Мой босс, Тёмный Князь (СИ) - Михаль Татьяна - Страница 4

Зачем она ей звонит?            

—  Алло, – приняла Соня вызов.

— Сонечка, привет. Это Марина. Узнала меня? – мелодичным звонким голосом приветствует её бывшая коллега.

—  Привет, Марин. Узнала, конечно, – ответила ей Соня и не продолжает разговор, ожидая услышать от Марины, что же ей понадобилось от неё.

—  Как Москва? Устроилась уже на новом месте? – интересуется Марина.

Соня напряглась. Не нравится ей такой разговор. Будь они подругами, тогда она поняла бы такой интерес, а так…

—  Марина, скажи сразу, зачем звонишь? – спросила её Соня.

Девушка по ту сторону трубки вздохнула.

— Понимаешь, я тут узнала истинную причину твоего перевода. Ты не подумай, что я звоню, чтобы позлорадствовать. Нет. Я ведь прекрасно знаю твою ситуацию и желаю только хорошего…

От её слов у Сони всё внутри завязалось в тугой узел.

Что уже успело произойти? Что за причина?

—  Марина, переходи, пожалуйста, к сути.

—  Ну, в общем, Геннадий Александрович не хотел тебя переводить... Ты его полностью устраивала по всем пунктам. Но его сестра всю плешь нашему боссу проела, чтобы он взял к себе на работу в помощницы племянницу. – В телефоне послышался хруст. Это Марина надкусила яблоко. Имеется у неё такая привычка, рассказывать новости и есть. —  Ты же знаешь, как он любит свою сестру и племяшку. Своих детей бог не дал, а в племяннице души ни чает, вот и пришлось ему выкручиваться. А тут подернулась вакансия в главном филиале и та же должность. Подсуетился наш шеф и пристроил тебя в добрые руки, да и племяшку свою с сестрицей ублажил. Получилось, что всем хорошо и он в шоколаде. Хотя, племяшка его на порядок уступает тебе. Иногда он так бесится и тебя вспоминает, что ты была лучше. Ой, Сонечка, меня муж зовёт. Удачи тебе и пока, пока.

Марина отключилась, а Соня с недоумением продолжала смотреть на телефон.

«Это что же, получается», — подумала Соня. - «Прежний босс от меня просто избавился?»

Теперь у девушки появился ещё более сильный стимул задержаться в Москве и именно на этой работе.

Но как говориться: всё, что не делается — всё к лучшему. Девушка решила не расстраиваться, а настроиться на позитив и с таким настроем завтра идти на работу.

Оставшийся день у Сони прошёл в бытовых хлопотах: сделала небольшую влажную уборку, наготовила еды впрок, выстирала одежду, помылась и легла спать.                                                             

* * *

Новый день начался с гнусавого голоса диджея по радио:

— Дорогие радиослушатели, расскажите нам, что вы за грешники? Гордыня, алчность, тщеславие, зависть, чревоугодие, гнев, уныние? Что из перечисленного вам ближе? Пишите нам, мы ждём ваших смс-сообщений!

После этого зазвучала японская песня «CLASSIC Nanatsu no Taizai Seisen no Shirushi OP» группы «MUCC».

Если это такой мир, где ты плачешь,

Я дотянусь своей рукой до любого греха.

С раскаянием, проливающимся лучами света.

Разрушим же этот ослепший мир, которому никогда, никогда не быть небом,

Небом, на которое мы когда-то смотрели

В своих стёршихся эфемерных мечтах!

(Перевод с японского).        

Соня засмеялась и подумала:  

«Что за идиотское голосование?»

Все эти грехи в той или иной мере есть у каждого человека.

Соня набросила халатик, туго завязала на тонкой талии бледно-розовый пояс, а потом неслышной поступью направилась на кухню — выпить чай с бутербродом перед уходом на работу.

Она устроилась с завтраком на подоконнике. Окно выходило в по-осеннему сумрачный двор. Соня смотрела на просыпающийся город и размышляла о чём-то грустном.

Затем она сполоснула после завтрака тарелки и пошла умываться, а потом – одеваться.

Плотно закрытый контейнер с обедом, обмотанный газетой и пакетом положила на дно рюкзака. Ещё с вечера приготовленный костюм и обувь тоже отправились аккуратной стопкой в рюкзак.

