Квартира на улице Мира (СИ) - "Северный Орех" - Страница 4

А вечером, стоило только высунуть нос в подъезд на перекур, как он сразу столкнулся со своим сероглазым наваждением. Указанное наваждение выдыхало сизые струйки дыма в открытое окно и зябко поджимало голые пальцы в резиновых шлëпках.

— Привет.

— Даров.

Молчание всего на минуту стало тяжëлым, а потом они неожиданно оказались у Серого. Их общение всегда было таким — лëгким и естественным.

— А у меня днюха сегодня. Правда, я не отмечаю. Восемнадцать.

Серый мысленно застонал. Ещë одна причина пала, и мальчик-натурал стал совершеннолетним.

— Да что ты? А я без подарка. Тогда предлагаю заказать роллы с пиццей и посмотреть фильмец. Что думаешь? — Серый тонул в счастливо улыбавшихся глазах именинника и улыбался сам, как полный придурок.

Роллы, «Маргариту» и пару бутылок пива привезли довольно быстро. Серый прихлëбывал холодное светлое и почти не смотрел на экран, где мстители под орех разделывали тëмные силы. Его мысли крутились вокруг юного тела, развалившегося рядом на диване. Ещё немного, и можно соприкоснуться коленями или локтями.

Серый поставил бутылку из зелëного стекла на пол и, зажмурившись, сжал переносицу. Как назло, Санька, расслабившийся после вкусной еды и холодного пива, сполз на диване так, как будто специально демонстрировал стройные бëдра, выпирающие коленки и скатавшуюся на впалом животе майку с застиранным Симпсоном.

Наблюдая за очередным эпичным сражением на экране, он рассеянно сдирал с бутылки этикетку. Местами отпыхнувшая от конденсата наклейка отходила неровными треугольниками, оставляя на стекле намертво прилипший клей и нижний бумажный слой.

— Тебе так не нравится этикетка? — хмыкнул Серый, взглядом показав на весьма общипанную бутылку.

— Ой. Да не, это я машинально. Сам не знаю, зачем, — отозвался Санька, с удивлением уставившись на творение своих рук.

— Во времена моей давно ушедшей молодости, — Санька при этих словах фыркнул и закатил глаза, — встречалось определенное мнение про такие вот оторванные этикетки, — отозвался Серый с лëгкой ностальгией.

— Какое?

— Да ну, ерунда. Забудь, — досадливо поморщился хозяин квартиры, пожалев, что вообще открыл рот, не подумав.

— Нет уж, рассказывай! — рассмеялся Санька и облокотился, разворачивая корпус к Серому. Его глаза заинтересованно поблëскивали. — Сказал «а», говори и «б»!

— Вот ведь пристал! — шутливо возвëл очи к небу Серый, сдаваясь. — Ну, в общем, говорили, что когда человек вот так, как ты сейчас, обдирает наклейки с бутылок, это значит, что он сексуально очень не удовлетворëн.

Повисла пауза.

Мелькающие огни телевизора отбрасывали разноцветные блики.

— Серый? — голос Саньки охрип. Нежное лицо оказалось совсем рядом. Стального цвета глаза внимательно смотрели через плечо, а выражение лица было такое, словно мальчишка пытался на что-то решиться. Дыхание парня приятно пахло солодом. И пиццей, чего уж там.

— Кхм… Да? — горло перехватило. Кровь забу́хала в висках, смешивая мысли. Жадный взгляд опустился на яркие губы.

— Я… пойду, навер… — неуверенно пробормотал Саша, проглотив окончание и отводя взгляд. Неужели нервничал?

***

Серый сосредоточенно вбивался в тщедушное, но стройное тело. Ритмичные скрипы дивана вонзались в мозг и царапали, как звук ногтей по стеклу. Сброшенная впопыхах одежда валялась где-то рядом. Уставшие руки дрожали от напряжения, а смена позы уже не помогала замыленной фантазии. Член терял чувствительность, и появлялось общее дурацкое состояние «ещë чуть-чуть, а всë никак». Приходилось вызывать самые горячие воспоминания и образы, чтобы хоть как-то кончить. Хотелось дойти уже до разрядки и послать всех на хрен.

Не надо было пить. Алкоголь всегда притупляет ощущения.

Долгожданный, буквально выстраданный оргазм накрыл измученное тело, и Серый громко застонал от облегчения, наконец-то выдаивая из себя всë, что накопил. Парнишка под ним довольно заурчал, и спустя несколько минут они уже оба спали, пытаясь уместиться на жëстком диване.

