Черное пламя Раграна 2 (СИ) - Эльденберт Марина - Страница 30

— Сделайте мне одолжение, не ходите за мной к Элегарду Роу.

— Я не имею права, риам Этроу. У меня приказ.

— Ну тогда хотя бы постойте в конце коридора. Извиняться при всех — такое себе.

Хотя он же при всех извинялся. И жестокими словами я тоже бросалась при всех. Поэтому, оттолкнувшись от столешницы, иду через всю квартиру к другим дверям. Запоздало понимаю, что надо было выглянуть на парковку, может он все еще там, флайс запускает. Но потом только быстрее устремляюсь вперед. Не откроет — и ладно. Мне же лучше.

Потом как-нибудь извинюсь.

Внутренние коридоры в этом доме — просто шик. Высокие стены, с одной стороны светлые, с другой темные, что создает странную иллюзию искажающегося пространства, вытягивающего их в длину еще сильнее. На светлых — корпусные голографические картины с панорамными видами, на «темной» стороне ромбовидные светильники, повернутые под разными углами. Верхний свет — подсветка по краям, будто кто-то пролил краску вдоль стен и в углах, и световые озера на полотне потолка.

Я касаюсь панели звонка у квартиры Роу и с надеждой жду, что мне не ответят. Не откроют. Не захотят со мной разговаривать.

Но увы. Дверь открывается даже быстрее, чем успевает растаять моя надежда.

Роу стоит в дверях, опираясь локтем о косяк и вопросительно смотрит на меня, а я вздыхаю и говорю:

— Похоже, моя очередь извиняться.

— Похоже на то, — он усмехнулся, хотя веселья в его улыбке не было. Да и насмешки, если честно, тоже, из-за чего я почувствовала себя еще хуже.

— Простите, — сказала совершенно искренне. — Я просто на нервах. У меня первая рабочая неделя и все такое. Я не должна была этого говорить, но я сказала, и поэтому чувствую себя ужасно.

— Так вы хотите извиниться, потому что чувствуете себя ужасно? — поинтересовался он.

— Я… нет!

— Но вы это только что сказали.

— Я только что сказала, что мне стыдно! — Что за мужчина вообще, а?

— Хорошо. Хотите мое прощение, Аврора? Только после того, как мы с вами поужинаем.

Я в шоке уставилась на него, а Роу продолжил:

— Завтра. В восемь вас устроит?

Мне сейчас что ему ответить? Чтобы потом опять не пришлось извиняться.

— Нет, — сказала я. Настолько решительно, что даже сама от себя не ожидала. Мне казалось, раньше я была мягче, но, видимо, работа на Вайдхэна и деловой тон внесли в мои разговоры определенные коррективы. — Я пришла попросить прощения за то, что причинила вам боль, но совершенно точно не для того, чтобы с вами договариваться о свидании.

— О свидании? Я просто пригласил вас на ужин.

Вот теперь мне показалось, что он улыбнулся вполне искренне.

— Хорошо, не для того, чтобы с вами поужинать.

— А жаль.

— Жаль, несомненно, — ответила я раньше, чем успела себя остановить.

С чего это мне вообще об этом жалеть? Но Роу на этих словах улыбнулся так, что я поняла, что пора уходить, пока мы до чего-нибудь не договорились. Тем более что ужинать с ним я на самом деле не хотела и не собиралась, а то, что сейчас брякнула — исключительно от того, что переволновалась.

Неделя у меня и правда выдалась очень напряженной, я привыкала к новому графику, к новому ритму, к новому стилю жизни. К тому, что не могу в любой (или в почти любой) момент сгрести Лара в объятия, что он не бежит ко мне с криками: «Мам, мама, когда мы пойдем гулять?!» А если сюда добавить еще совершенно нового Вайдхэна, к жесткости которого в обращении с подчиненными мне тоже приходилось заново привыкать — пусть даже меня это касалось лишь частично — а еще черное пламя и всяких Алер, которые на прощание окатили меня снисходительно-пренебрежительным взглядом, то в общем, наберется приличный такой грузовой флайсик причин, по которым мне лучше прямо сейчас вернуться домой и отдохнуть.

Хорошенько.

Просто расслабиться в компании с сыном, которого я почти не видела всю эту неделю, и по которому безумно соскучилась. Уверена, он тоже.

— Доброго вечера, риамер Роу, — пожелала я и направилась к себе.

