивом отеле наверняка должны быть коктейли с мороженым.

Я смотрю на нее с улыбкой. Довольная такая. Уже со входа определяет, на что может рассчитывать внутри. Я к примеру на море впервые съездила с родителями лет в тринадцать. В Адлер, где отель больше напоминал санаторий советских времен. И кормили там так же. А Полинка приехала на море уже в пятый раз, отчего я испытываю чувство глубокого удовлетворения и даже гордость. Ну и спасибо Роберту конечно. Без него мы бы от силы съездили в трехзвездную Турцию пару раз.

— А ты разве кушать не хочешь? — с деланным удивлением спрашивает Роберт.

— Нет, не хочу! Кушать это только время терять. Давайте сразу пойдем к бассейну!

Тут мне приходится включить мать-мегеру и сообщить, что пока мы не поедим, не будет ни короны, ни молочных коктейлей, ни надувного круга, ни аниматоров. Полина снова дуется и с надеждой косится на Роберта — не поможет ли? Я тоже кошусь, готовясь в любой момент выпустить когти, на случай если он вдруг захочет по-подлому сыграть в «хороший и плохой полицейский». Но он, к счастью, только руками разводит: мол, прости, зайчонок, но с этой женщиной спорить опасно. И он, кстати, абсолютно прав.

— Быстро покушаем и сразу пойдем, — бурчит Полина, натягивая хлопковое платье поверх купальника. Типичная женщина: в один день никто не сравнится с ней в мудрости и проницательности, а на следующий она ни с того ни с сего превращается с несговорчивую ПМСницу.

Но сейчас даже это меня ничуть не расстраивает — уж слишком впечатлена я нашим номером. Да тут балкон больше, чем вся наша квартира! А на кровати можно спать морской звездой без риска задеть соседа. В моем случае, неугомонную вертлявую соседку, которая то и дело норовит закинуть на меня ноги.

— Я готова, — Полина отворачивается от зеркала и тут же разочарованно морщит нос. — Ты, что, в этом пойдешь?

Да, я пойду в этом — в своем «все включено» сарафане и панаме, защищающей мою бледную кожу от волдырей, которыми я непременно покроюсь, если в первые пять минут на солнце не намажусь кремом. И да, мне плевать, если в них я выгляжу как уродливая няня, сопровождающая на обед датскую принцессу.

— Может все-таки снимешь корону? — с мольбой предлагаю я, завидев наше отражение в начищенных дверях лифта.

Полина мотает головой, говоря свое непоколебимое детское «нет». Ну еще бы: быть принцессой куда приятнее, чем няней.

………

— Вон Роберт! — выкрикивает она на входе в ресторан. — Пойдем быстрее.

Он тоже замечает нас и машет рукой. Теперь я чувствую себя няней в компании принцессы и звезды мирового спорта. Наверняка так они и выглядят на отдыхе: белозубые, загорелые и непременно одетые в яркие поло, призванные подчеркнуть их мускулы.

— Ух, какая ты красивая, зайчонок! — по-доброму улыбается Роберт, глядя на Полинку.

Зардевшись, она демонстрирует ему все имеющиеся зубы и кокетливо хлопает ресницами. Ох. Чертова книжка была права.

— А мне комплимента видимо не достанется, — ворчу я, плюхая на свободный стул пляжный баул размером со здоровенную подушку.