Наследие Черной Воды 2 (СИ) - Артемьев Роман Г. - Страница 26

Свободный участок земли в центре города. Наверняка стоит дорого. Судя по состоянию, никому не принадлежит. Единственное объяснение тому факту, что за прошедшие века его никто не прибрал к рукам, я вижу в действии проклятья — оно распространяется как на людей, так и на некоторые места и вещи. Наверняка здесь находилось родовое гнездо, после проведенного Черной Водой ритуала получившее мощнейший аналог чар отторжения. На меня они не действуют, поэтому я всё вижу, а для остальных здесь совершенно неинтересная стена или нечто в том же роде.

Конечно, местные ничего не нашли. Они и не могли найти.

Тем не менее, кто-то сюда ходит. В зарослях шиповника, разросшегося за оградой, виднелся просвет, похожий на прорезанную заклинанием тропу. Проход сделали давно, ветви успели зажить. Пожалуй, схожу, посмотрю обстановку внутри — только осторожно, виднеющиеся сквозь кустарник стены дома даже издалека кажутся готовыми рухнуть.

Аккуратно отодвигая колючие ветки в стороны, я двинулся вперед. Пришлось надвинуть капюшон на голову и смотреть под ноги, чтобы не запнуться об корень. Наверное, поэтому я их и не заметил.

Двух людей. Магов.

Глупо получилось. Уже потом, анализируя происшедшее, я понял, что наша встреча — одна большая случайность. Они сидели тихо, сосредоточившись на подготовке к обряду, не ждали никого с той стороны, откуда я подходил. Стандартная техника безопасности требует выставлять слабый барьер при работе с артефактами, завязанными на Изнанку, вот они и укрылись, тем самым спрятавшись от моего чутья. Я шел осторожно, стараясь не тревожить кусты, как привык ходить по лесу. В результате мы заметили друг друга в последний момент, одновременно подняв головы.

Шок. Мгновения тишины. Стук сердца в ушах.

— Черная Вода! — не выдержав напряжения, с криком вскочил один, выставив в мою сторону концентратор в виде короткой палочки.

Угрожающий жест включил вбитые в подкорку рефлексы. Отступать нельзя, на тропе нет пространства для маневра. Я шагнул вперед, чуть смещаясь вправо. Между нами метров двенадцать, противники — европейцы, оба используют классическую римскую школу, один уже сплел нечто агрессивное и бросил в меня. Моё движение позволило выйти из-под атаки. Второй, не вставая с места, выхватил палочку из-под одежды и направил на меня. Не успевая сосредоточиться, я скомандовал:

— Стой!

Невероятно, но, хотя его глаза затуманились, он сохранил контроль над заклинанием и сумел его активировать. Совсем слабое, оно бессильно ударилось об артефактные щиты, не заставив их даже дрогнуть.

— Держись, брат! — крикнул первый, что-то отчаянно наколдовывая. — Мальчишка! Ему не выстоять против двух помазанников!

Больше он ничего сказать не успел. Миг растерянности прошел и, провалившись в транс, я быстро создал структуру боевого проклятья. Общим правилом начала боя является использование коротких и насыщенных силой заклинаний, иными словами, удар на опережение. Школа Черной Воды считает оптимальным три узла — и быстро, и даёт возможность пробить защиту, носимую любым вменяемым волшебником. Моё проклятье ударило его в грудь, прошило насквозь полыхнувший бледным светом щит и тонкой черной полосой окружило шею. На глазах полоса расширилась, ползя вверх и вниз, волшебник свободной рукой схватился за неё, захрипел, безуспешно пытаясь что-то сказать. Гнилая плоть расползалась под его пальцами.

Не жилец.

Я перевел взгляд на оставшегося. Второй выглядел поопаснее — сдержаннее, опытнее, старше. Его палочка выписывала сложную кривую, помогая формировать структуру минимум из восьми узлов. Позволять ему довершить заклинание я не собирался.

— ПОВИНУЙСЯ!

Невероятно, но он устоял. Я знал, что теоретически сильный маг с высоким уровнем владения менталистикой и крепкой волей может сопротивляться моему голосу. Записи рассказывали о двух детях Черной Воды, обладавших схожими способностями, они немало экспериментировали и на людях, и на иных расах. Описывали успехи, анализировали неудачи, искали слабые стороны. В принципе, я был готов встретить кого-то, против кого голос окажется бесполезен. Просто не ожидал так скоро.