— Но про ужин вы все-таки подумайте, — донеслось веселое мне вслед.

Я не стала оборачиваться: так было правильно. Мужчины, подобные Роу, в кокетство и флирт вовлекают на раз, а мне это совершенно не нужно. Даже в шутку. Даже разово.

Дома я сразу же поднялась к Лару, которого в детской утешала Ния. Он сидел с подарком Роу и выглядел таким грустным, что я почувствовала себя самой отвратительной матерью на свете.

— Ния, ты свободна, — сказала я, и няня тут же поднялась. — Спасибо и до завтра.

Вот опять. Я командую? Совсем как Вайдхэн. Или как его личный секретарь.

— До завтра, Аврора.

Няня ушла очень быстро, а я приблизилась к сыну.

— Прости, драконенок. Я очень сильно устала и сорвалась на тебе. Я не должна была этого делать.

Лар поднял на меня свои огромные заплаканные глаза, и мне захотелось отвесить себе затрещину.

— Мы его отдадим?

— Нет. Нет, разумеется, нет. Подарки от чистого сердца не возвращают.

Лар всхлипнул, а я продолжила:

— Элегард Роу очень хотел тебя порадовать.

— Правда? Почему?

— Потому что ты… — Очень похож на его сына. — Чудесный маленький мальчик, а он повел себя не лучшим образом и так попросил прощения.

— А почему? Он тоже сильно устал на работе?

— Да, — я ухватилась за эту подсказку. — Да, он тоже сильно устал на работе. Ты же знаешь, что у него интересная, но очень сложная работа? Гонки на флайсах требуют очень большой координации внимания и, к тому же…

Это постоянный риск и опасность.

— А что такое коорнида… координи… ко-ор-ди-на-ция?

— Это когда приходится все время следить, чтобы на скорости никто не врезался в твой флайс и при этом проходить опасные повороты и преодолевать препятствия.

— Когда я вырасту, я стану гонщиком! — серьезно заявил Лар.

Настолько серьезно, что я не выдержала и улыбнулась.

— Ты же у нас Черное пламя Раграна.

— Черным пламенем тоже стану! Сначала гонщиком, а потом — им!

— Вот как, — опустившись на постель, притянула сына к себе, с наслаждением вдохнув такой знакомый, такой родной запах, в том числе и аромат детского шампуня с его макушки.

— Да! — гордо заявил сын.

— Хорошо. Тогда нам, пожалуй, стоит побольше времени проводить вместе. Потому что, когда ты вырастешь, будешь очень занят, а я буду смотреть тебя исключительно по визору.

— Нет! Я все равно буду к тебе приходить! — Лар обхватил меня руками, прижался крепко-крепко. — Я люблю тебя, мамочка!

— Я тоже тебя люблю, драконенок. — Сын запрокинул голову, и я поцеловала его в лоб, в щечки и в подбородок. — Сейчас поужинаем, а потом посмотрим мультики. Как тебе такой план?

— Ура!

То, что «ура», я поняла, когда Лар вскочил и принялся от души прыгать на постели, а потом плюхнулся на нее и, довольный, посмотрел на меня.

— А послезавтра сходим к Зои, Дагу и Кати, — я подхватила его на руки. — Все. Пойдем.

Сын счастливо улыбался, и я улыбалась тоже. Мысленно пообещала себе, что никакое черное пламя его больше не обидит даже через меня. А еще — что завтра же спрошу у Вайдхэна насчет того, чтобы учиться справляться с такими вспышками: иртханов же наверняка учат, как все это контролировать. Вот и я буду учиться, причем не только эмоционально, но и физически. За всеми событиями у меня почти стерся из памяти эпизод, когда я случайно обожгла Лара, но то, что он стерся, его вовсе не отменяет. Если это черное пламя во мне есть хотя бы в таком вот полуспящем состоянии и в то время, когда я рядом с Вайдхэном, значит, мне нужно уметь справляться со всеми его проявлениями.

Даже когда Вайдхэна рядом нет.

Сегодня я на работе исключительно потому, что у Вайдхэна срочное внеплановое заседание по внешней политике, то есть с представителями департамента иностранных дел. Это подразделение тоже находится в Ровермарк, хотя раньше у них в Мериуже было отдельное здание, но, насколько я знаю, после прихода к власти Вайдхэна очень многое поменялось.