Служебный роман - Кариди Екатерина - Страница 9

Дверь открылась, она встрепенулась и инстинктивно закрыла рот рукой. Но Дементьев вышел от директора в нормальном настроении, не сказать чтобы…

– Олег Феликсович просил, чтобы вы занесли ему кофе, – проговорил он и исчез из приемной.

Это все? Таня осела в кресле, не веря, что все может вот так легко закончиться. Потом взглянула на часы, до конца рабочего дня оставалось чуть меньше часа. Жаль…

И метнулась в кухоньку, варить директору кофе.

Одну чашку, только ему. Сахару положила в этот раз один кусочек. Среди посуды у Маргариты Павловны обнаружился маленький серебристый подносик. Поставила на него директорский кофе, потом подумала и все же примостила блюдечко с печенюшками. Хрен с ним, пусть ест, может, он голодный.

Надо идти к нему в кабинет, а не хочется.

Выдохнула несколько раз, вытерла влажные ладони о юбку, взяла поднос и пошла.

Медленно тянулись секунды, медленно зрели, срывались, как полновесные капли, сочились. Дверь дрогнула. А вместе с ней дернулось и его дурацкое сердце. Забыв на миг, что оно полно злостью.

Женщина вошла, держа в одной руке маленький подносик, другой осторожно прикрыла дверь. Олег невольно застыл, наблюдая, как она двигается. Идет, чуть покачивая бедрами, и прямо держит спину.

И не смотрит на него.

Как он мог обвинять в чем-то старого лося Дементьева? Если она сама поощряет? Кого угодно поощряет, только не его. Опять замкнутое холодное лицо.

Поставила перед ним кофе, как будто кинула собаке кость. И по тому, как старалась отвернуть лицо и сделать все быстрее, уловил – хочет уйти. Неееет.

Он хотел наказать ее, уязвить, показать ей, что она никто. Пустое место, мебель. Но сделать это четко.

Только она выпрямилась и уже собралась повернуться, чтобы уйти, проговорил:

– Останьтесь, я не закончил.

Она вздрогнула, он ясно это видел. Замерла и выпрямилась еще больше, если это, конечно, возможно.

Таня уже надеялась, что все закончилось, и тут он остановил ее. Однако он не предлагал сесть. Она так и осталась стоять, гадая, что же сейчас начнется. Сейчас опять будет гадости говорить? Внутри прямо все затряслось.

Но нет, он просто ее игнорировал.

Отставил в сторону кофейную чашку, вытащил смартфон, удобно откинулся в кресле и стал кому-то звонить. Какой-то Марине. Договаривался о встрече.

Слушать, как ЕЕ мужчина, пусть он уже тысячу раз не ее, назначает свидание другой, было пыткой. Эти характерные фразочки… Слова вонзались ей в душу, как ледяные иглы. А в ушах просто звенело от ненависти.

Холод. Холод – это хорошо. Нельзя чувствовать. Пусть зальет ее целиком.

Но тут он наконец закончил и принялся за кофе.

И попутно, не повышая голоса, велел ей подготовить сведения по аукциону. И полный пакет на тендер. И сводку, разумеется, как же без сводки!

– Я поняла, – проговорила Таня. – Можно идти?

Он снова откинулся в кресле.

– Задержитесь.

Допил одним глотком то, что оставалось в чашке, и отодвинул от себя.

– Отвратительный кофе. Заберите.

Ей хотелось вопить от бессилия. Плюнуть в его красивую холеную рожу.

Но нельзя.

И хорошо, что тут была эта крохотная кухонька. Таня забилась в нее как в убежище, потому что в этот раз ей не удалось сдержать слезы. Как ни пыталась дышать глубоко и закидывать назад голову, они прорывались рыданием, судорожными вздохами.

Ничего. Ничего. Это ничего.

Холодная вода. Хорошо. Вымыть чашку. Положить на место. Идеальный порядок.

Простые движения в определенной последовательности, чтобы сбросить замыкающий эмоции спазм. Переключиться. Дышать. Дышать…

Но нельзя сидеть и прятаться в этой кухне вечно.

Она дала себе еще минуту, потом обеими руками пригладила волосы и оправила юбку. И вышла.

Время. До конца рабочего дня еще пятнадцать минут. Таня уселась за свой стол.

Что там ей накидали из заданий? За пятнадцать минут можно успеть многое. Если направить взрыв ненависти в нужное русло, он сублимируется в дикую работоспособность.

