Заплатите налоги, госпожа попаданка! (СИ) - Иконникова Ольга - Страница 17

В этот миг я почему-то вспоминаю красавицу Эжени де Ламарк. Признаться, она неплохо бы смотрелась в роли королевы. Жаль только, что ее репутация не соответствует ее красоте. Да и титул недостаточно высок для уровня невесты наследника престола.

Его величество багровеет:

– Будь хоть немного серьезнее, Анри! Да, я знаю, что ты никогда не думал о том, что тебе придется заменить собой Эрвина. Но тебя с детства учили тому же, чему и его. И, более того – я всегда осознавал, что ты куда больше подходишь на роль короля, чем он. Ты – гораздо более сильный маг, чем был он. И твой характер тверже. И крепче рука.

Голос его дрожит, а в глазах появляются слёзы. Я подхожу к его креслу и опускаюсь перед ним на колени. А он кладет трясущуюся руку мне на голову – совсем как в детстве.

– Я никогда бы не причинил Эдвину вреда, – тихо говорю я.

– Я знаю, Анри, знаю, – так же тихо отвечает он.

Вот только говорит ли он правду, мне неизвестно.

***

Открытие сезона приёмов и балов во дворце приурочили к моему приезду в столицу. На первом – самом торжественном – мероприятии, на которое были приглашены все находившиеся в Ансельве послы соседних государств, его величество должен будет официально передать мне титул принца Виларийского – тот титул, что когда-то носил Эдвин. По закону сделать это было необходимо уже давно – сразу же, как титул стал свободным, но мы оба – и дядя, и я откладывали эту церемонию, всякий раз находя для этого причину. Слишком свежи были воспоминания, слишком болезненны душевные раны.

– Ваше высочество, вы великолепны! – расшаркивается передо мной главный королевский портной, помогавший мне облачиться в новый сине-белый камзол.

Синий и белый – цвета официального флага Виларии. Белые эдельвейсы на синем фоне. Носить наряды, в которых присутствуют только эти цвета, имеют право исключительно члены королевской семьи. Его величество сегодня тоже будет в синем камзоле, ее величество – в синем платье. Не сомневаюсь, что и гости в знак уважения к правящей династии предусмотрят в своих нарядах этот цвет – но лишь в виде отдельных, почти незаметных штрихов.

Но на слова портного я реагирую с раздражением.

– Ваша светлость, – поправляю я.

Ни к чему торопить события. Церемония еще не состоялась.

Я беспокоюсь о том, как выдержит дядя сегодняшний приём. Он слишком слаб, чтобы целый вечер провести в душном многолюдном зале. Но и показать свою немощность в присутствии подданных и иностранных гостей он не захочет.

Обычно на проходящих во дворце мероприятиях последними в зале появляются король и королева – после этого туда уже не допускают никого из опоздавших гостей. Но эта церемония – особая. На сей раз в тронный зал я войду уже после его величества – тогда, когда он официально назовет меня своим наследником.

Секретарь короля сопровождает меня в небольшой кабинет, граничащий с уже заполненным народом залом, и вместе со мной дожидается того момента, когда его величество громко говорит:

– Объявляю наследником престола Виларии моего племянника герцога де Шарлен и дарую ему титул его королевского высочества принца Виларийского.

– Пора, ваше королевское высочество! – шепчет секретарь.

Он распахивает двери, и я перешагиваю через порог.

Я много раз бывал на королевских балах, и давно уже не смущаюсь под множеством устремленных на меня взглядов. В строгом соответствии с протоколом я приближаюсь к его величеству, и он возлагает мне на голову невысокую, украшенную россыпью драгоценных камней корону. Такая же по форме, только более массивная корона – и на голове короля.

Играет гимн Виларии, а после него по залу проносится волна приветственно-восторженных звуков. Я улыбаюсь и, поворачиваясь во все стороны, благодарю собравшихся за поздравления.

Официальная часть мероприятия завершена. На лбу его величества я замечаю капельки пота. Слишком велико напряжение. Чтобы дать возможность королевскому лекарю незаметно подойти к дяде и поддержать его бодрящими каплями, я подаю оркестру знак, и зал наполняется музыкой.

