(Не) любовь под запретом (СИ) - Шашкова Екатерина Владимировна - Страница 4

— Посмотрите, какая они прекрасная пара! — дама возле меня, кажется Бирюзина, обратила внимание на танцующих вместе сестру и Азурита.

Смотреть противно на этот её наивный взгляд и его фальшивую улыбку! Неужели, всего лишь утром я была такой же слепой доверчивой дурочкой, как сестра?

— Они не отрывают взгляд друг от друга весь вечер! Это любовь! — вторила ей другая, с мушкой на лице.

Кажется, Верделитта. Да, она. Хоть у двоих дворянок и разный цвет волос, я часто их путала — они одевались и вели себя похоже. Кто-то из подруг видимо старался копировать другую.

— Как прекрасно!

— Любовь — это ужасно, — не удержавшись, фыркнула я.

— Что вы такое говорите, Ваше Высочество…? — Верделитта, что с мушкой, обескуражено обернулась.

— Горькую правду. Любовь делает нас слабыми, наивными и уязвимыми. Лучше не любить. Тот, кто ничего не чувствует к другому, в итоге победит, — с каждым словом я все больше входила в раж, не желая останавливаться.

Дамы оторопело промолчали. Музыка кончилась, и глашатай объявил новых чуть задержавшихся гостей.

— Фея цветов Камелия Клён и фея любви Роза Агатис прибыли!

— Ах, вам надо поговорить с феей любви, уверена, она излечит ваше сердце! — выдала умную мысль дама без мушки, Бирюзина.

Уверена, никто мне не поможет. Чем больше размышляла, тем больше я понимала, что принц был прав. Никому действительно нет до меня дела. Когда сестра просит новое платье, его заказывают у лучшей швеи, из самых модных тканей. Мне же говорят: «Ты уже достаточно взрослая, чтобы понимать, что нельзя так бездумно распоряжаться деньгами». Как я не замечала раньше? И ведь наверняка это ложь. Повод закончить разговор с нелюбимой дочерью, с нелюбимой падчерицей.

Оркестр закончил играть очередной танец, партнеры галантно поцеловали руки дамам, а поток моих невеселых мыслей прервал голос глашатая:

— Истинный покоритель земель, гроза троллей, барон Рододендрон Берилл!

Необычное сочетание фамилии и имени. И знакомое… Так это он мне писал? Я в ожидании посмотрела на вход в бальный зал.

— Истинный покоритель земель, гроза троллей, барон Рододендрон Берилл! — глашатай запнулся, глянул в записи, — … Сожалеет, что не смог явиться. Далее, входит достопочтенный и могущественный…

Не приехал. Что-то внутри меня рухнуло. Что? Надежда узнать, что я не настолько наивна и слепа, и письма были искренние? Но даже тот, с кем на самом деле я переписывалась, меня бросил. Не пожелал увидеть. Или объясняться. Что, в общем-то, уже и не важно. Неужели для него это было лишь ничего не значащее развлечение? Он выслушивал меня, давал советы, утешал, смешил забавными историями, справлялся о здоровье… Я вспомнила почти дословно одно из его писем:

«Я был искренне расстроен известием о Вашей болезни. Даже несмотря на то, что зима в этом году выдалась холодной, я имел смелость надеяться, что все недуги обойдут Вас стороной.

Матушка в детстве заваривала мне чай из лепестков Мраморного пустоцвета. Попросите Карминиту раздобыть их в лавке торговцев травами Волшебного леса.

С нетерпением жду от Вас письма о том, что вы здоровы и снова готовы к своим маленьким проказам».

И это тоже всё ложь? Ему на самом деле было плевать?

Если подумать, он же ветеран. Зачем ему было разбираться в чувствах маленькой глупенькой принцессы? Чего он хотел? Выслужиться? И перед королем, и перед принцем? Но за двумя зайцами погонишься… Напомню ему это при встрече. Обязательно!

— Пойду на свежий воздух, подышу. Мигрень, — пробормотала я. Не знаю, кому. Может, дамам. А, может, только себе.

Слёзы вновь стали выступать на глазах, и я поспешила выйти из зала. Все продолжали веселиться и танцевать. Никто не последовал за мной. В последний момент я обернулась и отыскала взглядом сестру и Азурита. Они закончили танец, и Розелитта вдевала ему в петлицу платок. И что я надеялась увидеть?

