Аметистовая корона - Дюксвилл Кэтрин - Страница 4

• Предыдущая
• 4/57
• Следующая

— Моя сестра нуждается в большом внимании и нежности…

— Миледи, я клянусь, что заставлю се полюбить себя, чего бы мне это не стоило! Я сделаю это!

«У него хватит любви, — неожиданно для себя подумала Констанция. — Он только увидит Бсртраду, с ее черными вьющимися волосами, узкой талией, длинными ногами, и тогда — если он будет внимательным и нежным, — возможно, случится чудо и сестра почувствует себя счастливой».

— Надеюсь, Бог поможет, — прошептала она. Подойдя к Констанции, де Клинтон поднял

Руку, как если бы хотел сердечно и по-свойски похлопать ее по плечу, но на полпути остановился, решив не делать этого.

— Пойдемте, здесь останется только жених, — проговорил он, откашлявшись.

Отец Малчсл поднял голову и улыбнулся, братья смотрели на дверь. Девушки уже должны были одеть Бертраду и подготовить комнату. И опять в душе шевельнулась тревога — вдруг Бертрада сбежит с крыльца церкви.

Констанция мысленно говорила сестре: «Бог благословил тебя на будущее счастье». Она подняла свои грязные юбки и приготовилась идти. Ее мысли были уже далеко — она представляла, как после смотрин поведет сестру в собственную комнату, покажет приготовленную одежду, ванную комнату. Перспективы были столь многообещающими, что она даже споткнулась на ступеньке. Констанция очнулась от грез и подумала, что этот день, наверное, никогда не кончится. И чем, интересно, она заслужила быть такой голодной, уставшей и в придачу ко всему еще и грязной? Она вспомнила строчку из песни: «Луна, луна, прекрасная, благородная, знатная леди. Такая молодая, такая честная…» Она невольно фыркнула, де Уэрвил испуганно взглянул на нее и взял за руку. Выражение лица Констанции стало снова серьезным.

Спустившись, леди Морлакс увидела фигуру заключенного, которого не смогла рассмотреть раньше. Он растянулся на досках позади колдуньи Ллуд Абардарон. Неожиданно появился шериф Донкастор с толпой приближенных.

Колдунья первой заметила и графиню, и шерифа.

— Подними голову, — шепнула она жонглеру, пока охранники отвернулись, наблюдая за святым отцом, привлекшим всеобщее внимание своим одеянием. — Ты хотел видеть лорда… — еще раз прошипела Ллуд. — Так подними голову и смотри, если сможешь.

Жонглер лег на спину, он был все еще в оцепенении после побоев. Ллуд смотрела на него с состраданием. Он встряхнул головой, это движение ослабило повязку, и на его бледно-желтых волосах показалась кровь. Ллуд наклонилась помочь ему. Не только голова, но и вся рука жонглера были в крови. Ллуд аккуратно поправила повязки и в сердцах осыпала охранников проклятиями за то, что они так сильно избили жонглера, и тут же отругала его самого за упрямство.

Заключенный молчал, его глаза почти совсем заплыли, он снова встряхнул головой и попытался оглядеться.

— Где? — с трудом произнес он. Где лорд?.. Ллуд зашипела на него, остановив на половине фразы:

— Не лорд, а леди, графиня Морлакс… высокая, приятная леди в зеленом платье.

Жонглер разочарованно вздохнул и опустил голову опять на доски. Ллуд помогла ему улечься поудобнее. Молодой человек не сопротивлялся и не благодарил ее, он только тихо стонал. Вся его рубашка пропиталась кровью. Ллуд продолжала ворчать:

— Лежи тихо, не смотри на нее и ничего не говори, а то тебя снова изобьют… ты должен научиться держать язык за зубами.

Жонглер перекатился на спину, его мало, что видящий взгляд устремился в яркое голубое небо. Неожиданно сквозь его опухшие губы послышался смех.

— Что они сделают с тобой, Ллуд, когда возьмут на судебное разбирательство к епископу?

Глаза колдуньи устремились в никуда. Наконец она ответила с чуть заметной обреченностью в голосе, что если она действительно попадет на суд к епископу, то умрет достаточно быстро.

— И что тогда?.. — вновь спросил жонглер, закрывая глаза. — Умереть здесь, на дворе этого дьявольского, сучьего дома или позднее?.. Есть ли в этом какая-то разница? Вот интересный вопрос…

Охранники подошли ближе. Ллуд, забившись в угол, нагнула голову и обхватила колени руками. Жонглер закрыл глаза.

