Застеколье (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич - Страница 12

Странно – у генерала есть жена?! Обычно, в книжках генералы грустно смотрят на фотографию красавицы, погибшей в автокатастрофе (в «горячей» точке, при родах) или сбежавшей от юного лейтенанта двадцать– тридцать лет назад.

– Отдыхает супруга? – рассеянно поинтересовался я, готовясь услышать, что госпожа генеральша пребывает где–нибудь… Ну, если не на Канарах, то хотя бы в Турции. Хотя, сейчас патриотичней Сочи или Крым.

– Можно и так сказать. Дражайшая на пенсию вышла давно, по «вредному» стажу. Рентгенолог она, – пояснил генерал, заворачивая кусочки фарша в тесто. – У нее от родителей дом остался, земли кусочек соток двадцать. Пока работала, только детей на лето туда возила. На пенсию вышла, как прорвало. К земле потянуло! Как весна начинается – я волком вою! Рассада, горшки… потом, грядки, – поморщился генерал и потёр поясницу.

– И, что, генералы грядки копают? – уставился я на начальника.

– Копать – это фигня, – авторитетно отмахнулся Унгерн. – Самое поганое – капусту полоть. Хорошо, в командировки часто езжу, а то бы так и умер на грядках. И дети, от работы уже шарахаются, не хотят помогать…

Тут я не выдержал и заржал.

– Ага, смешно… – обиженно отозвался Виктор Витальевич и сокрушенно добавил: – Я ей сколько раз предлагал плюнуть на все это дело. Говорю – ну, зачем тебе это? Давай, как все люди, построим домик, такой, скромненький, в два этажа… Бассейн, сауна. Зачем тебе столько картошки? А лук куда? Понимаю – клумбы, цветочки… Ну, ладно, клубника–земляника. Перед коллегами стыдно! Полковник ГБ, с прошлого года – целый генерал! Дети – сын с дочкой, у них уже свои семьи, стыдятся знакомым сказать, что у их папеньки, вместо виллы дом в деревне. А супруга – не хочу я никаких коттеджей, никаких особняков! Какая сауна, если баня есть? И зачем бассейн, если река рядом? И тебя, говорит, на старости лет хоть не посадят… Единственное, что убедил сделать – так это бойлер поставить. Не мальчик, каждый год дрова кубометрами колоть. А когда новый«Форд» покупал, что было?! Говорю – нельзя двадцать лет на одной машине ездить, разваливается, да и перед подчиненными несолидно! Я своего первого «Форда» из Германии пригнал, еще старлеем был… Хорошая машина, надежная. Мне ее коллеги из «Штази» «подогнали», когда фамилию услышали… Она по ней, как по любимой корове, убивалась!

– Нет, Виктор Витальевич, – отсмеявшись, еле выговорил я. – Конечно знал, что ты у нас большой оригинал, но чтобы супруга генерала копалась на грядках, да еще и мужа «припахивала»? Фантастика!

– Сплошная суровая действительность. А по фантастике ты спец, – огрызнулся генерал.

– Ну вот, началось, – поморщился я, ожидая очередной порции подначек на тему раскрытия государственных тайн в фантастическом романе.

– Да я ничего такого и не имел в виду, – пожал плечами генерал, убирая налепленные пельмени в морозилку. – Ты в отчете про дракона написал, а в книжке не обмолвился.

– На дракона места не хватило, – пожаловался я. – Я пять «алок» сократил.

– Алка, это что? – не понял генерал, принимаясь за мытье мясорубки.

– Авторский лист, – любезно сообщил я. – Сорок тысяч печатных знаков. Ну, примерно двадцать три листа формата А–4. Редакции сейчас требуют, чтобы книга была от двенадцати до четырнадцати «алок».

Пока я рассказывал, Унгерн выставил на стол соленые огурчики, маринованные помидоры и свежую редиску, укроп.

– Жена! – пояснил генерал, словно я сам бы не догадался. – Как осень, две недели на «заготовках»! Говорит – свое полезнее, чем покупное. Ну, пока пельмени застынут, мы с тобой начнем...

Генерал вытащил из холодильника два контейнера – «Печень» и «Мясо по–карски». Я бы, на его месте, бухнул все на одну сковородку – не раздерутся! – а Унгерну, надо было непременно на разных.

– Вроде бы, всё, – осматривая стол, хмыкнул генерал. – А, самое–то главное!

Как же без «главного»? И, конечно же, водка выставлена не в бутылке, а в графине!

