Во все Имперские. Том 3 (СИ) - Беренцев Альберт - Страница 20
- Предыдущая
- 20/59
- Следующая
А, ладно. Там уже по ходу дела разберусь.
— Я всё сделаю, — кивнул я, — Задача ясна. Но у меня есть требование. Иначе я за работу не возьмусь.
— Вы не в том положении, чтобы выдвигать требования, — жестко прокаркал куратор.
— Я понимаю. Но это будет для вас сущая мелочь. А мне она серьезно облегчит жизнь.
— Слушаю, — согласился ворон.
— Ну… — я несколько замялся, — В общем, баронесса Головина требует, чтобы я на ней женился. В соответствии с брачным контрактом, заключенным еще по поводу неё и моего покойного братца. Баронесса — девушка во всех отношениях приятная, но, тем не менее, жениться я совершенно не хочу. Особенно на ней. И Головина угрожает мне своим поганым кланом, а её клан по её же словам тесно связан с Охранкой…
— Да, это мелочь, — ворон оказался на удивление рассудительным и понимающим, — Я надавлю на Головиных, по своим каналам. Их клан снимет требования и разорвёт контракт.
— Я буду очень благодарен, — ухмыльнулся я, предвкушая, как бомбанёт Головина, когда узнает, что пролетела с планом меня захомутать.
— Мне не нужна ваша благодарность, барон, — прокаркал куратор, — Мне нужна сделанная работа. Даю вам сутки. Если к этому времени у меня не будет черноусого — вы труп. Всего доброго.
Ворон взмахнул крыльями и взмыл в воздух. Я некоторое время наблюдал, как он взлетает в небеса и исчезает за Галереей.
Мда, похоже я прыганул из огня прямо в полымя.
Отделался от Головиной, зато поимел гораздо более серьезные проблемы.
Впрочем, я такое люблю. Моё обычное утро в этом мире, так сказать. Ну хоть с куратором наконец познакомился — и то хорошо.
Знать бы еще, где искать этого таинственного черноусого.
Я задумался, но в голову ничего не шло. Барчук Нагибин знал черноусого, причём близко.
А где бывал Нагибин? Только в своём поместье? Или он куда-то ездил, чтобы зачем-то встречаться с черноусым? Я понятия не имел.
Ладно, разберёмся. Я зевнул.
Хотелось обратно в кроватку, но теперь ложиться уже не было смысла.
Ладно, высплюсь в самолёте.
Я вернулся в Галерею, растолкал холопа и потребовал у него родить мне завтрак, а еще начистить до блеска сапоги, разбудить завхоза и притащить мне новый мундир, брюки и сорочку. Мой прежний шмот сильно пострадал во вчерашних боях.
При этом я потребовал, чтобы мундир был со всеми нужными нашивками и значками, включая мой клановый герб. Сегодня важный день, я должен быть красив.
На все эти дела я дал холопу пятнадцать рублей, отчего мужик чуть не бахнулся в обморок. Судя по всему, раньше он ни разу в жизни такую сумму в руках не держал.
Я пояснил слуге, что двенадцати рублей ему должно хватить на закуп всего нужного, а три рубля он может оставить себе. Учитывая, как оперативно вчера ночью холоп родил мне чай с тортом, я не сомневался в его талантах решать вопросы.
Поставив мужику оперативные задачи, я вернулся к себе в комнату, умылся, почистил зубы, побрился и растолкал сонного Шаманова.
Пора было браться за дела и тащить.
День предстоял тяжелый, даром что выходной.
Глава 54. Налёт в стиле АРИСТО
«Приказываю всем структурам:
Никаких услуг по авиасообщению не предоставлять, под любым предлогом:
1. Магам из кланов-парий
2. Магам-консервативным масонам
3. Жаросветовым
4. Слугам, работникам и холопам всех вышеперечисленных
Существование этого приказа отрицать!
Великий князь Викентий Полётов, Старший клана»
Эфиопа я отправил на аэродром добазариваться о фрахте самолёта.
Негра для этой задачи посоветовала Головина. По словам баронессы, владелец российских авиакомпаний Полётов ненавидел парий, так что многим из нашей ложи никогда бы самолёт в аренду не сдал. А вот к негру, да еще родственнику Императора Эфиопии, у Полётова никаких вопросов возникнуть было не должно.