Я шла сквозь сад, самыми узкими дорожками, цепляясь за кусты платьем и отгибая ветки руками. Зато точно могла быть уверена, что никого случайно не встречу. Хотелось сбежать подальше от всех. Им весело, зачем портить хорошее настроение своим заплаканным лицом?

Размазывая по щекам слезы, я прошла через весь сад и вышла в его центр. Туда, где на полностью открытой площадке росло Дерево Волшебства. Я присела у его корней, прислонившись к теплому мерцающему в темноте стволу.

Наконец-то вокруг никого не было, и я рыдала в одиночестве. Жаль, что это не продлится долго: в полночь, прямо перед тем, как все бутоны одновременно раскроются, сюда придёт толпа, зажигать свечи. До этого времени мне стоит уйти.

Розелитта подарила ему платок, наверняка со своей вышивкой. Сестра довольно умела и талантлива в рукоделии. Я же сейчас некстати вспоминала, как исколола себе пальцы и испортила пять платков, чтобы прислать Азуриту подарок. Могла бы попросить Карминиту, но так хотелось, чтобы он носил платок, вышитый именно моей рукой. Я была предельно честна, так почему он — нет?

— Милая, что случилось? — мягкий сочувствующий голос прервал мой плач.

Сквозь пелену слёзя увидела тонкий невысокий изящный силуэт. Фея.

— Всё в порядке, — я часто заморгала, и постаралась, чтобы голос не дрожал, — Просто осознала, как всё есть на самом деле.

— Расскажешь? — она подошла-подлетела ближе и я узнала Розу, фею любви, с которой наша семья дружит уже давно.

И почему голос у фей такой волшебный? Вроде бы мягкий, но хочется следовать за ним, как за потоком свежего воздуха. Я поддалась её голосу и рассказала о случившемся. Не приукрашивая (почти) и стараясь не забыться и не начать жаловаться на бессердечность Азурита.

— Ох, бедняжка. Наверное, тебе так тяжело…

Фея приобняла за плечи, и я вновь всхлипнула и обмякла. Дело было не только в предательстве принца. А ещё в сестре и в родителях. Неужели Азурит прав насчёт них? В глубине души я не верила в это, просто была обижена и думала о самом плохом.

— В-вы… вы же мне поможете…? — я с надеждой посмотрела на Розу. Она дружит с отцом, и она единственная после Карминиты выслушала и поняла меня.

— Конечно, милая моя. Я позабочусь, чтобы этот негодяй не смог больше никого обмануть.

Это было бы хорошо, но надеялась я немного на другой ответ.

— Да, но можете ли вы помочь и мне?

Я действительно хочу, чтобы сестра не была обманута этим негодяем. Но не только, ведь это решит её проблему, но не поможет моей ситуации никак. Мне же плохо!

— А чего ты желаешь? — фея мягко улыбнулась.

— Хочу никогда больше не чувствовать любовь, — выпалила я.

— Что? — Роза слегка сдвинула брови, а я поспешила объяснить:

— Если никогда не полюблю, все будут счастливы. Мне больше никто не разобьет сердце. Смогу выйти замуж по расчету. Это принесёт процветание королевству.

По правде, до сих пор сложно принять, что всё это было ложью. Малая капелька чувств к принцу ещё осталась, и от этого мне сейчас очень плохо.

— Ты просишь фею любви навсегда лишить тебя любви, я правильно поняла? — спросила Роза, нервно похлопав крыльями.

— Да, — кивнула я и уткнулась взглядом в землю у корней дерева Волшебства. Немного нелогично, но фея любви должна же такое уметь?

— Милая, моя работа — делать наоборот, помогать людям встретить свою любовь, а не избавлять от неё, — словно малышке начала объяснять она. — Ты сейчас расстроена, и…

— Так и знала! Вам тоже безразличны мои чувства! Вы такая же, как моя семья, как этот злосчастный принц, и этот, как его…

Опять забыла имя барона, с которым на самом деле переписывалась. Это разозлило меня ещё больше.

— Успокойся, милая, — попыталась вновь обнять меня Роза. Но я лишь распалилась, выдав всё, что думала.

— Вы когда-то помогли моему отцу пережить потерю матери. Он встретил мачеху и влюбился. И что в итоге? Я тут же стала нелюбимой, ненужной никому! Это ваша вина, — я взглянула фее прямо в глаза.