Костяной Скульптор. Война (СИ) - Розин Юрий - Страница 11

Впрочем, об этом я мог подумать и потом. Пока что мне надо было разобраться с парочкой скитов, удар одного из которых успешно отбросил меня на пару сотен метров. По большей части я позволил себя оттолкнуть, но всё равно сила предполагаемого мага поддержки поражала. А когда его тело, а потом и тело чёрного кардинала, окутали сияющие белые ауры, от одного существования которых мне стало не по себе, стало понятно, что это только цветочки.

Однако почти сразу я понял очень странную и, вероятно, критично важную вещь. Они применили сильнейшие благословения, с которыми даже самый обычный человек смог бы побороть монстра пятого-шестого этажа полигонов, но при этом сделали это не на себя. Они благословили друг друга. И в случае личной ауры это было верхом бессмысленности. Одно дело масштабное благословение на целую роту солдат или применённое на определённую территорию — тут никаких вопросов. И даже наложение личной магии на другого в целом вполне оправдано, если скит, к примеру, благословлял паладина, который сражался на передовой и этого же скита и защищал. Но эту парочку ведь никто не прикрывал, кроме них самих. И благословлять друг друга было нелогично. Магия не делала разницы, но поддерживать и контролировать заклинание так было куда сложнее.

А это означало, что, несмотря на далеко не стандартную для скитов практику телесной магии, эта парочка всё ещё придерживалась правила, гласящего, что скиты не могут использовать магию на самих себе. В подробности того, почему это под запретом я не вдавался, было совершенно неинтересно разбираться в учении церкви света и её многовековых традициях и ритуалах. Но сам этот факт, как и немало иной информации, я вычитал, когда готовился к рейду на базу святош за Гуйаром, резонно рассудив, что, даже если эти знания не пригодятся в тот, раз пригодятся когда-нибудь ещё. И вот, пригодились.

С учётом этих знаний выстраивать тактику против кардиналов можно было по иным, невозможным в обычных обстоятельствах путям. Осознав это, я попытался выудить из памяти кусочки просмотренных мельком книг и архивов, надеясь вспомнить ещё что-нибудь полезное. Конечно, было бы замечательно использовать для этих целей Книгу. Хотя память у меня была, считай, фотографическая, лишняя информация всё равно со временем вымывалась из сознания. Но после разговора с Королём я начал относиться к его творениям с куда бо́льшим опасением. Будь у меня возможность, Книга и библиотекарь уже были бы вышвырнуты прочь из моей души. Но к сожалению они оказались слишком прочно соединены с ней, видимо ещё одной частичкой силы вечности, а я пока что не мог использовать свой аспект. Так что до поры до времени оставалось только запрятать детище Короля куда подальше и не вспоминать о нём лишний раз.

В результате единственной потенциально полезной информацией, что мне удалось вспомнить, стало знание о том, что скиты в доказательство своей веры часто занимались самоистязанием. Умервщление плоти могло принимать самые разные формы: строгий пост, сексуальное воздержание, многочасовые молитвы в одной позе. Но всё это вроде как практиковалось немалым числом святош, которые, как я уже давно понял, поголовно были поехавшими в той или иной степени. Однако скиты заходили куда дальше, намеренно себя калеча. Бичевание самих себя плетьми, нанесение резаных и колотых ран, самые отбитые доходили до того, что выкалывали себе глаза, отрезали носы, уши и языки, кастрировали самих себя самыми дикими и болезненными способами, даже вскрывали себе животы на живую — в общем развлекались как могли, благо святая магия отлично помогала не откинуться от подобных экспериментов.

А ещё, и это в данный момент как раз могло быть важно, они носили вериги — кандалы с утяжелителями или остриями, что врезались в плоть и причиняли постоянную боль. В той книге, что я нашёл, было сказано, что наиболее распространённые варианты вериг надевались либо на пояс, либо на шею, либо на бёдра, где у человека была очень нежная и тонкая кожа. Кардиналы были в просторных рясах, под которыми мало что можно было рассмотреть, а энергетическое видение мне перекрывала святая аура, так что как-то проверить, были ли на них вериги, я не мог. Но если были, то помимо обычных, у этой парочки появлялось несколько дополнительных слабых мест, в которые было грех не ударить.

