Я стираю свою тень (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич - Страница 24

— А ну стоять, лошара! — выкрикнул парень с фонарем, заметивший меня.

Я подскочил вверх как заяц и перепрыгнул изгородь, снова разорвав одежду. Теперь я чувствовал себя самолетом, попавшим в перекрестье зенитных прожекторов. Свет фонаря цепко держал меня в своем ореоле. До края парка осталось всего ничего. Я был уверен, что они понятия не имеют, с какой стороны я выбегу, а потому буду иметь фору, чтобы успеть скрыться между домами.

Я сиганул через чугунный заборчик и чуть не попал под колеса черного седана. Он резко оттормозился. Я пронесся мимо машины, перебежал через дорогу и направился, не сбавляя скорости, к дому. Машина погналась за мной, но быстро отстала. Я знал все тропинки, по которым машина не смогла бы проехать, и выбрал именно такую. Через пять минут я был уже у подъезда своего дома.

Я не стал ждать лифт, забежал на свой этаж на неизрасходованном адреналине. Кое-как попал ключом в дверной замок, открыл дверь и заскочил в квартиру. Айрис стояла в коридоре и смотрела на меня испуганным взглядом. Я дышал, как паровоз и никак не мог отдышаться, чтобы сказать хоть слово.

— Ты… ты была… права… в парке… опасно… прости… я потерял… пельмени.

— А что у тебя в руках? — спросила она.

Я поднял правую руку. В ней, в зажатых намертво побелевших пальцах, находился пакет с пельменями, перепачканный в земле и листьях.

— Ого, — только и смог произнести я.

— Воды поставлю, — Айрис разогнула мне пальцы, забрала пакет и ушла на кухню.

От моей куртки, стоившей четверть месячной зарплаты, остались одни лохмотья. Материальную сторону я осознал, а вот моральную еще предстояло. Моей самооценке снова суждено было свалиться под ноги. Самый комфортный и безопасный уровень для меня. Наверное, с круглосуточными магазинами стоило завязывать. Дорого и небезопасно.

Я повесил лохмотья на вешалку, прошел в душ, чтобы смыть с себя грязь и чувство пережитого страха. Сердце еще бешено колотилось. Во рту чувствовался привкус крови, оставшийся после спринтерской пробежки. Я посмотрел на себя в зеркало. Жуть, глаза по пять копеек, напуганные и растерянные. Я попытался успокоиться, чтобы снова не предстать перед Айрис таким жалким.

Не знаю, удалось мне или нет, она не смотрела на меня, делая вид, что ничего не произошло. Я молча ждал, когда сварятся пельмени, хотя аппетит у меня пропал начисто. В голове кружились свежие воспоминания, блокирующие нормальные мысли и чувства. Я был не в себе.

— Ты запомнил их, приметы или еще что-нибудь? — спросила Айрис, помешивая в кастрюле пельмени и не оборачиваясь.

Я задумался.

— В лицо видел одного в магазине. Машина у них черная. Я видел ее и раньше.

— Значит, они караулили в магазине, — как будто для самой себя произнесла Айрис. — А там камеры есть?

— Вряд ли. Очень бедненькое заведение. Да и кто нам даст их посмотреть, если будут. А ты что, хочешь их найти? — мое мужское самолюбие было задето.

— Нет, даже не думала, — Айрис, наконец, обернулась. Она так искренне отказалась от моего предположения, что я не поверил.

Она посмотрела на часы, взяла шумовку и начала вылавливать пельмени. Мы поужинали в полном молчании. Айрис была озабочена мыслями, а я переживаниями. Когда с тобой происходит что-то сильно выбивающее из хода привычной жизни, рассудок начинает зацикливаться на этом, прогоняя в мыслях потрясшие тебя события раз за разом. При этом ты оцениваешь себя в случившемся с негативной стороны и коришь почем зря. Я даже не заметил, как съел тарелку пельменей.

Айрис освоилась с ролью хозяйки. Взяла мою тарелку, сполоснула под горячей водой и поставила сушиться.

— Я бы предложила тебе полежать в моей капсуле, восстановиться, но она тебя не примет, — Айрис заботливо посмотрела на меня.

Она жалела меня, но в то же время я чувствовал иронию в ее взгляде. Да, я трусоват, и это стыдно признавать. Всегда считал своим достоинством интеллект и порядочность, надеялся, что в жизни это будет гораздо полезнее. Оказалось, жизнь такая суровая штука, что порядочность в ней ничего не стоит, а ум нужен только для того, чтобы им пользовались другие. Умение быть жестким, внушать уважение через страх пригодилось бы мне больше.