Её волосы, хоть и ничем не выдающегося светло-русого цвета, были густыми, вьющимися и блестящими, и к заплетённой набок косе, как нельзя лучше подходил беретик, который она водрузила себе на голову, заломив под лихим углом. Девушка надеялась, что ветер не сорвёт его с её головы. Надела рюкзак на плечи и начала спускать вниз свой верный велосипед.

На часах стрелки показывали 4.15 утра.

Она доедет до офиса даже раньше назначенного времени.

Соня вышла из подъезда и огляделась. Было ещё темно. Воздух влажный и холодный. Соня немного поёжилась, привыкая к утренней прохладе, вздрагивая от ветра, надела перчатки и отправилась в путь.

— Безумный город, – произнесла она себе под нос, показывая рукой водителям, что собирается поворачивать. – Он похож на гигантский муравейник, наполненный людьми и машинами… Самое сложное – перейти дорогу, вернее переехать дорогу на велосипеде.

Завернув на практически пустую парковку и, пристегнув велосипед от угона, Соня поняла, что такая езда – не для Москвы. Она вспотела, устала, несколько раз просто чудом избежала аварий…

Сделав вдох-выдох, девушка на подгибающихся ногах пошла в офисное здание. Предъявила пропуск усмехающейся охране и направилась через вестибюль к лифту. Офис удивил тишиной и тёмными коридорами. Конечно, ведь рабочий день начинается у всех сотрудников с девяти часов.

Соня вошла в лифт и дрожащими пальцами нажала кнопку сорокового этажа. Приложила горячий влажный лоб к прохладной зеркальной поверхности. В самом зеркале отразилась девушка с потёкшей и размазанной тушью, потрескавшимися губами и усталым взглядом.

— Вот же чёрт! – выругалась Соня.

Теперь понятно, почему охрана над ней посмеялась. Выглядит уж точно не как помощница самого Князева!

Она достала из рюкзака влажные салфетки и наспех вытерла чёрные разводы.

Лифт тихо поднял её на нужный этаж и также тихо отворил свои двери.

Девушку на этаже встретила тишина. Она облегчённо выдохнула и бегом направилась в дамскую комнату.

Часы показывали ровно семь утра. Она точно успеет привести себя в порядок. И в очередной раз Соня убедилась, что с завтрашнего дня про велосипед она забудет и будет его использовать только для прогулок в парке.

— Я настоящая бестолочь, – охарактеризовала себя Соня, вытряхивая из рюкзака одежду, туфли и жалкую косметику.

Смыла с себя испорченный макияж, ополоснула шею и подмышки.

Её очень порадовало, что на элитном этаже туалетные комнаты оснащены всем необходимым: фен не только для рук, но и для сушки волос, зеркала в полный рост, ароматное нежное мыло для рук, вешалки с плечиками для одежды, мягкие пуфики и банкетки.

Приведя себя в порядок и убрав уличную одежду в рюкзак, Соня перекинула через руку куртку и с высоко поднятой головой вышла из своего укрытия.

Когда она подходила к приёмной Владислава Мстиславовича, стрелки на часах переместились на двадцать три минуты восьмого. Она молодец. Успела.

В приёмной горел свет, в прочем, как и в кабинете Князева.

— София Николаевна, доброе утро, – поприветствовал её босс, выходя из кабинета. Очевидно, услышал шаги и звук открывающейся двери.

— Доброе утро, Владислав Мстиславович, – отозвалась девушка и невольно залюбовалась мужчиной.

Босс был одет в шикарный чёрный костюм.

Чёрный жилет с мельчайшими точками обрамлял сияющую белизну его рубашки. Идеально завязанный галстук был заткнут под жилет, а булавка для галстука имела изумительную гравировку и была инкрустирована драгоценными камнями. Чёрные лаковые туфли довершали его идеальный образ настоящего самца.

Модная укладка, начисто выбритое лицо, холёные руки с дорогими часами – Князев прекрасен.

Но не только его богатство привлекало. Князев действительно имел харизму, обаяние и внутренний магнетизм, который так притягивает женщин. Соня понимала её предшественниц, почему они так стремились залезть в койку и как можно дольше задержаться в жизни этого мужчины.