— Я помню твоего отца очень хорошо, — сказал епископ Честера. — Я и отпевал его… — Епископ держал тарелку вареной говядины с луком. — Наш благословенный король Генри, — да осыплет его Бог вечной мудростью и великой удачей, — не может иметь наследника на его славный и правый путь к трону.

Констанция знала, почему епископ вдруг внезапно вспомнил о ее отце. Отец Констанции имел двух превосходных незаконнорожденных сыновей, которые не могли наследовать Морлакс, и трех законных дочерей, являющихся наследницами. Их король Генри своей властью выдавал замуж за своих лучших подданных. Бертрада была третьей и последней незамужней наследницей, и теперь пришла и ее очередь выйти замуж, хотя и против собственной воли.

Молодой слуга держал тарелку мяса с яичницей-болтуньей для Констанции, стараясь держаться подальше от пса епископа, спящего на подстилке. Он остерегался, что тот может кинуться на него, несмотря на ошейник, за который был привязан. Констанция приказала передать говядину на стол де Клинтонов. Слуга с облегчением отошел от опасного, на его взгляд, места. Леди Морлакс слышала, как Джулиан — один из ее сводных братьев, — разговаривал с посланником короля о венчании Бертрады.

Констанция выпила маленький глоток вина, наблюдая за ними. Более чем двенадцать лет назад Кларсс, ее отец и другие уэльские дворяне составили заговор в пользу короля Генри, с целью посадить его на трон, что они успешно и сделали. Великий принц произвел Гилберта де Джобоурга в графы. И сейчас, находясь под властью короля Генри, Кларенсы и Гилберты были несказанно богаты и всемогущи.

Джулиан, казалось, создан быть морлакским лордом. Но, к сожалению, это было невозможно для бастарда, хотя отец и наделил его поместьями и землей. Джулиан владел обширными угодьями в Несклайфе и казался удовлетворенным.

Один из приглашенных дворян, оттолкнув слугу, стал наливать вино Констанции. Потеряв равновесие, слуга взмахнул рукой, и оно плеснулось на юбку Констанции.

Вскрикнув, графиня стряхнула с себя вино, другой слуга подал ей салфетку, но она отмахнулась и отослала их обоих прочь. Епископ накрыл ее руку своей. — Моя леди Констанция, — его щеки покраснели, и, когда он говорил, волна перегара ударила ей в лицо, — Бог дал королю Генри прекрасных подданных, подобных твоему отцу, поддержавших его в тот роковой день…

Констанция раздраженно вздохнула, но ничего не ответила. Епископ Честера, когда пил, всегда повторял эту старую историю, как будто она никогда се не слышала. Историю про то, как Гилберт де Джобоург и ее дед заслужили вечное благоволение короля Генри, приведя в исполнение заговор, в результате которого тот занял трон.

Констанция незаметно высвободила свою руку из-под руки епископа. Несмотря на то, что в суете подготовки Бертрады к церемонии бракосочетания у нее, было, мало времени на собственный туалет, леди Морлакс замечательно выглядела. На ней было бархатное платье, рукава которого были украшены вставками из красного шелка. Шейный платок темно-красного шелка проходил сквозь золотой круг, усыпанный янтарем. Волосы, уложенные петлей и украшенные золотыми бусинками, свисали ниже вуали. Констанция знала, что выглядит великолепно. Женщины за дворянскими столами изучали се наряд на протяжении всей трапезы. Подобные фасоны платья и вуали были новыми в Англии, и Констанция была уверена, что дамы запомнили все досконально.

За столами, стоящими ниже, сидели дворяне и высокопоставленные церковники. Позади делегации от ордена святого Ботолши сидели два духовника Констанции, а за ними монахи другого ордена в их отличительных одеждах, больше походящих на лохмотья. Прелата Малчела среди них не было. Атмосфера от такого количества приглашенных раскалилась, постоянная толпа народа то приходила, то уходила.

Епископ рядом с Констанцией продолжал нудно рассказывать до боли знакомую историю о том, как принц Генри захватил трон, принадлежащий старшему брату, после его убийства в Новом лесу. И затем три дня спустя младший брат короля — принц Генри — короновался как король Англии.

• Предыдущая
• 4/57
• Следующая