Пес, Ромашка, Обезьянка (СИ) - Владимирова Оксана - Страница 19

Нет повести печальнее на свете, чем заказчики кинутые гастарбайтерами как дети!

— Понял — принял, — дослушав, быстро стал соображать я. — Хлопцев своих дашь?

— Ты ж знаешь, что они у меня нарасхват, — попытался он, на жалость надавить, но я был непреклонен.

— Не ной! Дай хоть прораба на денек, пусть опытным глазом определит фронт работ, а дальше сами разберемся. А пролетариат я подгоню. Есть бригада на подхват.

— Ладно. Адрес сейчас скину, рви когти туда, а я подтянусь.

Хм… А я то думал, чего она такая грустная была тогда вечером? Размечтался! Не, по Платону она точно соскучилась — это факт. А вот по мне… Это теперь был большой вопрос. Обидненько как-то стало. Печалька прям напала.

Нашел, помещение Янкино, захожу. Мать чесная! Это что ж тут натворили? Васька сказал, что до открытия меньше недели. Н-да… И тут идет мне навстречу краса моя ненаглядная, под ноги смотрит, ничего не видит, по телефону с кем-то ругается. Объятья раскрыл, жду пока она в меня врежется. Не обманула ожиданий. Прям лбом мне в грудь уперлась, и пока не очухалась, я ее и сцапал.

— Привет, Янка-обезьянка! Соскучилась?

— Рома?!

А вот тут я не понял!

— А ты кого ждала?! Федора Ивановича Крузенштерна?

По телефону, слышно было кто-то что-то еще втирал, а она стоит глазищами на меня хлопает. Но из объятий не вырывается. Хорошая девочка.

— Какой — такой Круизь… штерн?

Ну не лапочка? Я прям расчувствовался и чмокнул ее в тюпочку. И решил на достигнутом не останавливаться. Я чертовски привлекателен, она чертовски привлекательная, чего время зря терять...

И только мы, понимаешь во вкус вошли, как слышим:

— Ой! А что это вы тут делаете?

И Васькин голос:

— Срамота!

Тут Янка скромняжку включила, меня оттолкнула. Эх! Никакой личной жизни! Пришлось отпустить.

Васька явился с мисс грудь №5 впридачу. Быстро они снюхались!

— А вы что тут делаете?  — пискнула Янка.

Пральна — лучшая защита, это нападение.

— Спасать твой детский сад пришли, —  губы поджав, заявил Васька.

Прям образец добродетели — гляньте на него! Монах - бенедиктинец. Я, между прочим, Янку с малых лет знаю, а он свою мисс без году неделя, а вон за ручку держит!

— Зачем спасать? Я уже нашла бригаду. Правда, они к сроку не успеют…

— Ну и что ты делать будешь с клиентами? — вступил я.

— Обзвоню, извинюсь, — тяжело вздохнула Янка. — Придется перенести открытие.

Я бы от такой перспективы тоже бы вздыхать начал. Денег, небось, в рекламу вложила, клиентов набрала, а теперь на попятную — какое впечатление у них останется? Правильно — никакое! Я лично, с такой ненадежной мадамой связываться бы не стал.

— Не горячись, — поддержал мою мысль еще не высказанную Васька. — Перенести всегда успеешь. Щас, поглядим, что сделать можно.

Тут явился Антоха. И между прочим зашел он не один, а с третьей ведьмой — подружкой Янкиной.

— Мы у дверей встретились! — заорал Антоха, как только прочел на наших лицах инсинуации по поводу такого двойного явления.

Мы с Васькой переглянулись и очень скептически покивали, типа верим.

Ну это все шуточки, конечно, Антон супругу свою на руках бы носил, если бы поднять смог. Не рискует просто, в положении она. Уж третий раз. Стахановец блин, никакого покою девке не дает. Нанял буржуй мамок-нянек, чтоб за отпрысками следили, так значит можно дальше размножаться и плодиться?

— Значит так, — взял я на себя бразды руководства. — Щас ждем прораба, а потом все вместе разворачиваем план Барбариска.

— Барбариска? — нахмурила лобик Янка. — А разве не Барбаросса?

Ох! Ну что за женщина? Даже образованная, в истории разбирается! Вот я везунчик!

 — Барбаросса нам не к чему. Нам надо Барбариска — чтобы развернуть и долго сосать…

Васька попытался мне подзатыльник дать. А девчонки ниче так — фукать не стали, краснеть тоже, наоборот похихикали. И, главное, Янка тоже бледненько, но улыбнулась, выдохнула наконец.

