Ветер в клетке - Мейер Лана - Страница 18

Внезапный шум заставляет меня встрепенуться. Кто-то прыгает на ближайшей лестнице, или упражняется в шотландской чечетке. Распахнув веки, бросаю взгляд в сторону звука и вижу маленькую девочку в длинной ночной сорочке.

Она выглядит как маленький капризный ангел, благодаря надутым до предела пухлым губам, нахмуренным бровям и агрессивным ударом ногой по ступеням.

– Уйдите! Оставьте от меня! Зачем вы ходите за мной? – вдруг восклицает малышка, прижимая к себе плюшевого серого зайца, что она крепко держала в руках. – Не смейте прикасаться ко мне! – словно находясь в беспамятстве, продолжает защищаться она, разговаривая с невидимой армией своих врагов.

Внезапно, меня охватывает тревожное чувство. Возможно, девочке просто проснулся дурной сон, и она ходит во сне…в таком случае, оставаться на лестнице ей просто опасно.

В этот самый момент, она начинает активнее топтать ногами – так, будто пытается изо всех сил задавить бегающих у ее ног несуществующих тараканов. Собрав всю волю в кулак, я встаю с дивана и подбегаю к ней в тот самый момент, когда она чуть было не падает вниз.

Крепко удерживаю ее на прочной ступеньке и сажусь рядом, чтобы заглянуть в глаза отчаявшемуся ребенку. Ее трясет от ужаса, и мне мгновенно передается ее настроение.

– Милая, что случилось? Тебе что-то приснилось? – тихо шепчу я, общаясь с ней точно так же, как разговариваю со своей маленькой племянницей.

– А ты еще кто? Уйди! – кричит на меня девчонка, ударяя по лицу плюшевым зайкой. – Ты не моя мама!

Наши взгляды встречаются. В огромных голубых глазах, напоминающих глубоководные океанские воды, я узнаю глаза Оушэна. Вне всяких сомнений, эта девочка – его дочь…

– Конечно, я не твоя мама. Конечно, нет. Я просто хотела помочь тебе…

– Ты не сможешь заменить мне маму, ясно тебе?! Никто не сможет.

– Где твоя мама, милая? Давай позовем ее? Только успокойся, – шепчу я, пытаясь найти хоть какие-то слова, чтобы угомонить девчонку, которой на первый взгляд около пяти лет.

– Я звала ее. Я так долго звала ее. Мне кажется, я видела ее во сне. А потом пришли они. Они забрали мою маму туда, откуда не возвращаются, – шмыгнув носом, выдает девочка.

И я понимаю, что это значит.

– Давай ты поплачешь столько, сколько тебе нужно, – произношу я, мягко вытирая ее слезы. – А я просто побуду рядом. Договорились? Как твой милый зайка. Как его зовут? – пытаюсь отвлечь ее от истерики.

– Грей, его Грей зовут, – немного успокоившись, лепечет девочка, поднимая на меня осторожный взгляд. Ее губы все еще по-капризному сжаты. У меня почему-то нет никаких сомнений в том, что она – трудный ребенок.

– А ты еще кто? – вдруг задает прямой вопрос девочка.

– Меня зовут Мира. Или Бель. А тебя как зовут?

– Да кто ты такая, чтобы я говорила тебе свое имя? Уходи отсюда, Грей не хочет тебя видеть, – девочка подносит игрушку к уху, делая вид, будто слушает шепот зайца. – Он говорит, что ты очередная взрослая зануда, а занудам нет места в нашем сказочном королевстве.

– Правда?! – игриво переспрашиваю я, с обидой взглянув на Грея. – Тогда передай ему, что у меня есть волшебная таблетка, которая снова сделает меня маленькой, – на ходу придумываю сюжет игры я, доставая из кармана воображаемую пилюлю. – Если я выпью ее, вам придется впустить меня в свои владения!

– Нет, не пей! Не пей! – вовлекаясь в историю, эмоционально умоляет девочка. Несмотря на ярый протест, я чувствую, что ее отношение ко мне с каждой секундой теплеет.

Детям много не нужно – интерес к их играм и миру, искреннее внимание и немного сказки в общении.

– В королевстве не хватит места!

– Я стану очень маленькой, меньше тебя, – смеюсь я, проглатывая несуществующее лекарство, предварительно закинув его в рот. – Фу, какая гадость! – поморщившись, заявляю я, замечая, как малышка повторяет мою мимику.

– Правда, она настолько ужасна? А ты поделишься со мной этой таблеткой? Я не хочу взрослеть…, – конечно, время летит быстро, но у нее впереди еще долгие детские годы. На вид крохе около шести лет.