Заклятье он не удержал, что уже хорошо.

На первый взгляд, ситуация развивалась в мою пользу. Попытка создать новое заклинание бессмысленна — я не позволю ему довести её до конца, — атаковать физически он просто не успеет из-за слишком далекой дистанции. Да и вряд ли решится. Про силу и скорость представителей Священных Домов ходит масса слухов и не все они лживы. Бежать? Догоню.

Враг сумел удивить. Резко полоснув ногтями по левой руке, он одним слитным движением ткнул в выступившую кровь перстнем на безымянном пальце и сразу ткнул в мою сторону. Выставляя щит, я сместился в сторону, пытаясь выйти из-под удара…

Не понадобилось. Висящий на шее кулон предупреждающе нагрелся и неизвестное заклинание, едва успев сорваться с перстня, развернулось в собственного создателя.

Впервые в обеих жизнях увидел, как человека расплескивает. Верхнюю его часть.

Опыт, без которого прекрасно бы обошелся.

Закончив блевать и отдышавшись, пошел посмотреть, с кем меня судьба столкнула. Тщательно выбирая, куда ступить, обходя наиболее толстые сгустки, приблизился к ближнему трупу. Впрочем, почти сразу отбежал обратно — в нос ударила густая вонь, отчего организм снова вывернуло наизнанку. Постоял, подышал, отвернувшись от полянки.

К следующей попытке приступил, подготовившись. Намотал на голову стянутую рубашку и оставил тела в покое, решив начать с вещей. Кожаная сумка и дорожный саквояж лежали в сторонке, в них я и зарылся. Ничего интересного не обнаружил, из полезного нашел только два комплекта документов граждан САСШ, имена покойных соответствовали внешности типичных англосаксов. Всё остальное — одежда, колдовской инструмент, средства гигиены и прочее, — выглядело совершенно обычным, купленным в среднестатистическом привокзальном магазине.

Немного поколебавшись, всё-таки подошел к телам. Мне ещё разбираться, чем они тут занимались. Впрочем, долго думать не надо, ощущения со стороны глиняной стелы высотой в мой рост ни с чем не спутаешь. Придётся её разломать, оставлять действующий «скрепляющий обелиск» без присмотра нельзя.

Трупы в количестве полутора штук отправились в пространственный карман, привязанный к браслету на левой руке. Сначала нижняя часть, потом почти целое тело молодого и дерзкого. Почти — потому что моё проклятье превратило мягкие ткани шеи в сероватый кисель, уже впитавшийся в землю, оставив позвоночник и ошметки сухожилий. Голова отвалилась, когда я двигал труп, чтобы было удобнее его засовывать в хран; я её отдельно закинул.

Минут десять возился, старался не запачкаться. Когда закончил, снова отошел в сторонку и постоял, думая о высоком. Например, о великой мудрости простых людей, не забывающих таскать с собой фляжку с горячительным напитком. Пара глотков мне бы сейчас не помешала.

На десерт достался обелиск. Надо сказать, штука редкая, но очень известная. Изначально их придумали Священные Дома для создания стабильных проходов на Изнанку, например, у нас в поместье парочка таких обеспечивает переход из реального мира в главную половину. Потом методика утекла к обычным чародеям, те её слегка адаптировали и принялись вовсю использовать. Зачем? В девяносто пяти процентах случаев — с совершенно дебильными целями. Различные сектанты, сумасшедшие, безумные экспериментаторы лезли и лезут кривыми ручками, пытаясь добиться странного.

Я, разумеется, предпочел бы стелу забрать домой и там под присмотром Хремета медленно, с чувством, с толком, с расстановкой выяснить, для чего конкретно её сотворили. Увы, не получится. Работающие обелиски жестко фиксированы в пространстве, а «выключить» их можно одним способом, ударно-механическим. В смысле, можно и другими, но обелиски по любому рассыплются, так что проще взять камень побольше и стукнуть.

Чтобы подойти вплотную, мне пришлось продавить барьер, поставленный мертвыми магами. Он был слабенький, можно сказать, символический, предназначенный больше против комаров и мошек, чем против реальной опасности. Тем не менее, рассмотреть обелиск издалека мешал. Иначе я бы уже заметил вмурованные в поверхности обелиска четыре серебряных медальона, чья символика заставила меня нервно присвистнуть.