Зараза 2 (СИ) - Гарцевич Евгений - Страница 17

Пришлось выбирать вторую дорогу. Уходить на Блэкхолл-роуд, а там уже плутать через Гранвилл Брук и надеяться, что офлайн -карта в смартфоне меня не подведет.

Проехал мимо нескольких хостелов, мимо школы и книжного магазина — все пустое, заброшенное. Ровная дорога вдоль лесного массива с редкими пустырями, на которых ютились невысокие дома. В лесу были шаркуны, и довольно много, но не развитые и ленивые. Провожали меня взглядом, тянули руки, но из тени деревьев не спешили уходить. Один только потянулся, но практически сразу споткнулся о корни дерева, упал и замер.

С одной стороны, неплохое место для лагеря — на возвышенности, вокруг лес, а не переплетение сараев, из которых так и норовят выскочить мертвые.

Но, с другой стороны, и ресурсов нет — опять же, если верить карте, на территории студгородка всего одно, ну, может, еще столовка есть не обозначенная. Не то что нефтебазы, даже заправки нет. Полиции или военных объектов тоже ни одного. Книги, конечно, сила, но прыгуна ими не забить.

Какая-то жизнь появилась только на подъезде к основным корпусам. Я уперся в Т-образный перекресток возле того самого кафе на небольшой площади. Увидел обелиск, который по идее тоже памятник, но вряд ли нужный, несколько джипов на парковке — два просто фермерских, а третий с пулеметом на крыше. И несколько вывесок — приветственный рекламный щит с флагами США и Сьерра-Леоне и слоганом про партнерство и вечную дружбу, а рядом на столбе таблички с навигацией.

Вычитал нужную мне табличку и, и не став разбираться, где сейчас пассажиры джипов свернул налево в сторону одинаковых трех и пятиэтажных домиков белого цвета. Одинаковых по стилю в архитектуре — типовая длинная общага, похожая на старые советские санатории на море. Куча балконов с тонкими перегородками, выкрашенными в серый цвет, и необычной крышей. Будто над каждым балконом на последнем этаже сверху поставили арку. Выглядело это так, будто в ряд положили несколько огромных труб, а потом отрезали нижнюю часть и прикрыли этим стены.

Где-то вдалеке, с противоположной стороны студгородка, послышалось два выстрела. В ответ раздалась короткая очередь, и судя по звуку другого калибра, у них там был и противник.

Я не стал реагировать, спрятал мотоцикл в кустах и пошел искать нужный мне памятник. На карте семь домов, расположенных в виде неправильной буквы «Ш», ну или «Е» — зависит, как карту повернуть. Только палочек внутри было не три, а четыре.

В ближайшем ко мне доме было тихо. На некоторых балконах сохла одежда на веревках, часть окон была разбита, а под ними на дороге валялись вещи. Ощущение, будто кто-то освобождал комнаты, выкидывая ненужное, а кто-то другой потом эти вещи шмонал, отбирая все ценное, причем не один раз. И это все были разные люди.

Двери в единственный подъезд были нараспашку, но предбанник был забаррикадирован сломанной мебелью. Окна первого этажа, по местной традиции, все в решетках, но дотянуться до второго этажа и залезть на балкон при желании было легко.

Памятника я не обнаружил и, стараясь, не привлекать внимания ни возможных жильцов, ни зомби, шатающихся на границе с лесом, пошел дальше.

— Во, деревня! Кто же его посадит, он же памятник… — я бурчал под нос всякую ерунду, осматривая то, что испугало Альфреда.

И был готов с ним согласиться. Увидишь ночью у себя за спиной такую страхолюдину, и потом уже легко в мутантов поверишь. Нет, справедливости ради местный скульптор старался и лицо Джей-Эф-Кея, а это оказался не кто иной, как Джон Фицджеральд Кеннеди (я подглядел на табличке), тридцать пятый президент США, выглядело довольно похоже. Крупный нос, нахмуренный лоб, прическа — нет вопросов. А в остальном, его не только посадили, его воткнули в постамент примерно по грудь, голым и только с одной рукой, согнутой в локте и растопыренными пальцами.

Несмотря на расположение домов буквой «П», кидать камни в окошко можно было только в тот, что справа. Туда я и пошел, прячась за деревьями во внутреннем дворе. Здесь картина была не лучше — куча мелкого мусора, а взамен битой мебели повсюду лежали трупы шаркунов. Кто-то их явно отстреливал по мере приближения к зданию, а еще выкидывал из окон.

