Великая волшебница, вернувшаяся триста лет спустя (СИ) - Свадьбина Любовь - Страница 52

— Да…

— На бумажке написать?! — громко и с самым искренним видом предложила я.

— Не надо мне ничего писать! Я помню эти возмутительные требования!

— Ну вот и не донимайте меня, пока не исполните, — отмахнулась я, отворачиваясь и от дир-Га, и от слегка застопорившегося в шоке Эрика. Зато Синеглазка моим выступлением был крайне доволен.

— Ты… — тихий выдох Эрика я уловила между гневными бормотаниями дир-Га.

Но скоро-герцогу хватило выдержки не скатываться в скандал по поводу неуважения его персоны. За что ему можно поставить плюсик, хотя, с другой стороны, он выглядел чуть постарше остальных, значит, уже выходил из дурной и буйной поры юности.

Секретарь что-то спешно правил в списках, дир-Га возмущённо бормотал в стороне, и его утешала блондинка-огневичка с её защитничком. Я оглядела окружающих: скоро-герцог Эрик напустил на себя независимый вид, одни шептались, другие нетерпеливо поглядывали на секретаря, ожидая своей очереди узнать имена сокомандников. Узнавшие — знакомились друг с другом или радовались тому, что будут учиться вместе с уже знакомыми и родственниками. Одни воспринимали всё с нарочитой степенностью, но в большинстве своём не могли скрыть восторженного блеска глаз и возбуждения.

Похоже, большая часть поступивших — мелкие или сельские аристократы. Может, кроме Эрика. Потому с молодых ногтей вертящиеся при дворе и около него намного выдержаннее даже в таком юном возрасте.

К секретарю я, Синеглазка и Эрик не сговариваясь подошли вместе. И я ничуть не удивилась тому, что мы оказались в одной группе. Синеглазка тоже не удивился, лишь нахмурился, а вот Эрик от удивления снова чуть потерял в напыщенности и куда внимательнее, чем прежде, оглядел Синеглазку. Я пихнула того в бок:

— Смотри, ты ему понравился.

— О, вы ошибаетесь, леди, — Эрику не хватило выдержки смолчать на моё хулиганское замечание. — Его я рассматриваю лишь как противника в дуэли. Чтобы продемонстрировать вам своё мастерство.

Синеглазка, как и полагается более взрослому, не стал спорить и просто закатил глаза. Я улыбалась во все зубы, а детишки опять с интересом на нас косились. Пусть привыкают, я уже чувствую, что мы ещё не раз их развлечём.

В фантазиях Армана-Лисара пребывание в академии стражей должно было стать замечательным и романтичным приключением. Об интересном приданном Лилиан знал очень узкий круг лиц, поэтому Арман надеялся, что её восхитительная внешность не сможет перевесить преступное прошлое её отца, мнимую на данный момент бесприданность и некоторую грубоватую прямолинейность манер. В том, что желающих просто поразвлечься она отправит далёкими полями и лесами, Арман не сомневался.

Что же касается собственного положения, то, во-первых, он действительно хотел попробовать, что такое жизнь обычного и не слишком одарённого человека, когда от тебя не ждут великих свершений и не требуют идеальности. Жизнь, хоть немного близкую к той, что вела Варда. А, во-вторых, он надеялся, что отсутствие титула охладит пыл благородных девиц.

Но с самого начала что-то пошло не так.

И это «не так» касалось не вызова на дуэль, едва не устроенного Лилиан, что в общем ожидаемо, а Эрика дир-Лавона — бастарда короля. Насколько слышал Арман, отец не признавал Эрика принцем крови из-за дурного характера мальчишки, но покровительство оказывал, сначала обеспечив ему титул маркиза через брак его матери с одним из своих вассалов.

Прежде, чем приходить в академию со своей собственной внешностью, Арман организовал разведку и убедился, что здесь не находятся те, кто может безошибочно его опознать — в стражи шли аристократы попроще, с детьми которых он имел прекрасную возможность не пересекаться. Об появлении Эрика на курсах Армана не предупредили, а это значит, тот явился внезапно.

