Мышка для Тимура (СИ) - Зайцева Мария - Страница 25

Эти слова вылетают из моего рта, но я им вообще не хозяйка. Что-то глубинное, женское, вечно голодное мною сейчас руководит. И командует. Не тормози! Ну хватит уже!

Тимур моргает, словно в изумлении, словно не ожидал от меня этих слов…

А затем молча подхватывает на руки и несет в квартиру.

И это… Черт, это романтично. Меня никогда никто не носил на руках. Никто. Никогда.

Никто не смотрел так, как он. Словно я — в главном фокусе. Все остальное — размытые тени, фон, не стоящий внимания. Я — в центре.

Это… Это завораживает — быть в центре внимания такого человека. Такого мужчины.

Тимур невозможно красивый сейчас. Не могу оторвать взгляда, не могу перестать смотреть!

Темные брови немного нахмурены, губы, чувственные такие… Только целовать… Щетина на щеках… Кусачая, так приятно ее ощущать…

И несет легко. И кладет на кровать осторожно.

Скользит сверху, опирается на руки по обе стороны от моего лица, смотрит.

— Красивая такая мышка… — голос ласковый, урчащий… — поймал тебя…

Он повторяет те слова, что сказал при самой первой встрече. Неужели… Неужели уже тогда? Да? Уже тогда?

— Съем теперь, — добавляет он серьезно и, не позволяя мне реагировать, наклоняется и целует. Сразу сграбастывает обеими руками, обнимает, вжимает в себя, и это ощущается правильно очень. Я словно соединяюсь с ним паззлом, всеми изгибами — правильно. Странно так, он — огромный по сравнению со мной… Как мы можем настолько подходить друг другу?

Тимур настойчиво целует, проникает языком в рот, сладко, так сладко, до дрожи в пальцах. Цепляюсь за его шею, скольжу выше, ногтями по затылку, обхватываю ногой по бедру. Хочется ближе. Хочется уже снять с него его модный костюм, а с себя это желтое платье. Хочется потрогать его везде, возможно, даже укусить… Укусить очень хочется.

Не прерывая поцелуя, потому что останавливаться никак нельзя, тяну вниз по плечам пиджак, дергаю ворот рубашки, пуговицы пытаюсь расстегнуть, кажется, что-то рву, потому что слышится треск, и Тимур, выпуская из плена мои губы, жарко дышит в шею, чуть притормаживая.

— Мышка моя дикая… — шепчет, сдерживая дыхание, — подожди… Давай потихоньку… А то я не смогу быть нежным…

— Не… Надо… Нежным… — с третьего захода выговариваю я. И, чтоб доказать, что у Тимура не слуховая галлюцинация, вонзаю ногти ему в загривок. И смотрю в темные от желания глаза.

Он кривит губы в ухмылке.

— Ничего себе, боевая Мышь… Любишь пожестче? Я знал…

Он резко кусает меня за скулу, а затем мир крутится по оси, и я оказываюсь на четвереньках и лицом в покрывало.

Ничего себе! Как он шустро! Порываюсь приподняться и посмотреть на него, но жесткая ладонь ложится на затылок, прижимая обратно.

— Лежать.

Голос холодный, властный такой.

И я ощущаю, как именно в этот момент все внутри сжимается в сладком, предвкушающем спазме.

Мой бывший… Он не особенно хорошо мог это вот… Пожалуй, все, на что его хватало — пара минут возни под одеялом… И я, до поры до времени, считала, что это и есть норма.

Но интернет — реально окно в мир.

Правда, я никогда не думала, даже не представляла себе ничего, подобного тому, что сейчас происходит между мной и Тимуром.

Я понятия не имею, почему попросила его не нежничать… И, мне кажется, что имелось в виду что-то немного другое. Ну, типа, давай скорее, уже хочу — не могу как…

Но Тимур явно это понимает по-своему.

И делает теперь то, что считает нужным.

Мне же не собирается сообщать о своих намерениях. От этой неизвестности, от того, что я впервые в кровати с таким странным, непредсказуемым мужчиной, повадки которого совершенно не знакомы, иррационально становится горячо и даже немного больно. Но такой вкусной болью, которую хочется длить. Потому что понимаешь, что она выльется, переродится… Во что-то невозможное. И жутко от этого. И сладко. И волнительно. И безумно. И…Ай!

Резкий шлепок по голой попе застает врасплох.

Я вскрикиваю, сжимаюсь, пытаюсь опять повернуться, но Тимур не пускает!