На аренду самолёта Иясу были выданы восемь тысяч рублей, я надеялся, что он их не сопрёт и задачу выполнит, учитывая, что я обещал ему пол ляма в качестве доли от продажи короны.
Отправить арендовать самолёт именно эфиопа было хорошей идеей еще и в том смысле, что большинство моих товарищей ему до сих пор не доверяли, из-за того, что Иясу сдал нас Огневичу. Но мне эфиоп был нужен для дела, так что я надеялся, что Иясу справится с задачей и постепенно восстановит доверие братьев и сестер по ложе.
Остальных я отпустил готовиться к перелёту и приходить в себя. Я был уверен, что большинство моих товарищей по ложе тупо отправились досыпать. Но у меня самого были другие планы, выспаться и в самолёте будет можно.
Я быстро перекусил капустным пирогом и артишоками, которые мне притащил холоп, и запил это всё крепким чаем.
Столовка с полноценным завтраком по выходным начинала работать пол одиннадцатого, так что у меня просто не было времени ждать, когда она откроется. Да и желания ждать тоже не было. Не особо люблю решать вопросы на голодный желудок, так что похавать нужно было оперативно.
Позавтракав, я принял душ, а потом облачился в новенький мундир и брюки, а также в старые, но начищенные до блеска сапоги.
На мундире у меня теперь были все положенные значки и нашивки, включая курсовку и мой клановый герб. Вот теперь я был красив и похож на настоящего лицеиста.
Я решительно надел фуражку и вышел в парк. Шаманов к этому времени уже позавтракал вместе со мной, а теперь завалился спать, так что из Галереи я вышел в одиночестве.
Минут через десять я уже подходил к зданию, где жили крепостные холопы лицеистов — длинному желтому строению, которое раньше вроде бы было общежитием какой-то придворной фабрики.
Своих холопов, а точнее свободных людей, которые продолжали считать себя моими холопами, я обнаружил на третьем этаже.
Алёнка и Дрочило, к моему удивлению, жили в собственных отдельных комнатах.
Правда, комната каждого холопа была размером с кухню хрущёвки или даже меньше, так что Дрочило в своё жилище едва втискивался. Тем не менее, факт предоставления холопам индивидуальной жилплощади, даже такой микроскопической, удивлял.
И Дрочило, и Алёнка были несказанно рады меня видеть. В общежитии им в целом жилось неплохо, разве что Дрочило пожаловался на незнакомую еду.
Алёнка же пожаловалась, что к ней приставал комендант общежития — крепостной по имени Пепе.
Пепе вскоре появился лично, это был похожий на жабу мужик неопределённого возраста, рожа которого имела почему-то странный зеленоватый оттенок. Под глазом у Пепе заживал фиолетовый фингал.
— Это тебя Дрочило так? — спросил я у Пепе, — За то, что приставал к моей девке?
— Если бы, барин, — Пепе отвесил мне поясной поклон, — Это девка ваша и наделала. А я чего? Я токмо сказал, что у неё бёдра роскошные. Да пощупать захотел бедро, левое. Ну шоб убедиться, что оно и правда роскошное. А больше ничё и не делал.
— Ого, ты умеешь драться, Алёнка? — спросил я у девушки.
Конечно, Алёнка тогда в поместье вырубила на моих глазах охранника Кабаневичей поленом, но я до этого момента полагал тот инцидент чистой случайностью.
— Я много что умею, барин, — покраснела Алёнка, — И драться, и стрелять могу.
— Стрелять?
— Да. И пистолет знаю, и автомат.
— Эм… — я даже растерялся на миг, — Я думал, холопам это запрещено.
— Запрещено, да только прошлый барин Прыгунов меня на охоту таскал, — призналась Алёнка, — Сам-то он стрелять не мог, барины же не умеют. Магия мешает. А зверя бить любил. Вот и заставлял меня бить разных птиц и тварей ему на потеху.
— Из автоматов?
— Так да. И из Карле умею, и из Баранова, барин.
Я понятия не имел, о чём она говорит, но сам факт, что Алёнка умеет стрелять, меня приятно удивил.
— А еще тебя как прежний барин Прыгунов пользовал? — спросил я Алёнку, — Прости за нескромный вопрос, конечно.
Алёнка покраснела еще пуще прежнего.
- Предыдущая
- 20/59
- Следующая