Гнёт Луны (СИ) - Рууд Рин - Страница 55

— Это нездоровая ерунда, пупсик, — девушка попятилась. — Сходите к семейному психологу. Я серьезно.

Феликс накинулся на Ил. Жадно впился в ее рот, повалив на траву. Она с рыком укусила его за нижнюю губу, толкнула в грудь и разъяренной каракатицей выползла из-под него, пытаясь натянуть на спину одеяло.

— Вот же урод.

— Гляди, Искорка, — Феликс придавил Ил к земле всем телом и за подбородок поднял ее лицо.

У окна на втором этаже стоял Ричард. Его глаза горели извращенным вожделением и любопытством.

— Да вы больные на голову, — охнула Ил.

— Тебя это тоже заводит, — грубые пальцы скользнули между влажных девичьих складок.

— Только не здесь, Феликс, — прохрипела Ил, теряя голову от возбуждения. — Не здесь.

Она вскрикнула от резкого толчка, и мужчина крепко зажал ей рот ладонью. Ричард в окне не шелохнулся, горящим взором наблюдая за тем, как его неверный муж беснуется над мычащей от стыда и похоти Ил. Феликс замер, вскинул лицо к муженьку и с ласковой улыбкой всадил в охнувшую жертву на всю длину. Ил удивленно заурчала, когда уголки губ Ричарда дрогнули в робкой улыбке.

Ил вскинулась под Феликсом, обрастая шерстью. Отчаянная метаморфоза воспламенила возбуждение в крови злобой, которая треснула животным исступлением в ее теле. Феликс с глухим рыком вынырнул из спазмирующей утробы и окропил сияющую шерсть на пояснице Ил жидкими жемчугом. Девушка с поскуливанием вгрызлась в мятое одеяло, содрогаясь от новой волны болезненного экстаза. Феликс бесцеремонно просунул ладонь между ее мохнатымм бедрами и медленно прошел пальцами напряженной разбухшей петле.

— Что ты делаешь? — судорожно прохрипела Ил в одеяла. — Убери свои мерзкие пальцы! Урод!

— Ты уж прости, но я не прихватил с собой чудо-капельки, — прошептал мужчина. — Поэтому расслабься, Искорка, и дыши.

Ил спрятала морду под одеялом и попыталась выровнять дыхание по массирующие движения уверенной ладони. Когда болезненный спазм мышц под пальцами Феликса ослабел, Ил обернулась всхлипывающей на траве девицей.

— Ты бы себя хоть игрушками изредка баловала, Искорка, — Феликс укрыл ее одеялом и поднял на руки. — Я палец не смог в тебя просунуть. Случайный оргазм может обернуться очень неприятными последствиями.

— Не бывает случайных оргазмов, — возмущенно просипела Ил.

— Бывает, — мужчина поднялся на крыльцо, — Вот так однажды схлопнется твоя прелестная писечка и не расхлопнется обратно.

— Прекрати, я тебя прошу, — Ил спрятала лицо в ладонях. — Мало того что ты меня на глазах у своего муженька отымел, так еще и гнусности всякие говоришь.

— Это тебе не шутки, — прошипел Феликс и внес Ил в гостиную, где уложил девушку на софу. Он навис над ней зловещей тенью. — Мужика нормального найди или игрушками с пальчиками работай над собой. Это не прихоть, а вынужденная мера. Снимай воображаемый пояс верности, моя милая.

Феликс покинул обиженную и сердитую Ил, которая тут же прижала холодную ладонь к опухшей промежности. Пять лет она спокойно жила без мужиков и оргазмов, стойко преодолевала дни овуляции, а тут как с цепи сорвалась. Она с кряхтением поднялась с софы, прошмыгнула в коридор и скрылась в спальне Элен. Она оглядела пустую обитель покинувшей волчицы, не застеленную кровать и спряталась в ванной комнате, где простояла под душем около часа, аккуратно массируя онемевшие и отекшие нижние губы.

Ричард и Феликс после шалостей неверного Альфы во дворе влюбленными голубками ворковали на завтраке. Смеялись, шутили и вели пустую болтовню. Жози иногда кидала подозрительные взгляды на молчаливую Ил и краснела, когда та в ответ смотрела на нее. Кажется, черноволосая сучка тоже была свидетелем ночной безрассудной страсти на траве.