Развернули мы деятельность — туши свет! Пыль столбом, народу толпу нагнали, весь день кутерьма. Одни приехали, другие уехали. Эти привезли, эти увезли. Тут красят, тут стенку кладут, а там уж и окна моют. Машинами пробку чуть не устроили — материалы везут и мебеля тут же. Мусор вывозят, а тут же навстречу оборудование для кухни привезли. Бедлам! Пришлось покрутиться.

И самое приятное — я дипломированный, с международной практикой за плечами, не хухры-мухры, а архитектор как ни как; Васька — президент строительной компании, на минуточку; Антоха аудиторской конторой владеет и не хилой такой; Янка моя — педагогиня с целой сетью развиваек; у Светки свой салон красоты; у Ирки — ветклиника и магазины — и на что сгодилась толпа, таких высококвалифицированных и не бедных людей?! Прально — мусор таскать! Больше дела не нашлось... Ну, потом нашлось, конечно, но больше на подхвате.

А еще страшное случилось… То есть это я потом понял, что оно страшное и случилось. Короч, как дело вышло.

Мусор, оставленный гастарбайтерами Янке на долгую память, мы выволокли. Стеночку, которую надо было построить, уже сложили и отштукатурили и мы вот с Янкой ее красить начали. Тут много ума не надо, и хоть какой-то повод потереться рядом с Янкиной попой появился. Личная жизнь сами понимаете, за всеми этими делами, затухла окончательно. Весь день чистим, красим и таскаем, а ночью с ног валимся от усталости. А я в монахи не записывался, я можно сказать, только жить начинаю.

Ну в общем, Янка такая вся в трудовом порыве — язычок прикусила от усердия, тянется вверх, так что аж на цыпочки встала. Рубашечка задралась, троечка эротично так приподнялась… А на меня не смотрит, красит! Ну я нарисовал сердечко ей в пол стены — все равно закраситься. Жду пока оценит, а она не видит ничего! И главное, гляжу — щас же докрасит до моего труда и замулюет, не оценив всей глубины моих страданий! Пришлось срочно ее тормозить.

— Яяяяяян!

— М?

Вот как с ней разговаривать?

— Подь сюды! Нечего на меня мычать, ты не корова!

— Что такое?

Послушная такаявся, рукой по скуле краску размазывает, так спешит по зову моему явиться.

— Мне кажется этот цвет не очень сюда подходит, — решил я издалека зайти.

У Янки глаза на лоб полезли! Вытаращилась на меня, рот открывает и закрывает, а сказать ничего не может. Но потом голос прорезался:

— Ты издеваешься, вот сейчас, надо мной что ли?! — как завопит!

Я аж растерялся. Чего это  с ней?! А она дальше вопит, не успокаивается:

— Два дня до открытия, а ты в дизайнера великого поиграться решил?! — и кисточкой на меня как замахнулась.

Понял я тут в чем дело. Суровая моя Янка в работе. Шутки шутками, а в работе она зверь пушной северный становится. Под кисточку я поднырнул, ее поймал и к стене лицом быстренько развернул. Она чего-то еще высказать мне хотела, в грудь воздуху набрала… и сдулась.

— А, по-моему, красиво, — нежным таким голоском и совсем тихо сказала.

Развернул ее обратно, она такая вся порозовевшая, глазки опустила — ну как тут было ее не поцеловать?!

— Не, ну нормально?! — и двух минут не прошло, как вопль еще один раздался. — Я на встрече с испанцами краской воняю, так что они прослезились, а эти  тут вместо того, чтобы делом заниматься соски по углам пуляют!

— Антон! Ты ж высококлассный специалист! Где ты таких выражений набрался?! — отпуская Янку, высказал я всю меру своего недовольства взглядом.

— А нечего разлагать дисциплину трудовую! Красите стенку, а не фигней своей амурной майтесь! Нацелуетесь еще.

Янка между прочим уже и красила усиленно, чуть не носом в стенку уткнулась.  Макнуть его в краску головой что ли? Вот испанцы на следующей встрече удивятся, Антохиной креативной розовой шевелюре!

— Красим мы, красим! Чего вопишь, как резанный?

— Вижу я как вы красите.

— Ты че приперся вообще? У тебя там вроде дело тоже было какое-то?

— А я и делал! Раскидываешь телефон где не попадя, а я тебе не секретарь носить!