Поиски красавицы Нанси - дю Террайль Понсон - Страница 15

• Предыдущая
• 15/23
• Следующая

— Фи, ваше высочество! Вы слишком плохого мнения о королеве Екатерине! Она отличается слишком большой изысканностью нравов, чтобы пользоваться наемным кинжалом! Да и к чему ей это? Ведь у нее есть ее Рене, который достиг большого совершенства в обращении с самыми тонкими ядами!

— Нанси! — сказал принц, который невольно вздрогнул при ее словах. — Даже если мне придется самому готовить обед для моей матери…

— О, зачем же, ваше высочество, — перебила его камеристка, — вам вполне достаточно обеспечить себя надлежащим залогом!

— Ты говоришь про Паолу?

— Вот именно!

— Ну так хорошо, милая Нанси. Возвращайся в Лувр и будь спокойна! Еще до завтрашнего дня жизнь Паолы будет мне порукой за жизнь королевы Жанны!

— Отлично! — сказала Нанси. — До свиданья, ваше высочество, теперь вы предупреждены! — И Нанси ушла.

Почему же принц Генрих так категорически рассчитывал на Паолу как на заложницу? В объяснение этого мы должны рассказать то, что произошло между ним и Фаринеттой, после того как вдова Гаскариля, увидав в лавочке около раненого Рене Паолу, воскликнула: «Теперь я знаю, чем больнее всего отомстить этому негодяю!»

Генрих схватил ее за руку и оттащил в сторону. Когда они отошли на безопасное расстояние, он сказал Фаринетте:

— Тебе, милая, ни к чему оставаться здесь долее, потому что час мести Рене еще не приспел!

Фаринетта недоверчиво посмотрела на принца. Прежние подозрения вновь проснулись в ней.

— Если вам рано мстить, то вы и не мстите, — резко сказала она, — а я тороплюсь, и ждать мне нечего!

— А я говорю тебе, что ждать надо! — повелительно сказал Генрих.

Фаринетта окончательно рассердилась.

— Да кто вы такой? — крикнула она подбоченясь. — Кто вы такой, чтобы приказывать мне, Фаринетте!

— Я скажу тебе, кто я такой, — спокойно ответил ей принц, — если ты поклянешься, что никому не раскроешь моего настоящего имени.

— А какой мне прок от вашего имени? Что оно может сказать мне? — ворчливо ответила Фаринетта.

— Оно скажет тебе, почему я должен ненавидеть Рене не меньше тебя, — ответил Генрих.

— Гм… Это становится интересным! — воскликнула Фаринетта. — Ну, кто же вы такой?

— Сначала дай требуемую мной клятву!

— Извольте! Клянусь прахом Гаскариля, что я без вашего позволения никому не открою того, что вы мне сейчас сообщите!

— Ладно! Этой клятвы мне достаточно. Меня зовут Генрихом Бурбонским, и я наследный принц Наварры.

Фаринетта испуганно взглянула на принца и сейчас же отвесила ему почтительный поклон.

— Теперь ты должна понять, почему я не менее тебя ненавижу Рене, — продолжал Генрих. — На это у меня имеется тысяча разных причин, но с тебя должно быть достаточно одной: Рене Флорентинец — отъявленный противник гугенотов, а дом наваррских государей издавна слывет очагом и оплотом протестантства. Рене Флорентинец, пользуясь своим влиянием у королевы Екатерины, старается причинить мне как можно больше неприятностей, а я хочу устроиться так, чтобы поразить его в самое больное место. Согласись, что, помогая мне, ты сильнее отомстишь Рене, чем если будешь действовать на собственный страх и риск!

— Я готова во всем повиноваться вашему высочеству, — покорно ответила Фаринетта.

— В таком случае посмотри повнимательнее на это кольцо, — сказал принц, показывая Фаринетте перстень своего покойного отца. — Узнаешь ли ты его, если тебе впоследствии покажут его?

— О, узнаю хотя через сто лет! — уверенно ответила Фаринетта.

— Ну так вот, если к тебе явится человек, который покажет вот это кольцо, то ты будешь повиноваться ему так же, как мне самому; этот человек придет от моего имени! Теперь еще вопрос. Ты, кажется, говорила, что обитатели Двора Чудес поклялись помочь твоей мести за Гаскариля? Да? Значит, если понадобится пара-другая бесшабашных молодцов, у тебя таковая найдется? Да? Отлично! Ну так теперь ступай домой, голубушка, и терпеливо жди моего посланного!

Теперь, когда читателю известна эта сцена, происшедшая между принцем и Фаринеттой, он поймет также, что значило поручение, данное принцем Генрихом Маликану сейчас же после ухода зловещей пророчицы Нанси.

