Твои (СИ) - Салах Алайна - Страница 34

— Рады, что вы наконец приехали, — не задерживается с ответом она. — Давно ждали вас с гости.

Не переставая улыбаться, девушка переводит взгляд на Полинку.

— Ух, как на тебя похожа! Но и на Роберта тоже. Взрослая уже такая. Я в последний раз ее на фотографии совсем маленькой видела.

Господи, у них у всех есть Полинкины фотографии. Она тут что, своего рода знаменитость вроде Гарри Поттера?

А вслух отвечаю:

— Мама Роберта тоже самое сказала. Слово в слово.

— Так вы уже познакомились? — живо интересуется Даша и играет бровями. — М-м-м, вот уже и знакомство с родителями состоялось.

Заметив, как я растерянно моргаю на подобное замечание, она виновато морщится и прикладывает ладонь к животу.

— Прости. Последние месяцы беременности вообще разучили меня фильтровать разговор. На работе за пару недель до моего декрета все без исключения мечтали поскорее от меня избавиться. От гормонов я тупею гораздо сильнее остальных.

— Точно нет, — с уверенностью фыркаю я. — К седьмому месяцу моего интеллекта хватало лишь на то, чтобы усвоить рецепт отварной гречки в пакетиках.

Не переставая придерживать живот, Даша громко смеется. Надеюсь, она не думает, что я шучу? А если думает — то сильно ошибается. Беременной мама меня боялась без присмотра на улицу одну выпускать — вдруг потеряюсь.

— Как хорошо, что ты это сказала. Мне уже перед людьми стыдно. Недавно нужно было денег домработнице через онлайн-приложение отправить, так я и с этим не справилась и пошла к Адилю за помощью. И потом так обидно за себя стало, что я еще и разревелась. Короче, сплошной интеллектуальный кошмар.

Чем больше Даша говорит, признаваясь в своей глупости, тем больше она мне нравится. Я побаивалась, что московские друзья Роберта окажутся снобами, но пока ничто на это не указывает. Не могу сказать, что Адиль понравился мне с первого взгляда, но с его напичканной прогестероном женой, чувствую, мы точно поладим.

— Ну что, раз все познакомились, давайте наверное садиться? — Роберт выдвигает стул и кивает мне. Давай, Снежок, ты первая.

Следом помогает усесться Поле, но когда пытается сделать то же самое для Даши, вдруг подает голос ее безмолвствующий муж.

— Эй, ты не увлекся? Я за своей женой сам поухаживаю.

По его тону не поймешь, то ли его задела вежливость Роберта, то ли он так шутит, а потому я на всякий случай напрягаюсь.

Впрочем, все проясняется через секунду, когда Роберт, ухмыльнувшись, опускает ладонь ему на плечо.

— Прости, тихушник. Хотел за Дашкой поухаживать и забыл, что она перевоспитала тебя в джентльмена.

Усмехнувшись в ответ, Адиль помогает жене сесть, сына же подхватывает на руки и сажает себе на колени.

— Я такую разрисованную кожу только по телевизору у одного артиста видела, — шепотом делится Поля. Артистами певцом и поп-исполнителей называет моя мама, и дочь повторяет за ней. — Это ведь уже не сотрется?

— Думаю, что не сотрется, — также шепотом подтверждаю я. Едва ли тридцатилетний мужчина, играющий на бирже, стал бы украшать свое тело временными наклейками.

— Ты отдельно хочешь сидеть, улым? — раздается голос Адиля, обращенный к сыну. — Ладно, давай попросим для тебя отдельный стул.

Я смотрю, как Нурлан, насупившись, слезает с коленей отца и ловлю на себе смеющий взгляд Даши. Сделав большие глаза, она указывает взглядом на Полю и кусает губу. Ты поняла, да? Я киваю в знак согласия. Конечно, поняла.

Говорю же: у мужских особей всех возрастов нет против моей дочери ни единого шанса.

44

— Мы с Робсоном еще в школе подружились как-то сразу, — рассказывает Даша, пока мы размеренно вышагиваем по длинной парковой аллее. — Ты же сама видишь, какой он. Мне кажется нет ни единого человека, который бы его не обожал.

Настроение у меня светлое, солнечное, подстать погоде. Обед вопреки очередным опасениям прошел весело и непринужденно, так что моя настороженность окончательно улетучилась. Эта поездка в каком-то смысле стала для меня откровением. Оказывается, на деле я паранойик с кучей комплексов, хотя долгие годы считала себя примером психологически здорового человека.

