Дворянство Том 1 (СИ) - Николаев Игорь Игоревич - Страница 1

Annotation

Медленно и неотвратимо Ойкумена погружается в бездну грандиозной катастрофы, какой не случалось уже много веков. Ведь в стране два Императора, а это все равно, что ни одного. Скоро пламя разрушительной междоусобицы поглотит землю, уничтожая все на своем пути. Так будет... возможно. Ибо ничто не предопределено, а судьба - не приговор. Мечи покоятся в ножнах, а боевые штандарты не развернуты, и надежда уберечь хрупкий мир еще жива.

Дворянство, т.I

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Дворянство, т.I

Пролог

Дворянство

Том I

Немного счастливого времени

«У большинства любителей фэнтезийно-исторического взгляда на Средневековье и Ренессанс есть одна общая проблема: они не понимают, что насилие в то время было константой жизни. Для дворянина (и не только) смерть от переизбытка железа в организме являлась профессиональным риском, который начинался с первых шагов и продолжался вплоть до отпевания (зачастую в отсутствие тела). Все было настолько естественно, что об этом даже не задумывались и уж тем более не сокрушались. Бароны и графы (а так же церковные деятели всех мастей, от настоятелей до кардиналов) перемещались как минимум в сопровождении десятка-другого вооруженных слуг не из дворянской спеси, а из банального желания жить. Ведь удар мог быть нанесен внезапно и с любой стороны. Количество встреч, переговоров, а так же просто дорожных пересечений, закончившихся выносом тел, не поддаются счету. Спокойные времена отличались от неспокойных разве что общим количеством инцидентов и реакцией центральных властей на них»

Кирилл Копылов

«Все персонажи были на сложных щах, имели суровую судьбу (или, вернее, она имела их), тяжелое прошлое и опасное будущее»

Иван Кошкин

Пролог

- Они мерзавцы, но не глупцы.

С этими словами Раньян положил руки на пояс Елены. Жест выглядел интимно, едва ли не как прелюдия к поцелую, но бретер лишь «усадил» ремень пониже на бедрах.

- Ничего не должно болтаться, - назидательно указал Раньян и продолжил прерванную мысль. – Они не верят в то, что женщина может бросить им вызов и победить, но коль такое случилось, будут осторожны. И первым выставят самого слабого. Если он тебя убьет, ничьей чести не будет урона. Если же вдруг случится обратное, его пример послужит остальным на пользу.

- Это хорошо? – спросила Елена.

- Это не хорошо и не плохо. Это события, они просто есть. С одной стороны полезно наращивать усилия, идти от слабого к сильному. С другой – бои станут изматывать тебя, к сильнейшему противнику ты подойдешь уставшей. Возможно раненой.

- Ты веришь в меня, - негромко заметила женщина и ответила на немой вопрос бретера. – Уверен, что я скрещу мечи со всеми.

Раньян промолчал. Он забрал клинок Елены, женщина приподняла бровь, недоумевая, и бретер положил на стол большой сверток из прочной ткани, замотанный крепким шнуром. Сверток казался тяжелым и характерно брякнул металлом о доски, темные от времени и сырости.

- Подарок, - сообщил Раньян, откладывая кригмессер Елены. – От …

Он не закончил, и так было ясно, кто расщедрился. Женщина быстро распутала шнуры. В светлой ткани хранились прямой обоюдоострый меч и кинжал с мощной, развитой гардой, а также боковой чашкой в виде ракушки. Ценные вещи доброй работы, целое состояние, жизнь и смерть, откованные в стали.

Тем временем герольд за толстой решеткой надрывался, расписывая в высокохудожественной форме суть конфликта. Шум толпы проникал сквозь камень и дерево, отзывался в костях и нервах. Наполнял душу ожиданием. Судя по рокоту, похожему на шум прибоя в шторм, людей собралось порядочно. Кто-то пронзительно свистел, вопили торговцы сладким тростником и медовыми зернами, спеша распродать товар до начала действа. Словам глашатая аккомпанировали трубы и флейты, подчеркивая особо важные моменты. Сквозь музыкальный фон пробивались отдельные «бесчестная особа сомнительных качеств…», «презрев закон…» и прочие обстоятельства дела. Елена не слушала, сосредоточившись на даре.