— Милый Маликан, — сказал принц, — вот тебе кольцо, ступай сейчас же на улицу Гран-Хюрлер и спроси в доме суконщика Трепа девицу Фаринетту. Ты покажешь ей это кольцо и скажешь: «Мой господин приказал сегодня же ночью похитить известную вам девушку. Вы не должны причинять ей ни малейшего зла, пока я буду ежедневно навещать вас. Но в тот день, когда я не приду к вам, эта девица поступает в ваше полное распоряжение!»

Вечером того же дня Паола вместе с Годольфином поджидала возвращения отца, который обещался прийти ночевать домой. Вдруг послышался стук.

— Вот и отец! — радостно крикнула Паола.

Годольфин, ничего не подозревая, открыл дверь, но в тот же момент удар чьей-то сильной руки сбил его с ног, и в лавочку ворвалась Фаринетта вместе с тремя рослыми оборванцами.

— Ко мне! На помощь! — отчаянно закричала Паола. Но Фаринетта схватила ее за горло мускулистыми, сильными пальцами и грозно сказала: «Только крикни еще, и я задушу тебя!» — а затем повелительно приказала своим подозрительным спутникам:

— Эй, вы там! Одышка и Волчье Сердце! Свяжите этого молодца и заткните ему рот! Да поскорее!

Приказание Фаринетты было немедленно исполнено. Тогда она обратилась к третьему спутнику, парню колоссального роста, отличавшемуся оглушительным басом:

— А ты, Шмель, взвали себе на плечи девчонку и пойдем' Шмель взвалил себе на плечи упавшую в обморок Паолу, и все четверо поспешно вышли из лавочки.

Мы расстались с Рене в тот момент, когда он отравлял в присутствии Паолы и Годольфина пару женских перчаток. Покончив с этой операцией, он сказал:

— А теперь, Паола, перевяжи меня потуже. Мне надо в Лувр к королеве!

— Берегись, папа, — заботливо сказала Паола, — как бы твоя рана опять не открылась!

— Что же мне делать, если мне необходимо теперь же видеть королеву? — ответил парфюмер.

Паоле не оставалось ничего, как повиноваться, и через десять минут Рене уже выходил из лавочки. Он был бледен, слегка пошатывался, но его взгляд и поступь говорили о твердой решимости. Однако он направился не к Лувру, как сказал Паоле, а, дойдя до площади Шатле, свернул на улицу Святого Дионисия. На этой улице помещалась богатая лавочка с роскошной вывеской, золоченые буквы которой гласили: «Венецианский лев. Пьетро Довери, перчаточник короля».

Пьетро Довери получил от короля звание перчаточника и парфюмера его величества исключительно потому, что Карл IX ненавидел Рене Флорентийца. Поэтому Рене считал Довери своим смертельным врагом; но, несмотря на это, он на сей раз шел прямо к своему конкуренту.

Когда Флорентинец вошел в магазин, ему навстречу встал молодой человек, сидевший за конторкой. По низкому, подобострастному поклону, которым он приветствовал парфюмера королевы, можно было сразу понять, что приказчик Довери был в тайных отношениях с конкурентом своего хозяина.

— Довери еще не вернулся, Тибо? — спросил Рене.

— Нет, ваша милость, — ответил приказчик, — ведь я же говорил вам, что он не вернется ранее завтрашнего вечера!

— Это хорошо. Ты мне нужен!

— Чем я могу служить вашей милости? Должен предупредить, что на этот раз в моем распоряжении нет никаких хозяйских секретов или рецептов.

— Я пришел не за этим. Видишь этот ящик? Не правда ли, он очень хорошо сработан?

— О! Великолепно!

— Ну так вот, возьми его и положи на полку. Это — мой подарок твоему хозяину!

Тибо изумленно посмотрел на Рене. Ведь парфюмер королевы был злейшим врагом Довери и пользовался всяким удобным случаем, чтобы сделать ему гадость, а теперь он ни с того ни с сего неожиданно делает ему такой ценный подарок.

— Не удивляйся, — улыбаясь, сказал Рене, — сейчас я все объясню тебе, и ты поймешь, в чем тут дело. Вчера наваррская королева выразила в присутствии их величеств желание купить у меня духи и перчатки. Но король, который сильно недолюбливает меня, скорчил гримасу и стал порочить мой товар, уверяя, что у Довери все гораздо лучше и дешевле. Конечно, ты сам понимаешь, что королева Екатерина была очень недовольна этим: ну да и я тоже недоволен, что меня так опорочили в глазах иностранной гостьи. Вот я и придумал следующее. Этот ящичек — моей работы; он действительно очень удался. и королева Жанна непременно купит его, если увидит. А когда она купит его, то я в присутствии короля объясню ей, каким образом ящичек очутился в магазине у Довери. Понял теперь?

• Предыдущая
• 15/23
• Следующая