Тем не менее, прежде чем наносить удары по слабым местам, нужно было подготовить для этого почву. Ни один логически мыслящий человек, а парочку Правителей, при всей неадекватности учений святой церкви, я не мог не считать таковыми, не подпустит врага к своим уязвимостям за здорово живёшь. Между тем чёрный и пурпурный кардиналы, набросав друг на друга уже не меньше дюжины благословений самого разного рода, наседали на меня уже вдвоём, не скупясь на атаки. И действовали они настолько слажено и синхронно, что иногда я начинал подозревать даже что-то вроде взаимного чтения мыслей. Они без сомнений сражались вместе уже много лет, привыкнув к партнёру настолько, насколько это вообще было возможно. И от этого эффективность их тандема была куда выше, чем просто сложение силы двух человек. Не сказать, конечно, что они становились непобедимы, но даже маг на пике ранга Правителя, даже идущий сразу по путям внутренней и внешней магии, вряд ли смог бы быстро с ними справиться.

И я в полной мере ощущал на себе возможности парочки святош, чувствуя как напрягаются едва ли не все мышцы тела и все извилины мозга, пытаясь справиться с их совместными атаками. Правда, всю доступную мне сейчас силу я пока не использовал. Гуйар оставался в ножнах, а чёрное пламя не выходило за пределы тела, лишь усиливая физические возможности, не более. Во-первых, мне было интересно оценить сильнейших воинов церкви света. Если среди святош был кто-то ещё сильнее этой парочки, то точно ненамного. Во-вторых, мне не хотелось лишний раз использовать переизбыток энергии, внутренние травмы ещё давали о себе знать. А в-третьих, у парочки церковников мог быть припрятан какой-то козырь на экстренный случай, всё-таки их крышей было Воплощение. И мне бы хотелось победить, не испытав этот козырь на своей шкуре, для чего не стоило показывать слишком разительный перевес в силе.

Навыки кардиналов заслуживали только уважения. Даже тот факт, что один из них был слабее другого, они мастерски использовали. В один момент пурпурный кардинал, который до этого атаковал сильнее, вдруг словно бы уставал, тогда как чёрный наоборот, начинал биться яростнее. Но вкупе с их примерно схожей внешностью, невероятной скоростью, на которой происходило сражение, а также мылящими глаза и восприятие сияющими аурами это создавало довольно правдоподобную иллюзию того, что ничего на самом деле не изменилось. А потом они резко возвращались к своим обычным стилям и можно было, ожидая сравнительно слабой атаки, получить мощный удар и выйти из темпа боя. И так они менялись довольно часто, ещё больше путая противника. И выходило это настолько естественно, что даже я раз чуть не попался, лишь в последнюю секунду осознав промашку и заработав синяк на предплечье.

Однако чем дольше шёл наш бой, тем больше я привыкал к их стилю, а каких-то новых приёмов у кардиналов, похоже, не было припасено. Это нельзя было считать в полной мере просчётом, так как их тактика в принципе вряд ли предполагала затяжные сражения. Дикий напор и даже какое-то буйство, стоящее за каждой атакой пары Правителей, недвусмысленно намекали на то, что их бои по идее должны были заканчиваться за считанные секунды, в худшем случае за минуту-две. А мы бились уже минут пять, успев обменяться парой тысяч ударов. Ничего странного, что все по-настоящему изобретательные хитрости и приёмы, что должны были вызывать ступор и шок, повторились уже раз по десять и перестали удивлять.

И когда я осознал, что кардиналам и правда нечего больше мне показывать, я решил перехватить инициативу. Базовая комбинация, которую они проводили уже, наверное, раз в пятидесятый, заключалась в довольно банальном, но крайне действенном приёме. Один их пары проводил удар в голову сзади, а второй — в живот или пах спереди. Защититься было очень сложно и приходилось уклоняться либо от одной, либо сразу от обеих.