— У его бывшей жены может быть на этот счет другое мнение, — с усмешкой замечаю я из духа противоречия. Роберт действительно ведет себя так, что его не возможно не полюбить. И осознание этого факта меня отчего-то жутко бесит.

— У кого? У Эли? — Гримаса на лице Даши отчетливо транслирует, что я только что ляпнула несусветную чушь. — Нет, конечно. Их отношения после развода только улучшились. Не в плане как у супругов… — спешно поясняет она, будто что-то уловив в моем взгляде, — а как у людей. Это, кстати, далеко не каждому дано. У нас с моим бывшим к примеру не получилось…

— Поля! — гаркаю я, заметив как она дергает за руку идущего впереди Роберта в попытке отвлечь от разговора с Адилем. — Что я говорила про вежливость?

Не знаю, оставила ли она после этого свои обезьяньи манеры, потому что тут же снова поворачиваюсь к Даше.

— А что у тебя с бывшим? Расскажи.

Хвала прогестерону, она не заметила моего внезапного смятения, сходу углубляясь в повествование о своем бывшем парне, брошенном ради Адиля, и перипетиях, сопровождавших этот шаг. Я слушаю вполуха, потому что чересчур увлечена самоанализом. Новость о том, что Роберт находится в прекрасных отношениях со своей бывшей женой на удивление меня задела. И какой следующий неприятный новость преподнесет моя взбесившаяся психика? Развеет многолетнее убеждение в том, что каждая женщина так или иначе призвана стать самодостаточной, и следом заявит, что подсознательно я всегда мечтала быть домохозяйкой в образе барби, не желающей ничего решать самой?

— В общем, после этого наша компания распалась на два лагеря, — как сквозь пелену доносится до меня голос Даши. — Но знаешь, я ни о чем не жалею. Адиль того стоил, и наш сын лучшее тому подтверждение. То, что должно было остаться со мной — никуда не делось. Я имею в виду Робсона и еще парочку друзей. Если жизнь ставит перед выбором — мы всегда выбираем то, что нам ближе.

Все, что я могу на это ответить — это глубокомысленное «угу». Достаточно глубокомысленное, чтобы скрыть тот факт, что я прослушала половину из сказанного ею. И вовсе не потому что мне неинтересна личная жизнь лучшей подруги Роберта, а потому что с появлением чувств к нему все внезапно стало намного сложнее и мне поскорее требуется с этим разобраться. Хватит и с того, и что я рефлексирую на тему «О боже, я плохая мать». Тему «О боже, я неуверенная в себе тряпка и дерьмовый человек» я попросту не потяну.

— Снежок, хочешь мороженое? — громкий голос Роберта заставляет меня вернуться на землю и бешено заморгать.

Так, Рада. Летняя Москва, прогулка по парку, хорошее настроение, помнишь?

— Мороженое? — переспрашиваю я, давая себе дополнительную секунду, чтобы собраться мыслями. — Да, да… Давайте.

— Тебе какое, мам? — пищит Полина, держащая за руку своего отца. — Мы сейчас пойдем вон в тот киоск и купим для всех!

Ох, она действительно обожает тратить чужие деньги. Вон как глаза блестят.

— Выбери на твой вкус, крольчонок.

— Тетя Даша, а вы? — взгляд дочери перемещается на мою спутницу.

— А я буду пломбир с шоколадной крошкой, — отвечает Даша и, повернувшись ко мне, доверительно добавляет: — Врач мне запретила, но кому какое дело, да?

— Я всю беременность ела все, что хотела. Хотя моя гинекологиня пугала, что я слишком много набираю и при родах это может стать проблемой.

— Классика. Адиль говорит, что я выгляжу так, словно шарик проглотила, а внешне вообще не поменялась, но мне все равно на каждом взвешивании говорят, что нужно худеть.

— Врачебный сговор, — хмыкаю я. — Давно подозревала.

Даша снова смеется, хотя ничего смешного я вроде не сказала, а затем вдруг берет меня под локоть как давнюю подругу.

— Я так рада, что вы приехали. Ты чем-то на мою Ксюху похожа, знаешь. Она правда сейчас в Вене живет, и я очень по ней скучаю.