Залив ангелов - Боуэн Риз - Страница 1

История Изабеллы Уэверли, девушки благородного происхождения, которой сначала пришлось работать служанкой в богатом доме, а потом стать поваром в Букингемском дворце, правда, обманным путем и под чужим именем. Способная, находчивая и смелая, она пленяет своим кулинарным искусством саму королеву Викторию и, мечтая о настоящей любви, не боится дать отпор домогательствам принца Уэльского. Впереди — поездка с ее величеством на Лазурный Берег, вот только удастся ли Изабелле избежать разоблачения?

Полный неожиданных поворотов сюжета роман популярной писательницы Риз Боуэн, которая уже успела полюбиться читателям во всем мире.

Лондон, сентябрь 1896 года

Не шагни Хелен Бартон под омнибус, возможно, я до сих пор мела бы полы и растапливала камины претенциозного дома в Сент-Джонс-Вуд. Но я в кои-то веки последовала совету отца. «Саrре diem!» — это выражение было его любимым: «Лови момент!», «Не упусти свой шанс!». Обычно он добавлял: «Возможно, это единственный шанс, который тебе дан». Отец исходил из собственного опыта. Образованный человек из хорошей семьи, он знавал лучшие времена. Поскольку мой дед был младшим сыном в семье, следовательно, его сын, мой отец, не мог рассчитывать на наследство в виде титула с прилагающимся к нему имуществом и, чтобы иметь возможность добиться чего-нибудь в жизни, был отправлен в Индию, где стал офицером бенгальских улан. Во время одного из визитов домой он женился на моей матери, нежном и милом создании. Вскоре стало ясно: суровые условия Бенгалии не для нее, а потому отцу пришлось уйти в отставку и вернуться в Англию.

Судя по его рассказам, он еще совсем молодым человеком понял, что не может рассчитывать на финансовую помощь своего дяди-графа. Отец никогда не говорил, почему так вышло, что за раскол произошел в семье, но это явно вызывало у него горькие чувства. Однако в конце концов он сумел встать на ноги и получил считавшуюся престижной должность консьержа в «Савойе» — новом роскошном лондонском отеле.

Превосходный французский и умение общаться со знатными особами довольно быстро сделали его популярной личностью. Поглаживая ручки престарелых русских графинь и устраивая партии в рулетку лихим европейским принцам, он получал щедрые чаевые. Наше семейство вполне счастливо обитало в районе под названием Хампстед в северо-западной части Лондона. Мы с младшей сестрой Луизой посещали частную школу, а приходящая служанка убирала в доме и готовила. Словом, жизнь у нас была пусть и не роскошной, но довольно приятной, во всяком случае, до тех пор, пока однажды все не рухнуло.

Это случилось, когда отцом овладел зеленый змий. В отеле, где он работал, спиртное лилось рекой. Постояльцы регулярно предлагали ему бокальчик. Отказаться он не мог, так как это сочли бы грубостью. И никто не замечал, как позже консьерж приканчивал всю бутылку.

Я помню тот день, когда он в первый раз пришел пьяным.

— Родди, где ты пропадал? — обеспокоенно спросила мама, когда он заявился домой поздно вечером. — Мы ждали тебя к ужину…

— Не твое дело, женщина! — Отец буквально выплюнул эти слова.

Лицо матери исказилось, будто ее ударили. Младшая сестра испуганно схватила меня за руку: мы никогда не видели отца таким. Обычно он был очень добродушен и, обожая нашу мать, никогда не повышал на нее голос.

— Родди, ты что, выпил? — холодно спросила она.

— Просто общался с гостями отеля. Это, если ты не знала, часть моей работы, — бросил отец и добавил угрожающим тоном: — Мне приходится зарабатывать на жизнь. Или ты об этом забыла? В конце концов, это ведь из-за тебя мне пришлось оставить службу в Индии и стать прислугой у тех, кто на самом деле мне ровня, кланяться и расшаркиваться перед ними. А сейчас: где мой ужин?!

