Выбери любимый жанр

Пушистая Катастрофа - Огинская Купава - Страница 12


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

12

Из всего этого богатства особенно выделялись золотые часы. Они были самым большим сокровищем, но совершенно не магическим.

Что забыли обычные, пусть и дорогие, часы среди этих богатств, я не знала, но спустя несколько мгновений, когда снизу послышался недовольный голос волка, поняла страшное: все это мне придется отдать ему.

Потому что это у-ли-ки. Отвратительное слово, от которого горчило на кончике языка.

Все… но, возможно, стоит просто предположить, что часы, бесполезная, в сущности, вещица, уликой не были. Потому что они без магии. Наверное, по ошибке попали в мешочек.

И нет смысла отдавать и их тоже, только волка ими запутаю. Он решит, что часы сильно важные, начнет искать, уйдет совсем не в ту сторону, потому что не будет знать, что на самом деле это всего лишь блестяшка. Моя прекрасная блестяшечка…

– Анха! Мне тебя долго еще ждать?! – рявкнул снизу злой волк.

Я вздрогнула, воровато огляделась и быстро закопала часы в снегу.

– Я скоро вернусь за вами, мои золотые, – пообещала, нежно похлопав лапкой снежный холмик, стянула тесемкой края мешочка, ухватила его зубами и быстро спустилась вниз, к нетерпеливому оборотню.

– Это что? – спросил он.

Поджаренный лежал у стены прямо в снегу, Хельму сидел рядом с ним, бледное лицо пошло нездоровыми красными пятнами, и я бы непременно забеспокоилась, не приметь снег, прилипший к вороту кителя.

Я бы на месте волка растираться снегом из сомнительной подворотни не стала, а я тарса, нечисть дикая и не то чтобы брезгливая… здравомыслящая просто.

– Это вот его. – Я протянула мешочек волку, махнув хвостом в сторону похитителя. – Выпал, когда он по снегу катался.

– И что там? – спросил волк, уже заглядывая внутрь.

– Блестяшки, – выдохнула я, алчно следя за покачиванием мешочка.

– Хм-м-м…

– Нам бы вернуться, – напомнила я, с трудом переведя взгляд на лицо Хельму. Ночи я не боялась, особенно в такой представительной, пусть и потрепанной, компании, но дома ждала Эдит, а мы уже серьезно задержались.

– Да, – сказал волк, попытался подняться, но не смог.

Коротко выдохнул, нахмурился и попробовал еще раз. И еще.

– Все, ты сегодня находился, – сказала я, когда у него ничего не вышло и с четвертого раза. – Посиди здесь, а я кого-нибудь из твоих приведу.

– Анха…

– Серьезно, босс, тебе сегодня больше всех досталось, подумай немного о себе.

Он упрямо поджал губы и собирался попробовать в пятый раз.

И я решила его не щадить.

– А не хочешь думать о себе, подумай об Эдит. Ты уже и так на свеженький труп похож, будешь упрямиться, свеженьким трупом и станешь. Не думаю, что мелкая это оценит, вроде бы только ты у нее и остался.

Хельму отвел глаза и коротко велел:

– Поторопись.

– Так точно!

В одиночку, без необходимости подстраиваться под оборотня, обратно я вернулась быстро и, только выскочив к дому, поняла, что нас не было от силы минут двадцать. Выбитое окно все так же щерилось осколками стекла, оглушенные стражники стонали уже из повозок целителей, а по улице прохаживались стражники свеженькие, здоровые.

Кто бы их ни вызвал, он очень упростил мне задачу.

Выбрав первого не занятого, на мой взгляд, стражника – молодого парня, как раз проходившего рядом со мной, бросилась к нему под ноги и настойчиво подергала за край сапога.

Он замер, непонимающе глядя на меня.

Я еще раз дернула, отбежала на несколько шагов и обернулась на него. Парень молчал, глупо таращась на меня.

Пришлось возвращаться, дергать еще раз, снова отбегать и оборачиваться.

Стражник стоял там же, где и раньше, не думая даже шевелиться.

То ли глупый, то ли ленивый…

Злобно фыркнув, я подбежала к нему, решив попытать удачу в последний раз. Если этот тугодум так и останется стоять, пойду искать кого-нибудь посмышленее.