Их величества давно уже не танцуют на балах, и открывать первый танец надлежит именно мне. У меня нет обязательств ни перед одной из присутствующих здесь дам, и протокол в данном случае тоже ни к чему конкретному меня не принуждает. Я обвожу взглядом тех, кто стоит ближе. Вижу волнение на женских лицах. Эти дурочки думают, что мой выбор сейчас будет что-то значить.

Нет, ничуть. Я всего лишь должен пригласить хоть кого-то из них. Любую симпатичную глупышку. Вон та вот, смугленькая, весьма красива. Кажется, это дочь герцога Пикарда.

Я останавливаюсь перед девушкой, кланяюсь, протягиваю руку. Девица пребывает в полуобморочном состоянии. Ну, еще бы – такая честь! Надеюсь, от волнения она не станет путать фигуры и не оттопчет мне ноги.

Мы выходим в центр зала и уже через несколько секунд кружимся по паркету. Я чувствую, как дрожат руки моей партнерши. Я подбодрил бы ее улыбкой, но она даже не смотрит на мое лицо. Слишком напряжена. Слишком боится ошибиться. Считает шаги, вспоминает фигуры.

Танец заканчивается, и я отвожу девицу туда же, откуда забирал. Возвращаюсь на свое место. Протокольные действия я совершил и далее могу просто наслаждаться тем, что происходит в зале.

Один за другим сменяются танцы. Девицы ждут, когда я снова выйду на паркет, и разочарованно вздыхают, когда их приглашают другие кавалеры.

– Поздравляю, ваше королевское высочество! – приветствует меня посол Сигезии маркиз Эмбулетти.

Я благодарю его лёгким кивком. Сигезия – наша ближайшая соседка и основная противница на политической арене в регионе. Мир между нашими странами слишком шаток, и, разговаривая с маркизом, я должен помнить об этом каждую секунду.

– Вы не танцуете, ваша светлость? – интересуюсь я.

Я знаю, что он – известный ловелас и обожает женское общество. А где же еще искать внимания хорошеньких женщин, как не на балу?

– Вы не поверите, ваше высочество, но девушка, которую я пытался пригласить, мне отказала, – усмехается он.

– Отказала вам? – признаться, я удивлен.

Эмбулетти молод, красив и богат. Завидный жених и приятный собеседник.

– Именно так, ваше высочество! – подтверждает он. – И эта рана, нанесенная самой красивой девушкой в этом зале, не дает мне возможности танцевать с кем-то другим.

А вот теперь я заинтригован. Самая красивая на балу – слишком смелое заявление со стороны маркиза. Да здесь полным-полно очаровательных девиц.

– И кто же та, что посмела вам отказать? – интересуюсь я.

Он вздыхает:

– Я даже не знаю ее имени, ваше высочество. Она сейчас стоит у колонны рядом с картиной, изображающей охотников на привале. Шатенка в голубом платье и яхонтовом колье.

Я смотрю в том же направлении, что и он, и вздрагиваю. У колонны стоит графиня де Ламарк.

– Она сказала, что вовсе не танцует, – подливает масла в огонь маркиз. – Что не пойдет танцевать, даже если ее пригласит наследный принц.

Ах, даже так! Ну, это мы еще посмотрим!

14. Эжени. Настоящий бал

Королевский дворец оказывается столь великолепен, что я даже не знаю, как его описать. Если добавить к Петергофу множество всяких магических штучек в виде льющегося неизвестно откуда мягкого света или плавающих в воздухе подносов с бокалами шипучего напитка, то получится что-то, весьма похожее на резиденцию Луисана Десятого.

– Восхитительно, не правда ли? – мой восторг не остается для герцогини тайной. – Ничего подобного нет ни в Сигезии, ни в Ариании, ни где-либо еще. Эту сказку создавали на протяжении многих сотен лет.

– Но магия…, – у меня от изумления не сразу находятся нужные слова, – вы же говорили, что в Виларии ее осталось слишком мало. И тем не менее, здесь она на каждом шагу.

Ее светлость небрежно машет рукой:

– Показная роскошь. Его величество хочет произвести неизгладимое впечатление на иностранных послов. Можно ли его за это осуждать? Не удивлюсь, если завтра все королевские маги, которые устраивают сейчас это представление, целый день проведут в постелях – расход энергии слишком велик. Впрочем, это не наше дело. Наша задача – произвести хорошее впечатление на короля, если вдруг нам удастся привлечь его внимание хоть на минуту. А еще – обзавестись полезными связями, которые совсем тебе не помешают.