Стигма ворона 3 (СИ) - Гернар Ник - Страница 45

Но парень мертвой хваткой вцепился ему в загривок и со всей силы прижал голову зверя к голому полу, пачкая в пыли загустевшую гладкую шерсть. Его руки стали черно-красными, в доме завоняло паленой шкурой.

Аншар взревел. Он бился и царапался задними лапами, оставляя борозды в сером камне — но перевернуться или выкрутиться никак не мог. Стиснув зубы, Эш придавил его еще сильней, и зверь захрипел и обессиленно распластался, уже не пытаясь сопротивляться.

— Это второй раз за сегодня, когда я мог бы убить тебя, — хриплым гортанным голосом сказал парень. — Запомни этот момент хорошенько. Потому что третьего раза не будет, Аншар. Ты или подчинишься мне, или уйдешь отсюда нахрен, или сдохнешь. Это ясно?

Зверь что-то невнятно прорычал в ответ.

— Чего? Громче, Аншар! А то как оскорблять дингиров или убеждать меня в своей крутости, так ты в полный голос. А тут — ни слова не разберешь.

— Да ясно мне, ясно! Ворон…

Эш ослабил хватку и неспешно поднялся на ноги.

Небрежно стряхнув пыль с колен, он подошел к столу и сел на свое место.

— Это касается всех. Хотите остаться — оставайтесь. Но если вы со мной, то это значит, что мои требования вы будете слышать с первого раза. Желаете уйти — так пошли вон, никого не держу. Но, правда, если потом где-нибудь встречу — убью. Не обессудьте, — с усталостью в голосе сказал Эш. — И тянуть с этим решением мы не будем. Потому что мне уже до одури надоели все эти ваши примерки у кого длинней и больше. Вам придется принять как данность, что по-любому длинней и больше у меня. Потому вы и должны были стать моим кормом, а не я — вашим. А теперь садитесь и ешьте. После ужина в доме останутся только те, кто хочет остаться. Все, приятного аппетита.

Вытерев кровь в уголке разбитого в драке рта, Эш подвинул ближе к себе плошку с уже остывшей кашей и принялся есть.

Аншар, покряхтывая и поругиваясь, поднялся на ноги. На загривке у него розовел неглубокий ожог — как раз в том месте, где зеленоватым цветом светилась стигма ядовитой твари.

Великан погладил зудящее пятно, с кривой усмешкой глядя Эшу в лицо.

Эш ответил прямым взглядом в глаза.

И этот взгляд говорил — да, я понял, что ты мог сделать и чего не сделал. Но ведь и я мог довести дело до конца, но не стал. Так что никто никому ничего не должен.

Дарий, облегченно выдохнув, сел за стол и усадил рядом все еще испуганного Сина. Следом за ними двинулся Червь. Как ни в чем не бывало, он с прежней невозмутимостью принялся за еду.

Потом с грохотом поднял свой стул Аншар.

— Ну, мне-то идти некуда. Да, господин? — с досадой спросил он потолок. — Так что судьбы наши связаны, тринадцатый. И я отсюда никуда не пойду. Даже не надейся.

Он уселся за стол, крякнул, глядя на царапины на груди.

— Хороший ужин, однако, получился, — со смешком заявил он. — Сытный такой.

— Вот и ешь, — буркнул Эш, бросив на него короткий взгляд исподлобья.

Потом молча уселись Гидра и Шаккан, который никак не мог прийти в себя от увиденного. Этот парень не боялся жить в Иркалле, посреди одержимых зверей, страшных гроз и древних легенд. Но увидев вблизи схватку, которая могла закончиться самым недобрым исходом, он просто потерялся и сейчас выглядел так, будто уже полдня как умер.

Птица между тем продолжала стоять у стены, опустив голову.

— Эй, пернатая! А ты чего там затихла? — крикнул девушке Аншар.

— А ты все никак не угомонишься, — нахмурился Дар.

— Не, ну а чего она там стоит такая, аппетит, понимаешь, портит…

Шаккан, стараясь не смотреть великану в лицо, осторожно протянул ему полотенце.

— Вот…

Тот сначала не понял, на что намекает юноша. Потом кивнул и принялся вытирать окровавленный живот, не выходя из-за стола.

— А какие у нас гарантии? — подала, наконец, голос девушка.

— Ты о чем? — спросил ее Эш.

