Грезящая империя (СИ) - Крупкина Дарья Александровна "Мэй" - Страница 15

Алмаза такие вещи завораживали. Может, он и не решился бы на скулы, но наверняка вживил бы себе орихалк под присмотром грезящих и в тайне от отца.

Из-за металла выражение лица Салмара всегда казалось будто настороженным. Берилл не просто так считал его другом. Дело не в том, что они вместе участвовали в отцовских вылазках или пили в казарме. Салмар всегда говорил с принцем откровенно.

— Меня беспокоит Каэр’дхен Ташар.

— Каэр? Чем?

— Он странный.

Берилл чуть не рассмеялся и хлопнул Салмара по плечу:

— Да ты всех считаешь странными! Если они не простые, как палка.

— Он приказывает воинам.

— В смысле?

— Замковым гвардейцам. Просит принести книги.

Берилл вздохнул и указал вперед. Они с Салмаром пошли рядом, пока двое охранников шагали позади. Что точно понимал Алмаз и чего не мог осознать Салмар, так это увлеченных людей.

— Он наследник Ташаров, — сказал Берилл. — Не такой богатый и влиятельный род, как Кэтары, но приказывать он привык.

— Мои люди не слуги.

— Конечно, нет. Каэр вряд ли задумывается, когда просит кого-то. Ему нужна книга, и он говорит об этом тому, кто рядом.

— И что делать воинам?

— Просить слуг.

— Ты слишком снисходителен к нему, — проворчал Салмар.

— А ты суров. Лучше пусть охрана следит, чтобы ему приносили обед.

— Воины не няньки.

— Конечно, нет. Но всё равно скучают на посту. А ты знаешь как люди, подобные Каэру, могут увлекаться. Если он рухнет без сил, мы никогда не найдем Ша’харар. Помнишь, как Агата вытаскивал от книг?

Салмар хмыкнул. На групповые тренировки с другими воинами Агат частенько опаздывал. Салмар бесился и сам шел за принцем, обычно находя его за какой-нибудь книгой о грёзах.

Они проходили каменными галереями, и слуги зажигали масляные фонари у некоторых комнат, где не было зачарованных огней. Обычно так обозначались как раз помещения для слуг.

— Ваше высочество.

Салмар обращался к Бериллу именно так, словно напоминая, что даже если они друзья, он прежде всего оставался главой стражи. Их основное дело — защищать дворец и королевскую семью.

Сейчас его голос звучал нерешительно, и Берилл покосился, пытаясь понять причину.

— Ваше высочество… почему не стали присутствовать на обряде?

— Каком?

— Сегодня Кровавое полнолуние. Ежегодные ритуалы очищения.

Берилл замер. Подошел к окну и с удивлением заметил, что луна действительно полная и отчетливого красного оттенка. В это время года всегда одно из полнолуний бывало «кровавым», и жрецы проводили многочисленные ритуалы в храме для всех желающих.

Большинство обрядов Агата осталось в детстве, но раз в год ему всё равно устраивали «очищение».

— Я не знал, — пробормотал Берилл.

Почему ему никто не сказал? Хотя Ашнара упоминала красное полнолуние, ей для каких-то компонентов нужно. Она ведь поэтому и правда может быть занята сегодня и завтра. И Яшма… накануне она говорила за чаем, что скоро ритуалы очищения. Она тоже в них участвовала, присутствовала как номинальная Первая жрица.

Берилл не обратил внимания.

С утра он заходил в комнату их экспедиции, Каэр предупредил, что сегодня закончит раньше, потому что хочет успеть в храм. Берилл рассеянно кивнул, но даже не подумал, зачем в храм-то. Мало ли.

Теперь понятно. Многие участвовали в ритуалах очищения. Это считалось хорошей приметой и добрым знаком, хоть и не было обязательным. Большая часть аристократов думать не думала о подобном, а простые люди любили.

Агат тоже был в комнате. Берилл тогда еще подумал, почему брат на него так странно посмотрел… но Агат тут же вернулся к бумагам, а Берилл ушел на долгие переговоры с купеческой гильдией Кахара. Те снова хотели, чтобы городские ворота открывались на час раньше, и торговавшие крестьяне привозили товары городским торговцам чуть ли не до рассвета.

Берилл всегда уставал от этих бессмысленных разговоров и понимал, почему император сам не хочет этим заниматься.

