Хроники Драконьей империи. 2. Не единственная (СИ) - Караюз Алина - Страница 24

Тоже мне, успокоил!

Я на всякий случай делаю еще один шажок в сторону и с подозрением интересуюсь:

– Тогда зачем мне к нему подходить?

– Ты на нем полетишь. Если он позволит, конечно. Но предупреждаю, какой бы магией ты ни воспользовалась, чтобы задурить голову Ниффелиусу, на Рааша она не подействует.

– Да нет у меня никакой магии! – восклицаю в сердцах. – Если бы была, то ты бы ее почувствовал, разве нет?

Надеюсь, я не ошиблась. Анабель ведь говорила, что на даргов человеческая магия не действует, да и книги подтвердили ее слова.

С минуту Дарион размышляет над тем, что я сказала.

А я внезапно вспоминаю про духи, которые остались на столике в спальне. Теперь не получится вернуться за ними…

Что же делать? Хотя какая разница! Если Дарион понял, что я не его жена, то любые уловки теперь бесполезны. Остается только надеяться, что Анабель все просчитала, и ее муж хочет ребенка больше, чем избавиться от самозванки.

– Я не маг, – он качает головой. – Я не могу распознать в тебе магию, но я знаю того, кто может. Рааш!

Дракон поворачивает голову на его оклик. Фыркает, выпуская из ноздрей горячий пар, и меня едва не сдувает в сторону. Успеваю инстинктивно ухватиться за лаэрда, который непонятно как опять оказался рядом, и устоять.

Тихо смеясь, Дарион прижимает меня к себе и шепчет мне на ухо:

– Тебе придется сесть на него, хочешь ты этого или нет. Но не переживай, я не позволю тебе упасть. Наоборот, буду беречь больше собственной жизни.

А затем подталкивает в сторону анкра.

Да он сумасшедший! Ну, насколько вообще может быть сумасшедшим мужчина с вертикальными зрачками и змеиной чешуей, выступающей у него на теле в минуты душевных волнений.

По инерции делаю несколько шагов и застываю у сгиба крыла. Как раз напротив мощных антрацитовых когтей, каждый из которых длиной с мою руку.

Дракон наклоняет голову. Его морда оказывается в полуметре от меня, и я трусливо зажмуриваюсь. Чувствую, как чешуйчатый монстр обнюхивает меня, обдавая горячим дыханием, и что-то ворчит. Потом мягко толкает носом в плечо.

Решаюсь приоткрыть один глаз.

Анкр выглядит вполне дружелюбным. По крайней мере, зубами больше не щелкает и дым из ноздрей не пускает. Но смотрит так, будто чего-то ждет от меня.

– П-привет, – вымучиваю из себя улыбку. – Ты ведь правда не станешь меня есть? Клянусь, я невкусная! Несъедобная!

Язык мелет не пойми что, потому что стоять и молчать гораздо страшнее, чем нести всякий бред.

Рааш насмешливо фыркает и снова толкает меня в плечо.

Вот что ему нужно?

В полной растерянности оглядываюсь на Дариона. Тот стоит с подозрительно довольным видом и, кажется, совершенно не собирается давать мне подсказки. Ноги слегка расставлены, большие пальцы заложены за широкий ремень, на котором крепятся ножны с кинжалом. Ни дать ни взять – ковбой Мальборо. Только стетсоновской шляпы и кольта для полного сходства не хватает.

Ясно, помощи от него не дождешься.

Скольжу несчастным взглядом по окнам замка. В одном из них дергается занавеска. Кажется, кто-то из слуг решил полюбоваться на мои мучения.

Опускаю взгляд вниз и замечаю Эрдена рядом с анкром поменьше. Его дракон не зеленый, а цвета черненого серебра. Императорский поверенный ласково похлопывает свою зверюгу по холке, а потом легко, как по трапу, взбегает на его спину по распластанному крылу.

Кошусь на Дариона. Кажется, мой мучитель ничего не заметил. Ладно, попробую повторить.

Приказываю себе не дрожать и протягиваю руку к Раашу. Ну, не откусит же он ее, в самом деле? Надеюсь…

Анкр опускает голову.

Надо же, разрешает себя почесать между роговых наростов на лбу. На ощупь его шкура кажется грубой. Она более шероховатая, чем у малышей, да и чешуйки куда крупнее. Выпуклые, переливающиеся на солнце разными оттенками зелени, точно драгоценные камни. Каждая со своим неповторимым узорчиком.