Возможно, король решил поучить мальчишку уму разуму и пообещал герцогство за хорошую учёбу и службу. Или было что-то ещё. Возможно, Эрик вляпался в скандальную историю, и его запихнули сюда с глаз долой.

Магистр ордена Арман мог плюнуть хоть на желание самого короля, но простолюдину Ману Диаму спорить даже с бастардом короля несколько затруднительно. Хорошо ещё, что Эрик в своём желании оказаться в одной группе с Лилиан не поинтересовался другими членами, а глава комиссии, с которым Арман договорился о распределении заранее, не вычеркнул его, чтобы Эрик оказался на его месте.

К счастью, Лилиан смогла достаточно шокировать Эрика, чтобы тот оставил их в покое на время распределения жилья и вещей. Точнее, Эрик просто поленился лично этим всем заниматься и ушёл сразу к декану требовать особых условий, личных слуг и прочего.

Лилиан отправилась в женский корпус — симпатичный особняк, огороженный живой изгородью на каркасе из сеток с колючками, с прудом и беседками, милым садом. В этом году впервые женский корпус заселят под завязку, но Арман не переживал за Лилиан в этом серпентарии — она будет самой опасной змейкой.

Для себя он получил у распорядителя двусторонний ключ с номером жилого дома и комнаты. Ни с кем более не общаясь, нашёл на карте жилого квартала нужное место, и уже тогда нахмурился от нехорошего предчувствия: судя по схеме, здание было ощутимо меньше остальных и располагалось в самой отдалённой части жилой территории, на максимальном отдалении от столовой и всех учебных мест.

Преследуемый дурным предчувствием, Арман решительно миновал хитросплетения дорожек. Здание для его проживания находилось за рощей и стеной, поэтому цель своего путешествия он увидел, только когда миновал арку ворот.

Арман даже остановился, изучая развалины.

«Это просто мечта акварелиста», — решил он, так как часто видел подобные мрачные акварели в столичных салонах.

Двухэтажное здание для проживания простолюдинов печально шелушилось штукатуркой, мелкие часто расположенные окна были затянуты мутными стёклами. Хотя само здание было каменным, — к счастью, — его покосившееся крыльцо сделано из дерева.

Рядом располагался колодец с журавлём и навес с подвесными умывальниками и корытами — подобные сооружения делали в военных лагерях для гигиенических процедур.

У Армана возникло неприятное подозрение, что здесь даже водопровода нет.

За этим навесом под ещё одним навесом была напихана солома. Единственное, что здесь выглядело прилично — яркая изумрудная трава, напоминающая о глазах Лилиан.

Но эту прекрасную травку жевали два осла.

«Новые впечатления», — напомнил себе Арман-Лисар.

Как генерал армии он получал лучшие условия даже в самых ужасных условиях. В этой жизни тоже не жаловался.

Но он не мог не испытать некоторого любопытства: как далеко может зайти убогость этого жилища?

Одна сторона ключа предназначалась, судя по всему, для отпирания наружной двери, но сейчас та была открыта. Арман осторожно заглянул в сумрачный холл. Тусклого освещения хватило оценить некоторую пыльность и количество паутины по углам. И ещё здесь пахло плесенью.

Заинтригованный, Арман поднялся по скрипучей лестнице на второй этаж. Двери комнат располагались близко друг к другу, что намекало на небольшие размеры этих самых комнат, метра так два в ширину. Он нашёл свою и отпер: маленькое окошко пропускало достаточно света, чтобы разглядеть деревянную кровать, узкую столешницу для письма, табуретку и шкаф.

Всё было очень простым, даже добротным в том, что касается толщины, но Арман подозревал, что мебель — это пробы плотников-подмастерьев, причём не самые удачные.

«Возможно, изображать простолюдина — не самая лучшая моя идея, — подумал Арман. Ему было не по себе. — Но зато мы так мило об именах поболтали…»

Его сердце дрогнуло и потеплело, а улыбка сама всплыла на губах. Да, он решил сосредоточиться на приятном. Он с этим разберётся. И даже повернёт себе на пользу. К тому же новые ощущения он действительно уже получает.

Арман надеялся, что хотя бы у Лилиан заселение проходит приятнее…