— Почему Агат не сказал?

Салар пожал плечами:

— Наверное, не хотел беспокоить.

Салар прекрасно знал, что Берилл присутствовал на ритуалах очищения брата. Не то чтобы в этом была необходимость… но Агат терпеть их не мог и в детстве просил Берилла ходить вместе с ним. Может, после того как совсем маленьким Агат чуть не утонул при одном из обрядов. Он был детским и состоял из множества этапов, а на последнем ребенка окунали по воду и держали так достаточно долго. Агат устал, запаниковал, но жрецы продолжали держать, считая, что это его дурная кровь бунтует.

Агат почти не дышал, когда его наконец-то достали. А когда откашлялся, испугался и расплакался — он тогда был совсем маленьким. Берилл до этого никогда не видел, чтобы брат плакал. Да и после. Они с Алмазом его успокоили, и после Агат хотел, чтобы кто-нибудь из братьев присутствовал на ритуалах.

По крайней мере, раньше. В последние годы Агат не просил, но Берилл сам приходил. В прошлом году Агат спрятался в своей комнате с запасом книг и заявил, что болеет, так что смог избежать обрядов.

В этом Берилл попросту… забыл.

— Придурок, — прошипел Берилл. — Почему Агат не напомнил?

Салар деликатно молчал. Вздохнув, Берилл глянул на положение луны. Обычно ритуалы начинали на закате, а после Верховный жрец занимался Агатом.

Опоздает, конечно, но может, успеет хотя бы не к началу.

— Едем, — приказал Берилл.

Храм наполняли огни и торжественные песнопения.

Агат слышал их из маленькой комнаты, где ожидал ритуала. Он думал — или, точнее, уговаривал себя — что давно свыкся с ними. Досадное нарушение привычных планов, не более того. Но на самом деле нервничал.

Принц сидел на простой табуретке без спинки. Обычная деревянная, крепко сбитая и без изысков, как вся мебель в храме. Кажется, ее делали служки.

В маленькой комнате ничего не было, кроме табурета, стола, фонтана для омовения и накрытой сейчас кушетки, где лежала аккуратно сложенная одежда принца и оружие. В подобных местах ожидали ритуалов, а к некоторым нужно было готовиться несколько дней. Усердно молиться и настраиваться. К счастью, Агату предстояло подождать не больше часа.

Его облачили в просторные светлые одежды, чем-то напоминающие жреческие, сверху накидка с широкими рукавами темно-синего цвета императорской семьи. Никаких украшений, знаков или даже обуви. Дозволялось оставлять молитвенный браслет, но Агат его не носил.

Перед ступеньками храма его нагнал глава шпионов Янвен и сообщил:

— Принц Берилл у Королевского алхимика.

— Хорошо, — спокойно ответил Агат.

Хотя вообще-то всё было не так. В глубине души он надеялся, брат придет.

Внутри Агат хотел как можно скорее добраться до своей комнаты, переодеться и ждать, но с удивлением заметил Каэра. Он жался среди статуй и казался ошарашенным.

— Тоже пришел на ритуал? — Агат улыбнулся ему.

— Нет, сопровождаю Тишлин.

— Она такая набожная?

— Терпеть не может ритуалы, но в будущем году выходит замуж. Жрецы говорят, хороший знак, если сейчас она пройдет очищения, — Каэр усмехнулся. — Она не хочет его отдельно перед свадьбой.

Агат понимающе кивнул. Перед церемонией заключения брака ее бы заставили проходить длинный и муторный обряд, а сегодня обойдется коротким с другими женщинами. Мужчины при этом не допускались, но вот в комнате ожиданий Каэр как родственник мог сидеть вместе с сестрой.

— Я редко бываю в храме, — признал Каэр. — А Тишлин с родителями опаздывает.

— Они тоже будут?

— Конечно. Тиш ворчала, мы все в комнату не поместимся, но родители настояли. Она же с детства на ритуалах очищения не была. А ты…

— Поговорим позже.

Теперь Агат сидел в комнате и нервно сцеплял и расцеплял пальцы. Из маленького окошка доносились песнопения жрецов, от накидки пахло горьковатым дымом воскуриваемых трав. Агату хотелось уйти как можно скорее — или забиться в угол на этой кушетке и притвориться, что его не существует.