Одну руку опять кладет на затылок, наклоняется, прижимаясь ко мне, платье желтое задрано до головы, а в следующее мгновение и вовсе скинуто к предплечьям.

Тимур скользит по мне, и становится понятно, что он успел раздеться! Когда? Как?

Не важно.

Важно, что его кожа — горячее самого горячего! И что сам он — тяжелый, обволакивающий, жаркий! Тимур мгновенно окружает собой полностью, и дышать становится сложно, словно в бане, при огромной температуре. Раскрываю рот, но вместо голоса получается непонятный сип, выдох:

— Ах-х-х-х…

— Послушная Мышка… — урчит Тимур, а затем мягко касается пальцами внизу, прямо там, где, кроме меня, никто и не прикасался никогда… Бывший… Боже, он вообще что в кровати-то делал? Теперь этот вопрос точно останется без ответа.

Первое же касание жестких опытных пальцев выносит меня в стратосферу. Все внутри сжимается, пульсирует. С огромным смущением понимаю, что теку, бесстыдно и пошло. Задыхаюсь, зажмуриваю глаза, не в силах воспринимать себя такой.

Надо же… То есть, вот мне чего не хватало… Именно… Такого?

— Бля-а-а-а… — комментирует ситуацию Тимур, — Мышь… Это было неожиданно… и круто.

Последнее слово слышится мне издевкой. Всхлипываю, стремлюсь освободиться от нахальных пальцев, но меня никто никуда не пускает.

— Чш-ш-ш-ш… — шепчет Тимур и мягко прижимается к пылающей коже спины губами, — а как же поиграть?

Опять укладывает меня лицом в кровать, слышу, как шелестит упаковка презерватива, а через мгновение выгибаюсь в немом крике. Потому что Тимур… Это вообще не как мой бывший! Ни разу не так! Это… что-то другое! Это как сравнивать… Несравнимое!

Мне надо посмотреть! Надо на него посмотреть!

Пытаюсь приподняться, но он не пускает!

— Какая маленькая у меня Мышка… — хрипит его голос…

А затем Тимур выходит и одним ударом возвращается обратно! И я кричу, разом позабыв о своем любопытстве! Потом он делает так еще раз. И еще. И еще. И на каждое его движение я вскрикиваю! Не могу сдержаться! Это выше моих сил!

Вся суть, все мое существо, кажется, сейчас сосредоточено там, внизу! Я только там чувствую, только там воспринимаю! Остро! Больно! Грубо! И… Нереально хорошо! Боже… Пусть это длится! Пусть это все подольше будет! Подольше! Пожалуйста!

Я не понимаю, что кричу уже вслух, умоляю не тормозить. Не останавливаться. Сильнее быть, сильнее, сильнее!!!

И Тимур рычит, окончательно теряя всякую осторожность, вбивается в мое дрожащее тело точными, жесткими ударами, с оттягом в финале, и эта завершающая нота — то, что нужно, то, от чего в голове каждый раз словно что-то взрывается, заполоняя всю меня сладким, будоражащим дурманом.

Никогда, никогда мне не было настолько хорошо, настолько безумно!

— Ти-ти-ти-мурррр… — выстанываю я в ответ на каждый удар его члена, собираю в горсти покрывало, беспорядочно мечусь по кровати, не понимая, как найти выход из этого сладкого лабиринта и не погибнуть окончательно.

Мне нужно, чтоб он что-то сделал. Я не знаю, что, он и так с ума уже свел. Разрушил меня! Но нужно что-то еще! Еще! Еще! Еще!

Кажется, это я тоже выкрикиваю, потому что движения становятся совсем уже безудержными, жесткая пятерня захватывает мои волосы, тянет на себя, вверх. А через мгновение я прижимаюсь спиной к мокрому горячему телу Тимура, губы скользят по шее, будоражат, а слова безумны и сладки:

— Нравится, Мышка? Да? Я тебя так долго буду трахать, долго! Визжать будешь! Слышишь? Нравится жестко? Хитрая Мышка, столько времени пряталась… Нихера не спрячешься больше! Нихера. Моя теперь, моя, моя, моя!

Я вскрикиваю на каждое «моя», соглашаясь. Конечно, твоя, боже мой! Чья же еще? Твоя, только твоя! Да сделай уже что-нибудь! Меня же разорвет сейчас!

И он чувствует меня.

И делает.

Что-то такое делает, как-то так двигается, что меня на куски разламывает, трясет, выгибает… Наверно, именно так умирают… Боже… Это такая сладкая смерть…