— Спасибо, — я поблагодарил Айрис за предложение.

— Тебе надо научиться расслабляться. Ты выглядишь напряженным и отсутствующим.

— За мной не каждый день бегают убийцы. Представь, если бы я не сбежал? Сходил, блин, за пельменями.

— В этом плане на станции намного безопаснее. Там и шагу не сделаешь без надзора. Да и любые подобные мысли на психотесте вычислят запросто. Свобода в обмен на преступность.

— Мне бы у вас понравилось, точно тебе говорю. Ваш мир по твоим рассказам такой, каким я представляю себе идеально устроенное общество.

Айрис добродушно рассмеялась.

— Поверь, идеального ничего не бывает. Как говорила мне моя бабушка, хорошо там, где нас нет.

— Так говорит не только твоя бабушка. Моя тетя потому и уехала за границу, чтобы проверить это утверждение. Кстати, у нее в аптечке есть феназипам. Она у нас страдала приступами неконтролируемой ярости и постоянно сидела на транквилизаторах, — я покинул кухню и отправился в спальню, которую теперь занимала Айрис, чтобы порыться в теткиной аптечке.

Нужное лекарство лежало на самом верху. Я отломил от таблетки четвертинку и вернулся на кухню, запить ее водой.

— Химия — не дело, — Айрис критически посмотрела на мои действия. — Учись подавлять эмоции самостоятельно.

— Я не умею.

— Я тебя научу. Это совсем несложно.

— Спасибо, — мне не хотелось сейчас думать о чем-то в принципе. — Пойду, лягу.

— Спокойной ночи, Гордей.

— Спокойной ночи, Айрис.

Мне даже секса не хотелось, настолько я был подавлен. Я плюхнулся на кровать. Когда я остался наедине с самим собой, мысли о произошедшем опутали меня еще плотнее. Я вспоминал каждый миг, начиная с того неприятного взгляда в магазине. Почему они выбрали меня? Почему я так испугался? Почему, почему, почему… Прошло, наверное, больше часа, прежде чем я почувствовал действие препарата. Мысли постепенно утихомирились, и я провалился в тяжелый сон.

Зазвенел будильник. Я по привычке вскочил, выключил его и собрался идти в ванную, но вспомнил, что больше не работаю на складе, а потом вспомнил и про ночное событие, которое снова заставило мои мысли пуститься в хоровод. Однако он уже не был настолько всепоглощающим. Время подлечило психику. К тому же я испытывал радость от мысли, что проблемы на складе больше меня никак не касаются. Прежде чем мне начали оттуда звонить, надо было сходить в офис сотовой связи и купить новую сим-карту. Я многое бы отдал, чтобы увидеть паникующую Тамару и директора.

Я направился в ванную, и по дороге заглянул в спальню Айрис. Странно, но она зачем-то спала в своей капсуле. Я прикрыл дверь, чтобы шум воды из ванной не разбудил ее. Помылся, почистил зубы и отправился на кухню. Позавтракал скромно, чаем и хлебом с какой-то дешевой приторной шоколадной пастой. Наверное, Айрис купилась на яркую упаковку. Собрался по-тихому, натянул зимнюю куртку, благо с утра уже было достаточно морозно для неё, и отправился к ближайшему офису.

Мой путь лежал как раз по местам вчерашней «боевой славы». Ничего не напоминало мне о том, что произошло. Редкие люди спешили через парк, кутаясь в плащи и куртки, не ведая о том, как один юноша чуть не лишился в нем жизни. И всё-таки я нашел следы вчерашнего происшествия. На одной из кустов живой изгороди висел клочок моей куртки. Я снял его и выбросил в ближайшую урну. Не хотел, чтобы об этом событии мне что-то напоминало.

На выходе из парка, у дома стоял микроавтобус с надписью «Полиция. Оперативный отдел». Рядом с ним стояли несколько мужчин в форме и одна девушка с папкой. Я сразу же решил, что причиной тому вчерашние события, но уже случившиеся с другой жертвой, которой повезло меньше. Я обошел машину и увидел черный седан с распахнутыми дверями. В нем сидели парни в черных куртках с разбитыми в кровь физиономиями. Я решил, что у них случилось ДТП, но их машина была цела. Один из них бросил на меня взгляд, и я узнал его. Точно, это был тот самый взгляд из магазина вчера ночью. Парень тоже узнал меня, и поспешно отвернулся.