***

Серый приоткрыл веки и с болезненным стоном заслонил глаза от света ладонью. Вот нахрена вчера в клубе он так нажрался? Домой пришëл на рогах. Или пришли? Ведь он определённо был не один.

Словно подтверждая его слова, незнакомый парень с ярко-жëлтым ëжиком волос распахнул покрытую белой краской дверь ванны и ласково улыбаясь пропел:

— Оч-чень доброе утро, Серëженька!

— Привет! — Серый впервые подцепил кого-то в таком состоянии, чтобы ничего не помнить. Имя даже не вертелось на языке.

— Вижу, не помнишь, — понимающе ухмыльнулся парень. — Женя. «Ночная цапля». С пупырышками. Вспомнил?

Серый застонал, прикрывая глаза уже не столько от света, сколько от позора.

— Ладно, не парься. Хорошо время провели. Но мне пора. Спать я не планировал, но так уж вышло. Провожай, красавчик! — Женя быстро накинул рубашку, впрыгнул в джинсы и был готов отчалить. Идеальный любовник!

Уже переступив порог квартиры, Женя внезапно обернулся и, обдав Серого мятным запахом зубной пасты, негромко произнес:

— Мне понравилось! Давай как-нибудь повторим? Я там телефончик черкнул, найдёшь. Пока, красавчик! — и звонко чмокнул Серого в нос.

Махнув рукой, Женя быстро сбежал вниз и хлопнул подъездной дверью. Но Серый не обратил на это внимания, в полной тишине уставившись на замеревшего с сигаретой Санькá. Парень хлопал глазами и забыл, что пепел надо стряхивать. Загнувшийся истлевший кончик обвалился, пачкая его пальцы.

— Эм-м… Привет, Саш! — неловкость — официальный спонсор этого утра. Серый судорожно пытался придумать какое-нибудь объяснение, пока спускался по десяти ступеням пролëта. Но что можно придумать, когда тип с канареечными волосами целует тебя утром на пороге и предлагает повторить?! Да ещë про «телефончик» что-то ляпнул, зараза.

— Привет, — обалдело произнёс мальчик.

— Слушай, ты, э-э… наверное, неправильно всë понял. Это мой приятель. Мы с ним…

— Трахались, — закончил за него Санька.

— Что? Нет!

— Не пизди. Я всю ночь слушал скрип дивана. И твой финальный стон, от которого стены зашатались. Только никак не думал, что ты там парня пялишь, — в голосе мальчика чëтко слышалась обида. Кажется, Серый не оправдал его ожиданий.

— Сань… Я взрослый человек. Я хочу жить так, как…

— Ты пидорас. Обычный пидор. Скажешь нет? — серые глаза злобно прищурились.

А мальчик-то гомофоб… Неприятно. Но неудивительно.

— Не скажу. Блин, Саш, не нагнетай. Пойдём, поговорим. Чего в подъезде-то орать?

— Я с пидораса… не хож… никуд…! Так что иди наху…! Ты привык, — прошипел парень, глотая окончания и, смяв бычок, сбежал по лестнице вниз.

Оч-чень доброе утро, твою мать!

***

Серый предполагал, что парень пойдёт на поводу у своей неприязни и растреплет всем про ориентацию своего соседа, но нет. Жильцы дома по улице Мира не плевали вслед Серому, не царапали обидные надписи на его двенашке и даже ничем не обмазывали дверь.

Получается, Санька промолчал. И Серый надеялся, что тот немного отойдёт и сможет принять пристрастия своего соседа. Ведь за прошедшие полтора месяца они сдружились и нормально общались, не скучая в обществе друг друга. Правда, Серый ещë с десяток раз вздрочнул, думая о Сáньке, но ведь тот-то об этом не знал! Так что не считается… Могли бы и дальше общаться по-соседски. Но нет.

Завидев Серого на горизонте, Санька прищуривал серые глаза и поджимал губы. Если они сталкивались возле дома — переходил на другую сторону. Если Серый выходил в «курилку», то мальчишка тушил свою сигарету, даже если только прикурил, и молча уходил к себе. Но хотя бы больше не обзывался — уже прогресс.

Только один раз Серый снова услышал неприятные слова в свой адрес.

Привлечëнный в подъезд криками очередного скандала семьи Макаровых, Серый в нерешительности курил у окна. Будь всё по-прежнему, он бы уже успокоил разошедшихся пьянчужек и выдернул оттуда Саньку, хотя бы на время. Но теперь мальчишка шарахался от него, как чёрт от ладана. Хотя роль нечистого явно принадлежала Серому.