Не выходя под открытое небо, я отступил и вернулся к первому дому. Они вплотную стоят, должен быть переход внутри. Я забрался на второй этаж в угловой комнате, достал пистолет и прикрутил глушитель. Потом рукояткой топора разбил окно, обломал осколки стекол и открыл балконную дверь.

Тишина.

Хотя нет, кто-то шуршит в коридоре.

Комната была пустой, ну или здесь жили совсем бедные студенты. Две кровати, стол, два стула. Маленький пустой холодильник с открытой дверкой, а на нем стопка книг, в углу черный тубус. И все. Санузел общий на этаже.

Я подошел к входной двери и прислушался. Точно где-то справа кто-то притаился, движения нет, но слышу, как дышит.

Я сделал шаг назад, подхватил тубус и толкнул дверь. Сантиметров пятнадцать она прошла и с глухим стуком во что-то уперлось. Послышался хрип, и в проеме появилась пятнистая подгнившая рука.

Ждать не стал, и дважды выстрелил сквозь дверку. Услышал звук падающего тела и стал ждать, появится ли кто еще. Где-то вдали опять прозвучали выстрелы, вроде бы дальше, но с учетом, что я в помещении, то и ближе.

Еще раз толкнул дверь тубусом, и она раскрылась почти наполовину, зацепившись за ногу валявшегося мертвеца. Выглянул и заметил еще трех зомби дальше по коридору, заглянул за дверь и увидел двойные двери с разбитыми стеклянными вставками, ведущие в нужный мне корпус.

Там зомби не было, зато половина коридора была завалена крупной мебелью. Кто-то явно специально расставлял в шахматном порядке — у одной стены два холодильника один на другом, дальше метров через пять перевернутый стол, усиленный чем-то железным. Еще дальше моток колючей проволоки, а за ним новые укрепления. Кто-то здесь оборону что ли держал, устроив полосу препятствия?

Двери оказались закрыты на замок, плюс кто-то обмотал ручки цепью. В очередной раз вспотел, пока распутывал. И хоть стекла давно разбиты, было неудобно тянуться, ковырять не глядя, все время думая о том, что оставил за спиной трех шаркунов. Не смог успокоится, бросил попытки и вернулся в коридор, где с безопасной дистанции расстрелял всех, кого видел. А потом сходил за холодильником и начал строить свою полосу препятствий, чтобы хоть заныкаться за него, если вдруг палить начнут в спину.

Цепь, наконец, поддалась и я оказался в правильном корпусе. Накинул ее обратно, но запутывать не стал и, используя готовые укрытия, пошел по коридору, заглядывая в комнаты.

Никак не мог понять, живет ли тут кто-то сейчас? Может, наблюдает даже за мной, или просто за продуктами куда-то отъехал, а потом неожиданно вернется и предъявит мне в духе: «Кто сидел на моем стуле?», «Кто ел из моей миски?», «Кто шарился по моей общаге?» Или уже давно все заброшено?

Первые три комнаты я отмел, слишком под углом они к памятнику, не увидел бы Альберт лицо коллеги. Заглянул только, бегло осмотрев и убедившись, что там никого нет.

Комнаты изменились — этот корпус явно был женским. Появились чистенькие занавески на окнах, засохшие цветы на подоконниках, плюшевые игрушки на кроватях и прочая уютная лабуда, без которой местные и не только парни легко справляются.

Еще через четыре комнаты мне повезло.

На стене над столом висел лист ватмана с наклеенными вырезками из журналов, вроде это карта желаний называется. Мне бывшая, когда считала, что я из ресурса выбиваюсь, все время мозг выносила, принуждая себе такую же сделать. Отстала только тогда, когда я три выпуска журнала «Калашников» изрезал, а в центр распечатал фотографию Данилы Бодрова и постеры к фильмам «Падение черного ястреба» и «Цельнометаллическая оболочка». Я старался, кстати. Хитро так сделал — там, если постер с каской приподнять, совсем другие картинки были.

Здесь, кстати, также — не то чтобы специально, но по краям, частично закрытые к стене были приклеены фотографии. На одной — две с виду умненькие и вполне симпатичные туземочки, а между ними вполне свежий белый папик. На второй — девчонки в белых халатах в больнице, на третьей — опять с мужиком, но на пляже, на фоне небольшого, но явно дорогого бунгало. И еще несколько все с того же пляжа, где было понятно, что это окраины Фритауна.