– Берт, за каким бесом ты тут прохлаждаешься? – В нашу сторону уверенно направлялся секретарь Хельму.

Я воспряла духом и уже собиралась проделать с ним тот же трюк, когда тугодум заговорил:

– Эта мелочь от меня чего-то хочет.

Секретарь посмотрел на меня.

– Это же нечисть командора.

– Уверен?

Секретарь присмотрелся.

– Точно она.

Звучало многообещающе. Я на удачу отбежала на три шага и повернулась к секретарю, игнорируя тугодума.

Тот не подвел, велел мне немного подождать, взял еще трех стражников и пошел за мной.

К тому моменту, как я вернулась к волку, он уже спал, уронив голову на грудь. Качественно вырубленный похититель валялся рядом и радостно синел от холода.

А я уже представляла, как в красках опишу Эдит спасение ее безголового отца героической мной…

Хорошая должна была получиться история.

***

Хельму не вернулся этой ночью домой, я тоже.

Бессознательного командора оставили отдыхать в лазарете, на третьем этаже управления. У меня было как минимум три возможности выскользнуть из-под рассеянного надзора помощника и сбежать к Эдит, но я не смогла себя заставить. Представила, как мне придется объяснять мелкой, почему ее безответственный отец не вернулся сегодня домой, врать о том, что он точно в порядке, хотя я не была совсем в этом уверена… и малодушно решила оставить эту неприятную работу кому-нибудь другому. Пусть лучше Юстина объясняет все детенышу или кто-нибудь из прислуги.

О том, что мне стоило бы вернуться, чтобы хотя бы помурлыкать Эдит ночью, я подумала уже слишком поздно, свернувшись клубочком на мерно вздымающейся груди волка, разместили которого в отдельной палате.

Поджаренный, наверное, лежал где-то в соседней палате. Возможно, такой же одноместной и насквозь пропахшей стерильностью. Возможно, в общей, среди стражников, с трудом пришедших в себя после его атаки…

Хотя нет, конечно, он в одноместной. Прикован к кровати, прямо к этому железному каркасу, что прекрасно заметен под съехавшей в сторону простыней и жжется холодом, если прикоснуться.

Хельму, как истинный мазохист, стремился примерзнуть к железу рукой. Я, чувствуя себя чуть ли не его нянькой, всю ночь стояла на страже волчьего здоровья: сползала с тепленькой груди оборотня, убирала его руку под тонкое одеяло, пыталась как-то спрятать каркас под простыней (всегда неудачно, но я каждый раз упрямо пробовала) и заползала обратно. И так до самого утра.

А утро в управлении наступало рано. Почти ночью.

Еще в темноте по коридору начали ходить люди, в отдалении слышалась вялая ругань, где-то кто-то глухо кричал с недолгими перерывами.

У волка тоже утро наступило слишком рано.

– Анха? – В голосе его было море удивления и ни капли радости.

– Знаешь, босс, я еще не в курсе, сколько ты мне платишь, но уже уверена, что сильно недоплачиваешь, – мрачно сказала я, растирая морду лапками. Потом сообразила, что ничего он мне не платит, мы же никаких договоров не заключали, а люди без них с деньгами расстаются сильно неохотно, и настроение мое совсем испортилось.

Челюсть сводило от желания куснуть разочек волка. Или не разочек…

Хельму мои страдания не заботили, он желал знать, как оказался в лазарете, что с преступником и с его людьми.

– Записку с предупреждением, что ты не вернешься, в твой дом отправили, хотя я все равно думаю, что Эдит будет беспокоиться, – мстительно начала я не с того, о чем он спрашивал. Волк вроде бы устыдился, но бросать дела и ехать к дочери не спешил.

Выслушал отчет от меня, потом то же самое – от его помощника. Долго пропадал в душевой, а вернулся отвратительно свеженьким и готовым работать. Мне даже смотреть на него, такого выспавшегося, было противно.

И чтобы не смотреть, я забралась на его плечо, устроилась со всеми удобствами, вцепилась лапой в волосы и нагло спросила:

– Что собираешься делать?

– Проведать заключенного…

– И я с тобой! – выпалила, не дав ему договорить.

– Анха…

– Ты же к поджаренному, так?

– Поджаренному?

– Ну вчерашнему неудачнику?

12
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело