Сон в летнюю ночь (СИ) - Лазарева Элеонора - Страница 10

Я опешила от такого откровения, а Кабор весело рассмеялся.

— А сколько же тебе лет и есть ли у тебя семья?

— Я уже взрослый и мне четыре года. А семьи нет. Сирота. Подкидыш. Меня нашли здесь в лесу и принесли в племя. Там растили и кормили. Теперь же я никому не нужен. При том еще и поспорил. Прими меня к себе в охрану. Я буду предан до конца моих дней. Не пожалеешь.

Я задумалась и решила пока отослать его в замок.

— Иди с моим слугой и найди моего лекаря Гавра. Знаешь его?

Он кивнул.

— Скажешь, что я тебя послала, чтобы он о тебе позаботился. Потом решу, как с тобой быть.

Он почтительно поклонился, и я повернула свою лошадь обратно. Мне предстояло еще поохотиться на загнанного зверя.

Спустя пару часов я уже и забыла о странной встрече с одним из представителей этого мира. И когда, вернувшись после удачной охоты и веселого пира на воздухе, встретила секурда возле своих дверей, то удивилась и остановилась с вопросом:

— Что тебе надо здесь?

Он быстро вскочил и скорчил смешную гримаску в виде широкой улыбки и потягивания коротким носом с вытянутыми ноздрями.

— Гавр сказал ждать тебя здесь, — сказал он тихо, оглядываясь, будто боялся, что его могут услышать.

Я удивленно пожала плечами:

— Ну, тогда входи, — махнула ему рукой.

Тот толкнул дверцы, почтительно склонившись, и прошел за мной вслед. Я увидела за столом в кресле удивленное лицо Серины и, рассмеявшись сказала, что теперь у меня есть личный телохранитель, показав на смущенного, потупившего взор, секурда, стоявшего у двери. Она также удивилась:

— И где же он будет обитать? — поджала она губы, — Надеюсь, не вашей спальне?

— Не знаю еще, — пожала я плечами, — Где здесь-то? Может, сама предложишь?

Камеристка смерила хмурым взглядом молчаливо стоящего парня и показала ему рукой на гардеробную.

— Там сможешь ночевать. Вместо служанки будешь, — скривилась она, глядя на хитро улыбнувшегося телохранителя.

Скользнув, почти бесшумно в небольшую комнату, которой пользовалась моя ночная прислуга, помогая мне в убранстве или выполняя поручения ночью, он оглядел ее и благодарно кивнул. По его счастливой рожице, я поняла, что ему нравится здесь находиться и его место тоже. Но самое главное, он теперь уже доказал своим неприятелям, что красивая и молодая герцогиня взяла его к себе и даже поселила рядом.

Об этом мне и поведал Гавр, когда я рассказала ему о новом телохранителе и его поведении.

— Четыре года на словах у секурдов, это примерно, как людские семнадцать лет, даже скорее и все восемнадцать. Так что вы пригласили в свою спальню взрослую мужскую особь, Галана, что может быть чревато.

— Чем же? — рассмеялась я, вспомнив тщедушную фигурку парня, почти подростка, но его смелый взгляд.

— Он половозрелая особь, моя дорогая девочка, и тебе должно быть известно, что может случиться, если он вдруг захочет …

Тут он несколько смутился и, улыбнувшись, продолжил:

— Впрочем, смотри сама. Из них, действительно, получаются самые преданные слуги. Тем более телохранители. Такой когда-то был и у твоего отца. Но погиб, защищая того от болта арбалета на охоте. Его часто пытались убить, но он был серьезным и смелым мужем. Ты прям в него своим характером. Правда, с другой душой и сознанием.

Он окончательно смутился и притих.

— Ладно-ладно, мой друг, — я похлопала легонько его по руке, — считайте, что Галана такая же, как и я. И скорее это она сама стала такой, как ее отец. А секурд мне нравится. Конечно он плут и насмешник. Но обо всем остальном узнаю постепенно. А сейчас идем на бал. Нас ждут другие, не менее важные гости.

Бал был в самом разгаре и вскоре должны состояться смотрины будущих пар, как и значилось в программе мероприятия. Мне же нужно было принять их и благословить: это была также моя прерогатива, как главы герцогства, а они мои подданные.

Процедура эта вымотала меня основательно, и когда подошел улыбающийся Аквил, с приглашением на танец, я сморщилась, но подала руку.

— Что с вами, моя дорогая? — повернул он меня в переходе танца к себе лицом, — Что-то случилось на охоте? Я, правда, слышал, что ты дала приют вонючему секруду?

— Не только приют, но решила взять его к себе телохранителем.

— Ты чего-то боишься, дорогая? — вновь передал мне вторую руку в переходе танца.

— Боюсь? — хмыкнула я, — Конечно. Как и всякая молодая девушка одиноко живущая в замке. Вот и решила завести личного охранника. Говорят, что секурды отлично это делают. И в пример мой отец.

— Ну-ну, — нахмурился он и тут же улыбнулся, — Тебе надо только сказать мне свое «да» и уже не ты будешь заботиться о себе, а предоставишь это делать своему мужу, дорогая.

— То есть тебе? — пристально посмотрела я в его лицо.

— Естественно, — ухмыльнулся он и резко прижал меня к себе.

И опять тело Галаны потянулось к нему, испытывая при этом истому и негу. Я не сопротивляясь. Положила ему руки на широкие плечи и закрыла глаза. Он принял мой жест и тут же впился в губы твердым поцелуем. Боль при этом, отрезвила меня и я отпрянула.

— Зачем же так больно, — чуть не вскрикнула я, — И потом — не смейте меня позорить перед всеми.

Высвободившись из объятий растерявшегося мужчины, я быстро направилась к выходу и столкнулась со своим новым сторожем. Он схватил меня за руку и прижал к сердцу.

— Скажи и я убью его, — прошипел он громко.

— Ещё чего, — резко выдернула из его ладоней свою руку, — Никогда не смей хватать меня без моего дозволения. Понял?

Секурд кивнул.

— Он тебя поцеловал, а ты не хотела. Верно? — заглянул он в мое лицо.

— Да какая тебе разница с кем я целуюсь, — потрепала его по голове.

— Разница есть: когда ты хочешь это одно, а когда не хочешь, то я того убью.

— Ты убьешь, если я прикажу тебе это сделать или мне будет угрожать опасность. Понял? — строго сказал я, прямо глядя в его глаза, похожие на спелые вишни.

Тот смиренно кивнул, вздохнув, и поник головой.

— А в основном ты поступил правильно, — улыбнулась я, приподняв его за узкий подбородок, — Спасибо.

Секурд тут же повеселел и даже подпрыгнул от моей похвалы.

— А ты дашь мне имя? — затараторил он, шагая рядом.

— Разве у тебя нет имени? — изумилась я.

— Нет. Имя дается уже взрослому мужчине. Я мне пока еще нет пяти лет. Но ты можешь мне дать его, потому что ты моя хозяйка.

Задумалась и тут же решила, что назову его именем Ники, то есть частью от имени моего внука. Своими глазами и их выражением он его напоминал, правда, когда тот был маленьким.

Я вспомнила случай, когда бродила с маленьким Никитой по рынку, где продавали животных. Мы не хотели кого-то покупать, просто смотрели на собак и кошек, на цыплят и рыбок, которых продавали под гомон и крики продавцов, расхваливавших свой живой товар. Остановились у одной женщины, у которой в корзинке сидели маленькие щенки.

— А что это за порода? — спросила я у продавщицы, разглядывая черненькие комочки, со смешными сморщенными мордочками и черными круглыми глазками.

И та ответила, что это французские бульдоги. Я удивилась: никогда не видела их в живую.

— Какие же они взрослые? — спросила я, с любопытством разглядывая шевелящуюся мелочь в корзинке.

— А вот она, их мамка, смотрите, — и женщина, приподняв подол своей длинной юбки, показала на сидевшую у нее между ног небольшую собачку со слегка сплюснутым носом и выпуклыми глазками, — Купите для внучка, — и она подняла из корзинки щенка.

Я улыбнулась, помотав в отказе головой:

— Нет, не смогу содержать. Времени нет.

И пока я рассматривала уже других животных, внук исчез с поля моего зрения. В поисках его, я обернулась на толчок в спину: передо мной стоял мой маленький внук и держал в ладонях того самого щенка. Он стоял и молча смотрел на меня своими круглыми глазками, похожими на спелую вишню, а по щекам катились такие же по величине… слезы. Я ахнула и …купила того щенка. А что оставалось делать? Я не могла позволить этим глазам плакать…