– Заслужили, – сообщил генерал, разливая ледяную жидкость в нормальные рюмки (а не по тридцать капель, как обычно!). – Ну, за встречу!

Выпив, захрустели. Я – огурчиком, а генерал – сочной редиской.

– Так вторую книгу написать разрешите? – повторил я вопрос.

– Горячего поешь, – кивнул Унгерн на мою тарелку, куда он успел положить печень. Дождавшись, пока не начну закусывать, сказал: – А ты на первую, разрешение просил? Вот и со второй также. Чего спрашивать? Жена читала, продолжения просит. Интересно, ей видите ли, как там у главного героя и оборотня–бобрихи… Да, а бобренка, не намечается?

Я поперхнулся, в который раз обозвав генерала «заразой». Но он, как бы теряя интерес к своему вопросу, сказал:

– Надо про дракона напечатать. Хорошая сказка. Ну, для читателя, не для тебя… Хотя, я сам до сих пор не верю…

– Напечатал я эту сказку, в газете, – признался я. – Встречаю как–то знакомого философа, а тот – как ты классно Россию в болото посадил! Как метафорично! Только, слишком уж ты хорошего мнения о нашем народе. Хрен он чего вытащит! Я ему – да не писал я о России. Я о драконе писал! А он – критик имеет право найти в произведении то, что ускользнуло от автора. Белинский, блин!

– Ну, критикам тоже кушать надо, – философски изрек генерал. – Так что, пиши… Единственное, о чем попрошу – не описывай конкретных мест и адресов не давай! Ну, коли о книге зашла речь… Почему вы так много пьете? – разливая по второй, поинтересовался генерал: – Могли бы другой способ найти, чтобы стрессы снимать. Впечатление, что там одни алкоголики. Как вы до сих пор Цитадель «неандертальцам» своим не сдали, по– пьянке…

– «Пьем много мы по времени, а больше мы работаем, трещит крестьянский пуп», – процитировал я. – Так, для образа же…

– Для образа, – фыркнул генерал, выпивая. – К наркологу отправлю и Некрасов не поможет. Ладно, сегодня можно. И стресс снимем и повод есть…

– Мне подполковника присвоили? – обрадовался я.

– Ишь, подполковника ему… Обнаглел. Дуля тебе большая, а не звездочка. Из–за тебя и так кадровик поседел. Все инструкции и приказы нарушили, когда на службу принимали, за порогом возраста, без образования, без выслуги. Года не отслужил – из капитанов в майоры прыгнул! Я сам до подполковника пять лет перехаживал. И ты в майорах походишь…

– Похожу, – вздохнул я.

– Да получишь ты подполковника, – утешил меня Унгерн и полез в морозилку. Проверив, как там пельмени, поставил на огонь кастрюлю с водой, разлил по третьей и утешил еще раз: – Получишь… В свое время. А за начальника, не хочешь порадоваться?

– Я радуюсь, – выдавил я из себя умильную улыбку. – Не иначе орденом наградили? Покажете?

С горделивой небрежностью генерал вытащил из карманчика фартука серебряную звезду, с разноцветной эмалью, на сине–красной колодке и протянул мне.

Я полюбовался на двуглавого орла и вернул награду герою.

– «За военные заслуги». Заметь – награждают за образцовое исполнение воинского долга и за обеспечение обороноспособности Российской Федерации! За это и выпьем…

Четвертую пили молча. Мне никто не объяснял, но я знал, что четвертый, молчаливый тост, за тех, кого нет с нами…

Посидели. Немного помолчали. Я не выдержал первым:

– Виктор Витальевич, у тебя в кармашке еще что–то звенело…

– У меня там… О, у меня вода закипела! – вывернулся генерал.

– В кипящую подсоленную воду… – прокомментировал я действо, тихо загибаясь от любопытства. А Унгерн, не спеша подсолил, поперчил, подсыпал каких–то травок и, лишь тогда высыпал пельмени в кастрюлю.

– Ну, ладно, – сжалился генерал. – Тебе тоже железка положена. Заслужил! Представление давно ушло, а подписали неделю назад. Ничего, что не в торжественной обстановке? Но тебя коллективу отдела не представишь – ты особь секретная.

Я был морально готов к какой–нибудь медальке, хотя втайне рассчитывал на орден. Ну, там – «За заслуги перед Отечеством» четвертой степени. Можно и «Мужества». Но когда в мою протянутую ладонь упала золотая звездочка, с земным шариком в центре, на сине–зеленой колодке, я обомлел: