Однажды, в галактике Альдазар (СИ) - Чернышова Алиса - Страница 9

Фактически фраза не соответствовала действительности. Деймос давно уже не являлся хозяином. Не был он и идиотом, если совсем уж откровенно говорить… Хотя называть его так Малатесте приходилось очень часто. Примерно каждый раз, когда они обсуждали очередной гениальный план Деймоса. Не то чтобы его возмущение что-то меняло, но веселья добавляло. Они спорили (это был чудный и забавный ритуал), потом Деймос уступал в паре пунктов, а Малатеста принимал план к исполнению и изо всех сил пытался натянуть отрыжку гениальных мозгов Деймоса на глобус здравого смысла. И вариативной несчастной планеты, которую Дейм решил осчастливить (нет) своим вниманием.

Двадцатый считал Деймоса главой колонии. Мал — лучшим и единственным другом.

Но иногда ему очень, очень хотелось схватить черноволосого бога новой эры за волосы и постучать об какую-нибудь твёрдую поверхность в надежде, что в мозгах слегка прояснится. Он знал, конечно, что поможет вряд ли; вон, ари Родас на братца корабль уронил, и то без толку. Но понадеяться-то можно, да?!

Особенно сильно ему захотелось побиться об стену, когда в разгар сложной политической и экономической игры, когда вся их теневая империя нуждалась в жёстком контроле, Деймос заявил: “Давай играть в бобров!” И под этим лозунгом отправил Мала на галактическую периферию, ловить сбежавшего много лет назад (и примерно тогда же безнадёжно устаревшего) шпиона-модификанта.

Малатеста взывал к здравому смыслу. Объяснял, что это не самая хорошая и своевременная идея. Предлагал отправить вместо себя парочку хороших ловцов. Но переубеждать Деймоса логичными доводами — это как пытаться поймать метеорит категории гигант, имея на вооружении прогулочный катер и сачок для бабочек.

Так что теперь Мал стоял на исследовательской базе посреди дикой планеты океанического типа, мониторил эмоции своей жертвы и параллельно слушал бредни местного начальства, лениво удивляясь профнепригодности оного. Честное слово, если бы кто-то из его ребят городил такие вещи в секторе с потенциальной экономической и научной выгодой, Мал бы его уволил. Сразу на тот свет.

Впрочем, вполне вероятно, именно этим дело и кончится. Но этот “Борис” не был главной проблемой.

Жертва собиралась сбежать. Это раздражало. Будь воля Мала, он бы не раскрывал свою природу до решающего рывка… Но Деймос, чтоб его, хочет играть в бобров. И даже придумал идиотские правила игры. А Малу отдувайся, да ещё и свети на все камеры Эйм-овским типовым лицом. Он потом всё затрёт, конечно, но сам факт!

В общем, типичный код “Мой хозяин — идиот”. Можно сказать, хрестоматийный случай.

Мысленно ругаясь, Мал занялся местной электроникой, позволив Двадцатому рулить телом и общаться с аборигеном. Всё равно этот, так сказать, контактер по жизни заметит инопланетянина только в том случае, если оный грохнется ему на голову.

— …По крайней мере, это не амо, — сказал контактер. — Вот уж с кем, на мой взгляд, нет смысла устанавливать никаких контактов. Кто бы там что ни говорил, а эти существа по определению не могут быть разумными.

Двадцатый обиделся.

Дальше всё происходило очень быстро.

Мал как раз заканчивал взлом и, погружённый в местный вирт с головой, не успел остановить Двадцатого.

Двадцатый выпустил щупальца на всех открытых участках кожи.

Контактер заорал очень тонким голосом, закатил глаза и ничком рухнул вниз, приложившись об энергетическое поле головой.

Двери на метеостанции начали блокировку.

По всему периметру замигали сенсоры. Накрылся генератор.

Жертва наконец-то поняла, что ей грозит, и рванула с места. Человека прихлопнуло бы дверью, но Ал успел пролететь между смыкающихся створок. Что же, это было бы слишком просто, верно? Малатеста бы порадовался, конечно, но всерьёз не верил в такую удачу.

Впрочем, с большой долей вероятности тут всё закончится довольно быстро. У Ал-44 есть очень простой выбор. И, как только он его сделает, у Мала окажутся развязаны руки…

Усмехнувшись, он щёлкнул пальцами.

Прогрохотал взрыв. А потом ещё. И ещё. Стена вокруг базы рухнула вслед за энергетическим щитом, уровень воды начал подниматься.

Ну разве не отличные условия для первого контакта?..

Малатеста с усмешкой посмотрел на поверхность, под которой хищные моллюски, разозлённые взрывом, кружили, будто акулы. Они не приближались к Малу (к большому огорчению Двадцатого, который очень хотел познакомиться; моллюски это чуяли и проявлять взаимность не спешили), но остальные обитатели базы казались местным разумным вкусным стейком малой прожарки.

“Стейки,” — грустно подумал Двадцатый.

“Скоро будут, — пообещал Мал. — Уверен, Ал-44 провалит тест. Тогда мы можем тут всё быстренько закончить. И лететь домой, к адекватной работе, кабинету, бухгалтерии и прочим прелестям цивилизации.”

“И стейкам?”

“И стейкам,” — согласился Мал.

Он задумчиво покосился на всё ещё валяющегося в глубоком обмороке Борю (вот уж где фиалка с нежной организацией, а?), помахал рукой в сторону метеостанции и весело пошёл к посадочной площадке.

Сейчас у Ал-44 есть очень простой и очень интересный выбор.

Посмотрим, что ты будешь делать… Бобёр.

И что ты будешь делать, Бобёр?..

Лёха грязно выматерился, глядя на полузатопленную базу.

Грёбаный Эйм. Проклятая альданская тварь! Он знал, что делает. И не прятался. Он наглядно продемонстрировал, что ждёт на взлётной площадке. Он понимал: больше идти некуда.

Лёхе, вообще-то, было куда. Очень даже было. Он никогда не работал без страховки, и тут тоже постарался — спрятал кораблик типа “призрак” в скалах за островом. Он сможет туда добраться и улететь, оставив Эйма с носом.

И сорок человек жителей базы — на растерзание моллюскам.

Он мог бы их спасти. Или, как минимум, попытаться. Будь у них речевой алгоритм, то появился бы и шанс. Моллюски действительно умны, хотя и подвержены инстинктам. Они остановятся, если всё сделать правильно.

Но тут уже одно из двух: или бежать, или спасать. Третьего не дано.

Было раньше замечательное времечко, когда Ал-44 сделал бы очевидный выбор без размышлений и моральных терзаний. Для Алексея Боброва, к сожалению, всё давно уже стало немного (намного) сложнее.

Людям вообще сложно. Особенно когда без приказа. Местами вообще непонятно — как с этим жить, а? Вот сейчас, например, самое логичное, что можно сделать — таки свалить. Не его вина, что во главе этой конкретной группы контактеров стоит папочкин сыночек, у которого вместо мозгов кисель.

“Да, только вот остальные члены группы тоже в этом не виноваты, — напомнил мерзким тоном внутренний голос. — А ведь ты помнишь и сам, каково это — на незнакомой планете умирать ради тупого начальства. Сталкивался! И Эйм здесь явно из-за тебя…”

Лёха сжал зубы.

В буднях косморазведчика действительно случались разные эпизоды. Обычно с начальством им везло, но ключевое слово тут таки — обычно. Так что ему не раз и не два случалось пожинать плоды начальственного идиотизма. И хоронить его жертв.

Эти горе-контактеры, конечно, не были косморазведчиками в привычном ему понимании. Они прилетели на всё готовое, заселились в уже построенную базу и даже заранее заручились условным одобрением местного разумного моллюсконаселения. Да, не всего, да, в самых простых символах, дальше которых они не продвинулись. Но, по крайней мере, у ребят было с чем работать, не то что у разведки первой волны или передовых инженеров-робототехников. Но… прямо скажем, и контактерам этим до бывших Лёхиных коллег было, как до соседней галактики. Охрана минимальная, ни одного опытного косморазведчика в штате, робототехник — вчерашний выпускник. А чему тут удивляться? Косморазведывательные структуры традиционно смежны с силовыми и в случае военного положения переходят под армейскую юрисдикцию. Потому после без малого десяти лет противостояния с альдами все годные спецы или мертвы, или отходят после веселья, или заняты на направлениях более серьёзных. Тут же планета средней перспективности, причём ценность скорее научно-торговая, чем стратегически-сырьевая. Соответственно, командировали сюда с учёными ребятушек или совсем уж зелёных, или таких, кого не жалко.