Я увидела растерянный взгляд матери, заметила, как она сморгнула слезы. После этого дня ничто уже не было прежним. Теперь мы все время как будто ходили на цыпочках, не зная, когда и в каком настроении вернется отец. Порой он бывал таким же веселым и любящим, как и прежде, но иногда словно бы превращался в чудовище, в котором я не узнавала своего папочку.

Нам с Луизой часто приходилось подолгу прятаться у себя в спальне. Вначале мама пыталась убедить его бросить выпивать, молила подумать о семье, но никакие ее слова отца не пронимали, и наконец она, похоже, просто сдалась и вскоре увяла как сорванный цветок. Мать никогда не была особенно сильной.

Полагаю, все мы со страхом ждали того, что в итоге действительно произошло: однажды отец явился домой средь бела дня и заявил, что его уволили.

— А все из-за этой дуры, которая якобы видела, как я наливаю себе скотч из бутылки. Ей поверили на слово, хоть я и утверждал обратное. Можете такое представить?! И кто после этого захочет работать в подобном месте? Мне повезло, что я от них отделался!

— Но, Родди, что же мы будем делать? — грустно спросила мама. — Как нам теперь платить за жилье?

— Не беспокойся, я найду что-нибудь еще, — беззаботно отозвался отец. — Такой парень, как я, мигом отыщет работу.

Но этого не случилось. Отец пытался получить новую должность, однако без рекомендаций его не хотели брать ни в одно приличное заведение. Мы беспомощно наблюдали, как он все глубже погружался в уныние и пьянство. От служанки пришлось отказаться. Я, как старшая дочь, взяла на себя хлопоты по хозяйству, потому что у матери, кажется, не было сил даже на самые элементарные дела. Отец искренне переживал за нее, но это не мешало ему регулярно наведываться в питейные дома.

Зима в тот год стояла суровая, и цены на уголь подскочили. Мы проводили вечера, сидя вокруг кухонного стола у теплой печки. У матери начался нехороший кашель. Я решила, что ей надо показаться врачу, но отец отверг мое предложение:

— Это просто сильная простуда, Белла. Твоя мать вечно все драматизирует, ты же знаешь.

Может, ее болезнь и началась с простуды, но затем быстро переросла в воспаление легких, и спустя три дня матери не стало. Я не могла поверить, что она умерла. Отец же считал себя виновником ее смерти.

— Моя милая, драгоценная Винни! — вскричал он. — Это я во всем виноват! Только я, и никто больше!

Он заплакал, обняв меня и Луизу. Так мы и стояли втроем, не в силах унять слезы. Мать была благородным и милым существом, обожавшим отца. Хоть врач и сказал, что она умерла от пневмонии, я думаю, истинной причиной стало разбитое сердце.

Мы перебрались в убогую двухкомнатную квартирку над мясной лавкой, где отсутствовала горячая вода, а удобства были на улице. Отец время от времени находил работу: помогал писать письма неграмотным, преподавал французский… Но средств не хватало, и мы перебивались с хлеба на воду. И все же я до конца не понимала, насколько плохи наши дела, пока однажды, как раз накануне моего пятнадцатилетия, отец не объявил, что нашел для меня место. Я должна была оставить обожаемую школу и стать служанкой в большом доме, зарабатывать деньги, кормить отца и Луизу, чтобы тем временем кто-то другой кормил и одевал меня. Я была просто убита горем. Пусть мы не богаты, но ведь я из хорошей семьи!

— Служанка?.. Ты хочешь, чтобы я пошла в услужение?.. — Я едва смогла выговорить эти слова.

— Поверь, я в не меньшем ужасе, чем ты, мое дорогое дитя, — ответил отец. — Но дело в том, что наши деньги заканчиваются. Мы окажемся на улице, если не заплатим за жилье, а я никак не могу найти себе работу. Поэтому мы с твоей сестрой сейчас полагаемся лишь на тебя одну.

Мне хотелось накричать на него, сказать, что мы сможем наскрести на жизнь, если он прекратит посещать распивочные, но, воспитанная в почтении к родителям, я не могла ослушаться. Еще больше меня потрясло известие о том, что дом, где отныне мне предстояло трудиться, принадлежит человеку, разбогатевшему на шитье дешевых блуз для работниц. И он сам, и его жена были крикливыми и тщеславными выходцами из низов.