Однако и засиживаться на работе дольше положенного ей не хотелось ни секунды. Как только рабочее время вышло, она выключила все и, не дожидаясь, когда его барское величество соизволит покинуть свой кабинет, ушла домой.

Олег слышал, как она ходит за стеной.

Там была прекрасная звукоизоляция, но ее шаги он слышал.

Все четко, позиция обозначена, она никто.

Чувствовал ли он удовлетворение? Бл***… Как ему было херово. Как будто это его размазали по полу, изорвали в ошметки.

Отлично. Очень хорошо, если она ощущает то же самое.

Избавиться бы теперь еще от этого поганого чувства, разъедавшего кровь как кислотой. Еле слышный звук снаружи, дверь. Ушла. Он замер за столом, подпирая ладонью лоб. Невидящий взгляд упал на смартфон и сфокусировался на нем.

А не такой уж плохой идеей было позвонить Марине. Определенно неплохой. Встретиться, поболтать, напряжение сбросить. Секса у него уже почти неделю не было, наверное, потому и заносит. Мужчина с силой провел по лицу рукой, как будто хотел содрать с себя все эмоции. Да, идея была неплохой.

Потом позвонил. Дождался, когда она взяла трубку и произнес:

– Знаешь, давай на завтра перенесем.

– Ну… – девушка на том конце замялась.

Лицо болело это говорить, но…

– Тут… В общем, не складывается, прости, – Олег устало усмехнулся. – Вылезли непредвиденные дела. Сегодня вообще сумасшедший день. Давай на завтра, хорошо?

– Хорошо.

Потом еще долго сидел с трубкой в руке, осознавая, что он, наверное, все-таки идиот.

Более или менее нормально дышать Таня смогла, уже когда хорошо отъехала от работы. Как будто то место, где был Олег Серов, отравлено самим его присутствием.

Монотонное движение в пробке, светофоры, яркий свет встречных фар, снежок и красные огоньки «стопов», то и дело включавшиеся перед глазами. Цепь движений в определенной последовательности. Стертые эмоции.

Пусть он говорит что хочет, пусть встречается с кем хочет. Это ее не колышет.

Всю эту ненавистную мертвую пустоту надо оставить на работе. Потому что дома ее ждет маленький сыночек.

А его папаша гадский козел.

На подъезде к дому Таня заехала в супермаркет, купила еды, бутылку вина, сыну игрушек. Надо же было отметить маленький успех – второй день на новом месте прожит. И она даже сделала небольшой задел на завтра.

Борисовна ради такого дела задержалась чуть-чуть, ей, одинокой пенсионерке, бывшей учительнице, все равно торопиться было особо некуда. Правда, Таня все не могла толком в себя прийти, а пожилая женщина странно на нее косилась. Но скользкие темы по умолчанию не затрагивали.

Вдвоем они быстро собрали на стол, выпили по стаканчику, разговорились. Таня рассказала, что ей одобрили кредит.

– Ну это хорошо, Танечка, теперь сможешь квартиру купить, – Борисовна оглядела кухню. – Негоже все-таки с ребеночком на съемной.

– Ну да, – усмехнулась Таня. – У себя дома хорошо.

Можно хоть весь диван соком залить и разрисовать обои в гостиной.

Они посидели еще, пока малыш возился с новой машинкой. А уже перед уходом няня сообщила:

– Чуть не забыла, сегодня звонили из поликлиники. Валерику скоро на прививку. И надо на какие-то анализы сдать кровь.

– Какие? – нахмурилась Таня.

У нее эта новость вызвала странную реакцию, как будто холодком повеяло.

– Я не знаю, Танечка, медсестра не уточнила.

Няня ушла, а Татьяна пошла купать сынишку и укладывать спать.

Опять у них были танцы с бубнами перед сном, не хотел укладываться ни в какую, все хохотал и прятался в подушку. Заснул, в конце концов.

А она привычно уселась анализировать.

Жизнь сделала из Тани целеустремленную и практичную женщину. Все-таки два дня она продержалась, значит, выдержит и дольше. И если так посмотреть, были и положительные стороны. Много. Например, большим плюсом стало то, что ее сразу приняли в коллективе. И в материальном плане на новом месте ей было намного выгоднее. Даже несмотря на висевший на ней долг. Ей одобрили кредит, причем гораздо раньше и на большую сумму, чем она рассчитывала. Все-таки оклад имеет значение, а также авторитет фирмы.