Осмелев, я глажу его вдоль морды. И даже начинаю находить в этом некую прелесть.

– Ну все, – говорю, заметив, что Рааш чересчур довольно хрюкает мне в ладонь, – хорошего понемногу. Раз уж ты передумал меня есть, то подставляй спину.

Дракон переступает с лапы на лапу и опускает крыло.

Все-таки я была права, когда заподозрила у анкров зачатки интеллекта. Иначе как объяснить все это?

Взбежать по крылу так же легко, как Эрден, у меня не выходит. Юбки мешают. Так что карабкаюсь, как могу, одной рукой придерживая подол, а другой – балансируя, чтобы не скатиться вниз по наклонному живому трапу.

Ближе к лопатке угол наклона резко повышается. Мне приходится отпустить подол и ползти на четвереньках, помогая себе обеими руками. И плевать, как это выглядит со стороны. Если Дариону приспичило насладиться моим позором – пусть наслаждается.

Наконец-то! Вот и спина.

Запыхавшаяся, злая, но в то же время очень довольная, беру высоту. Вскарабкиваюсь ящеру на плечо и с облегчением ищу, куда бы пристроить свой зад.

Рааш, похоже, понимает мои метания. Делает легкое движение, и я буквально скатываюсь в выемку между крыльев. Удобную такую выемку, будто созданную для меня.

Не успеваю осмотреться, как сзади запрыгивает Дарион. Он обхватывает меня за талию обеими руками и прижимает спиной к себе.

– Я впечатлен, – смеется мне в шею.

Втягивает мой запах, быстро целует за ухом и добавляет:

– Держись!

Что? Держись? За что держись?!

Дракон поднимается. Его спина подо мной ходит ходуном, и от этого к горлу подкатывает тошнота. Но это еще цветочки!

Будто чувствуя мое состояние и решая добить, зверюга отталкивается задними лапами от земли и совершает резкий прыжок.

Мамочка дорогая! Меня подкидывает вверх, но невидимые путы не позволяют свалиться с дракона. И пока я хватаю ртом воздух, Рааш в прыжке расправляет крылья, ловит потоки воздуха и поднимается в небо.

***

Немного придя в себя и убедившись, что свалиться на землю мне не грозит, решаюсь спросить:

–  Куда мы летим?

Рааш уже пробил облака и поднялся над ними. Остальные драконы пристроились рядом с ним в виде журавлиного клина: четыре изумрудных с правого крыла и один, серебряный, с левого.

– Ты же сама поставила условие, что все ночи этого месяца будут твои, – дыхание Дариона щекочет мне висок. – Как видишь, я согласился.

– Значит, мы летим в Дардаас? – уточняю, пытаясь слегка отклониться.

Но он еще крепче прижимает меня к себе. Так что теперь я чувствую, как бьется его сердце.

– Пока нет, – втягивает мой запах, – нужно кое-что решить в другом месте…

Хочется спросить, какая же участь ожидает меня, но я не решаюсь. Не стоит дергать дракона за хвост.

На мое счастье, дарг тоже замолкает. Похоже, его действительно не интересует, кто я и откуда взялась. Как и то, куда делась настоящая Анабель. Не сильно же он переживает о законной супруге!

Эта мысль заставляет меня поморщиться, но я гоню ее от себя. Анабель в моем мире не бедствует. К тому же, мне нужно не о ней, а о себе беспокоиться. И о сыне.

Сердце замирает, стоит только подумать о Темке. Когда я теперь увижу его? Мне удалось спрятать в перчатку магический перстень, но я не знаю, будет ли он работать. И, как назло, не знаю, положила ли Рилия хоть одно зеркало в мой багаж. Впрочем, и багажа-то того я не видела, его укладывали без меня.

Нет, не стоит сейчас думать об этом, иначе впаду в уныние. Слишком многое на меня свалилось за эти дни. Лучше набраться терпения и насладиться моментом. Ведь не каждый же день доводится на драконах летать!

Начинаю потихоньку оглядываться по сторонам.  

Рассмотреть, что там внизу, мешают драконьи крылья и плотный слой облаков. Мне приходится довольствоваться бесконечно голубым небом. Если над Лемминкейром все эти дни стоял туман, а небо закрывали грозовые тучи, то здесь оно чистое и звонко-прозрачное. А воздух такой, что я не могу надышаться.

Мы летим с приличной скоростью, но странное дело – мне совершенно не холодно. Наоборот, чувствую себя так, будто сижу, завернутая в теплый кокон, хотя, по логике, у меня ветер должен свистеть в ушах.