С Ил подлые извращенцы вели себя дружески и легко и не предпринимали никаких поползновений в ее сторону. За несколько относительно спокойных дня единственными потрясениями были — родные волчиц. Отцов и матерей сопровождали другие оборотни — знакомые Феликса или просто неравнодушные чудища, которые по просьбе Черного Когтя нашли в чужих лесах родственников вдов Горана. Папы и мамы горячо благодарили Феликса и Ил и со слезами радости увозили дочерей и внуков прочь из жуткого дома.

В доме остались Соня, ее трое мальчиков, с которыми очень сдружился Фериил, и двое омежек. Вихрастый и Носатый были детьми убитой Айвы. Погодками, чьих родственников не смогли найти, поэтому они смирились с мыслью, что их отвезут в тайгу. Ричард сумел убедить юнцов, что Млад — крутой дядька, которого он представил испуганным омежкам чуть ли не таежным Санта-Клаусом.

С Соней оказалось все сложнее. За ней отказались приехать и отреклись от непутевой дочери, которую они считали сгинувшей в лесу. Ил долго возмущалась и пообещала мрачному Феликсу, что приедет в их ублюдочное поселение и голыми руками задушит уродов.

— Предлагаю, — вздохнул Феликс, — сказать Соне, что мы не нашли ее стаи. Сказать, что они мигрировали и их следы затерялись.

— Где эти ублюдки засели? — прошипела Ил в лицо мужчине. — Я оторву им хвосты! Выбью клыки и съем языки!

— Не скажу, — он покачал головой.

— Сонечка расстроится, — вздохнул Ричард.

— Я ее возьму в жены! — рявкнула Ил. Она зашагала по гостиной разъяренной бестией. — Я буду ее Альфой! И мы создадим свою стаю с блэк-джеком и лесбияньей парой!

— О, это будет очень мило, — муркнул с софы Ричард, и в глазах мелькнула искорка возбуждения.

— Ты на Сонечку пасть не разевай, извращила мерзкий, — прорычала Ил ему в лицо. — У нас, у лесбиянок, не в чести с мужиками якшаться. Мы их презираем.

— Ты не лесбиянка, — Феликс приобнял Ричарда за плечи. — Ты выполнила мою просьбу?

— Какую? — Ил недоуменно посмотрела на мужчину. — О чем ты?

— Играешь пальчиками долгими одинокими ночами под одеялом? — тот прищурился. — Озаботилась своим женским здоровьем и удовлетворением?

— Вряд ли, — цокнул Ричард, оценивающе оглядывая Ил. — Она опять психованная.

— А вы, вероятно, друг с другом отлично так поиграли в эти дни, раз сына сбагрили Соне, да? — Ил покраснела и сжала кулаки.

— Ты же не стеснялась раньше касаться себя, — Феликс нахмурился. — Что поменялось?

— Все поменялось! — девушка всплеснула руками. — И отвали от меня со своими вопросами!

— Ты сейчас возбуждена или нет? — мужчина закатил рукава и поправил ворот на рубашке. — Как ты думаешь?

— Нет!

— А вот и да, — Ричард самодовольно хохотнул.

— Нет, — Ил скривилась.

— Да, Искорка, — Феликс поднял на нее взгляд. — От тебя несет за километр желанием. Ты уже здесь час по всему дому разносишь амбре хочушек.

— Не-а, — девушка нахмурилась.

— Проверь, — Ричард глумливо улыбнулся.

Ил под лукавым взглядами сунула руку штаны и агрессивно схватила себя за промежность. Она моргнула и замерла. Трусы были насквозь мокрые, а складки плоти под пальчиками — припухлые и налитые кровью.

— Ну? — Феликс вскинул бровь. — Убедилась?

— То, что я мокрая, ничего не меняет, — Ил нервно убрала руку из штанов. — И к вам это никаким боком не относится.

— Вопрос, милая, почему ты не разрешаешь себе чувствовать возбуждение? — мужчина закинул ногу на ногу. — В чем твоя проблема?

Ил оглянулась на дверь и шагнула к оборотням, которые затаили дыхание. Она наклонилась к Феликсу и прошипела:

— Наверное, потому что финал у него очень неприятный? — она сузила глаза. — Мне больно, мать твою, приходить к финишу! Я лучше вообще не буду кончать, чем потом скулить в подушку. Это, сука, не оргазм, а пытка.

— Я же тебе, кажется, разъяснил в чем весь фокус, — Феликс неодобрительно цыкнул. — Я удивлен твоей твердолобостью. В прошлые разы ты отказывалась от своей волчьей сути, теперь решила игнорировать физиологические потребности.

— Сексуальное удовольствие — не физиологическая потребность, — Ил клацнула зубами. — Без него можно выжить.