– Поделюсь, конечно, – обещаю я. – Ох, черт, кажется, она начала действовать, – следующие десять секунд, я делаю вид, что со мной происходит небывалая трансформация и группируюсь до маленьких размеров, сворачиваясь в позу кокона.

Очевидно, выглядит это жутко смешно, потому что она заливается искренним смехом.

– Вот и все! А ты мне не верила! – пыхчу я.

– И правда, подействовала! Ты такая маленькая, – подыгрывает мне девочка.

– Теперь я нравлюсь тебе и Грею, и вы пустите меня в свой сказочный мир?

– Если честно, мы еще никогда не делали исключений для взрослых. Даже для уменьшенных. Я должна с ним посоветоваться. Что скажешь, Грей? – она вступает в воображаемый диалог с любимой игрушкой.

Я делаю вид, что нервно кусаю ногти, изображая волнение. Сама удивляюсь, откуда во мне столько сил на общение с капризным ребенком. Но она такая милая, хоть и жутко характерная.

– Он сказал, что тебя можно пустить, но с испытательным сроком!

– И что же это значит?

– Это значит, что если ты будешь занудой и не будешь верить в нашу удивительную страну, нам придется выгнать тебя!

– И где же она находится? Ты покажешь мне вход?

– Эм…ммм…, – всерьез задумавшись, пытается придумать она.

– В шкафу? – отвечает во мне фанат «Хроник Нарнии».

– Да! В шкафу! Пойдем, я покажу тебе…, – девочка подпрыгивает на месте, зажигаясь небывалым энтузиазмом.

Внезапно, мы обе слышим звук тяжелых шагов.

– Покажу, но не сегодня! Мне нужно бежать! Не хочу, чтобы папа знал, что я сбежала от няни, – вздрагивает девочка и быстро уносится прочь. Спустя несколько секунд, в холе появляется Оушэн.

– Я слышал голоса. Ты уже познакомилась с Алисой?

– Да. Это…твоя дочь? У тебя есть ребенок?

– Это тебя не касается, – отрезает Оушэн бескомпромиссным тоном. Он явно не хочет обсуждать со мной подробности своей личной жизни.

Нервно сглатываю. Не задаю лишних вопросов. У меня такое чувство, что продолжив разговор на эту тему, я добровольно встану на гвозди.

– Пойдем, я покажу тебе твою спальню на сегодняшний день.

Я просто киваю и слегка усталым шагом направляюсь к Оушэну. В голову лезет лишь одна мысль: я до сих пор не знаю его имени.

– Гостевая, – он открывает передо мной одну из ближайших спален, расположенных в длинном зеркальном коридоре. Передо мной открывается пространство в светло-серых тонах, обставленное в лучших традициях скандинавского минимализма. Выглядит красиво, но создается впечатление, что в спальне нет души, нет уюта. Да, пыль с поверхностей смахивается, причем регулярно, да только от этого пространство не становится менее пустым и мертвым.

Холодным, как и его владелец.

– Так значит, Алиса не твой ребенок? – мимолетом опускаю взгляд на его руку, пытаясь разглядеть там кольцо, но его нет.

– Она потеряла мать при рождении, – коротко отвечает Оушэн, отвечая весьма уклончиво. – Надеюсь, вопросы закончены.

– Не представляю, как ты находишь на нее время, среди всех этих эскорт-вечеринок.

– Ты знаешь меня несколько часов. Ты многого обо мне не знаешь. Ни о моем времени, ни о том, где я нахожу его для того, чтобы Алиса не нуждалась ни в чем, в том числе и в моем внимании. На сегодня довольно дискуссий. Мне завтра рано вставать.

– Куда? – не сдержав свое любопытство, интересуюсь я.

– Ты задаешь слишком много вопросов. Или хочешь поехать со мной?

– Я даже не знаю, куда ты едешь. А ты приглашаешь?

Оушэн ленивым движением достает телефон из кармана брюк, свайпает пальцем вверх и демонстрирует мне фотографию с поистине марсианским пейзажем. Здесь могли бы проходить съемки фильма «Марсианин» или любого другого кино, повествующего о жизни на этой оранжевой планете.

– Это огромные дюны на границе с Оманом. Каждая – от двухсот до четырёхсот метров. Нетронутые, девственные, дикие. Адреналиновый кайф, если говорить коротко. Я катаюсь на них изредка, когда позволяет время и есть повод. Решайся. Так и быть, возьму тебя с собой. Покажу тебе настоящую восточную сказку, а не вот эту всю однообразную шикарную Дубай-жизнь, от которой тебя в будущем еще тошнить будет.