- Хорошая сталь, правильно уравновешен, - одобрил Раньян, поднимая меч на ребре ладони. – Но все же проверь, быть может, не стоит менять оружие перед боем.

Елена взяла клинок, махнула пару раз, ответила:

- В самый раз.

- Тебе виднее, - бретер нахмурился, однако спорить не стал. Бойцу лучше знать, что ему больше по руке в схватке насмерть.

Елена примерила кинжал, как он будет на поясе сзади, под левую руку. Неудобно, мешала чашка. Тогда женщина сунула его в левый сапог, вышло еще хуже, тяжелая гарда колебалась из стороны в сторону, несмотря на плотное голенище. Пришлось вернуться к первому варианту, и Раньян помог затянуть ремешки, прицепив ножны к широкому ремню. Елена повесила слева небольшой трапециевидный щит «таргу» за специальный крючок. Второй кинжал, поменьше и попроще, вошел в правый сапог, как влитой.

- Минуту… Чуть не забыла, - женщина воткнула в, с позволения сказать, прическу длинную заколку из полированного серебра. Сомнительная, на грани презрения уступка общественному мнению, осуждавшему непокрытость головы.

Раньян поднял и хотел, было, зашнуровать ей высокий складчатый воротник рубашки

- Оставь, - качнула головой женщина.

- Может защитить горло от пореза, - напомнил Раньян.

- К черту, - лаконично отрезала фехтовальщица.

- Как скажешь, - пожал плечами Раньян.

Елена смерила его взглядом, думая, что есть в мире истинные ценности, не подверженные времени. Что бы ни случилось, бретер будет неизменно стилен и зловещ, длинноволос, одет в черное и вообще похож на вампира-декадента или трагического мушкетера.

Забавно… Раньян по прозвищу Чума, величайший бретер в своем поколении, помогает ей собраться на бой, как родной дочери. И, кажется, по-настоящему волнуется, хотя кто его знает, что за чувства на самом деле скрываются под маской со щегольски подстриженными усами и бородкой клинышком, смахивающей на «эспаньолку».

- Кинжал, - сказал бретер. – Прибереги его напоследок.

- Что?

- Барбаза хорош, очень хорош, - терпеливо разъяснил мужчина. – Он не бретер, но учился у бретеров. Если дойдешь до схватки с ним, будет непросто.

«Спасибо за «если»« - хотела едко заметить женщина, но сдержалась.

- Он привычен к бою против меча или меча со щитом, большим и малым. Но твой новый стиль… Непривычно. Неожиданно. Со стороны будет казаться, что ты измотана, уже не можешь держать щит и хватаешься за соломинку. Используй это.

- Спасибо.

Елена посмотрела в черные непроницаемые глаза бретера, похожие на полированный обсидиан

- Как думаешь, он там? – вдруг спросила она. – Смотрит ли на… свою науку?

- Возможно. Ему не нужно сидеть на трибуне, чтобы знать, - очень серьезно ответил Раньян.

- Да, в самом деле, - вздохнула женщина. – Надеюсь, Артиго этого не видит.

- С коронованного ублюдка станется притащить мальчика на трибуну, - проскрежетал бретер, машинально оглянувшись, не слышит ли кто. Елена пожалела, что наступила на больную мозоль.

За решеткой взвыли трубы, указывая на то, что время пришло. Елена сглотнула, положила руку на щит, чувствуя привычную тяжесть и острый угол в бронзовой окантовке. Меч в правой руке показался громадным и увесистым, как двуручный топор полэкс. Драться и, возможно – очень возможно! – умирать категорически не хотелось. До дрожи в руках и ногах.