— Откуда нам знать, что после того, как мы уничтожим эти штуки в Иркалле и сделаем еще что-нибудь полезное в твоей борьбе с Единым, ты не убьешь нас всех, чтобы остаться единственным живым дингиром? Вдруг ты нас просто используешь?

Эш перестал жевать.

— Понимаешь, эмм… Слушай, а как тебя, кстати, зовут?..

— Можешь звать меня Мирра.

— Очень хорошо. Так вот, Мирра. А какие вообще гарантии может дать один человек другому? На свадьбе жених поклянется тебе в вечной любви и верности — но каковы гарантии, что это так и будет? Или ты поступаешь на службу к какому-то господину. Разве есть у тебя при этом какие-то гарантии, что он будет исправно платить тебе за службу, а не решит, вон, скормить тебя ворону, например?..

Аншар строго взглянул на Эша, но в это раз ничего не сказал, а только нахмурился.

— К сожалению, — продолжил Эш. — гарантии, клятвы и обещания в этом мире не стоят ничего. И потому эту ситуацию по-настоящему уравновешивает только одно.

— И что же?

— Обоюдность ситуации, — мрачно ответил он. — Я ведь касательно тебя и любого из вас нахожусь в точно таком же положении. У меня нет гарантий, у тебя их тоже нет. Все, что нам остается — только поверить, что мы оба — достойные и честные люди, и наше слово, как и наши решения, чего-нибудь да стоят.

Аншар с прищуром взглянул на Эша.

— Тебе сколько сейчас человеческих лет, ворон? Потому что нечеловеческих в тебе, конечно, годков немеряно…

— Семнадцать.

— Охренеть. Каким же ты тридцати годам станешь? Если, конечно, доживешь. Ох и лютый же ты будешь, тринадцатый… Да, господин?

Утро выдалось холодным. Влажные листья и траву тронула изморозь, стальное небо казалось низким и тяжелым.

Ёжась на морозе в своей куртке, сшитой кое-как из порванных кусков, Эш думал о том, что всем его подопечным потребуется соответствующая одежда, зимние плащи и сапоги. И лошади. Потому что если вдруг Червь протянет ноги, возвращаться домой по заснеженной Иркалле — то еще удовольствие.

Другими словами, требовалась огромная сумма денег, и как можно скорее.

Как же это решить? Заработать столько в считанные дни у них сейчас точно не получится, а бешеные одержимые волки и лисы ждать не станут.

Впрочем, был один вариант… Жаль только, что Ларс теперь не с ними — это бы на порядок облегчило дело. Но Крыс был далеко, а решать что-то надо было прямо сейчас…

Тут дверь за спиной тихонько скрипнула, и Эш увидел Айю. Она куталась в одеяло, чтобы не замерзнуть.

Девушка подняла на парня светящиеся пронзительным голубым светом глаза и улыбнулась.

— Доброе утро.

Эш бросил взгляд внутрь дома, где на лавках и вповалку на полу устроились его спящие гости, потом удивленно посмотрел на Айю.

— Я не понял… Ты видишь?

— И да, и нет, — ответила Айя, касаясь ладонью его щеки. — Если я использую стигму, то у меня перед глазами возникают картины из прошлого, и настоящего и будущего, и я не всегда могу в них разобраться. Например, сейчас я вижу тебя со шрамом, который не чувствую пальцами… — она вдруг запнулась, и робко добавила:

— Но я не должна говорить с тобой об этом.

— Как ты себя чувствуешь?..

— Великолепно! — с неожиданной радостью воскликнула Айя. — Боги, я так счастлива, что обрела эту часть себя! Правда, я еще почти ничего не знаю. Понимание времени приходит со временем… Забавно прозвучало, — тихо рассмеялась она.

Эш задумчиво коснулся ее отметины.

— Что ж, может быть, все не так уж плохо, как я подумал сначала. Раз ты ужилась с духом. По крайней мере, теперь ты можешь себя защитить.

Айя доверчиво прильнула к нему.

— Тем более, нас теперь двое…

— Я знаю, — мягко ответил он ей.

— Заметил?

— Знал еще до возвращения. Игры духа времени, такие дела… Иди внутрь, ты замерзнешь. И пора этих лежебок поднимать. Зима ждать не станет. Так и скажи им.

— А ты?

— А я к Хэну прогуляюсь, дело есть одно.

Коснувшись губами сердцевины сплетения двух стигм на ее лбу, он сунул руки в карманы и двинулся в город.