Ненавидеть Адама Коннора (ЛП) - Мейз Элла - Страница 6

Голова Оливии резко повернулась ко мне.

— Не смотри на меня так. Это просто для того, чтобы он мог, знаете ли, поплакать. Мои милые сиськи не такие удобные, как твои, но у меня почти тройка, и я была бы так нежна с ним. Погладила его по голове, уложила в постель, может быть, согрела, если он замерз от плача. Обмен теплом тела — очень важный процесс. Мы могли бы уютно устроиться под одеялом… Поиграть в прятки огурца, чтобы поднять ему настроение.

— Я думала, ты сказала, что покончил с парнями.

— Я больше не влюбляюсь в них, и даже если я влюблюсь, я уж точно не дам им знать, что я это сделала. Я никогда не говорила, что перестала падать на определенные части тела. У них есть много, много других применений, которые не требуют, чтобы я влюблялась.

Не обращая внимания на взгляд Оливии, я пожала плечами и продолжала смотреть на Адама. — Знаешь, как говорят: чтобы победить кого-то, нужно попасть под кого-то другого. Мы можем перелезть друг под друга. Я совсем не привередлива.

— Ладно, давай спускайся, пока ты не перелезла через стену, чтобы добраться до этого бедолаги. Мне не нравится выражение твоих глаз.

— Какой взгляд? — спросила я, бросив на лучшую подругу невинный взгляд с милой улыбкой. — Я ангел.

Она рассмеялась и погладила меня по голове. — Больше похоже на дьявола.

— Эй! Я обижаюсь на это.

Как только мы начали препираться, Адам Коннор внезапно потянулся, чтобы ослабить галстук, заставив мягко произнесенное ругательство сорваться с моих губ.

— Что? — спросила Оливия.

— Мне очень жарко, когда парень медленно раздевается.

Мы молча смотрели, как он снимает пиджак и накидывает его на то, что мы не могли ясно видеть с нашей точки обозрения.

— Становится немного жарко? — пробормотала Оливия.

— Ш-ш-ш, — прошептала я, полностью сосредоточившись на том, что дальше будет делать широкоплечий красавчик ростом шесть футов три дюйма.

Когда его пальцы начали расстегивать левый рукав белой рубашки, а он не сводил глаз с горизонта с непроницаемым выражением лица, мне пришлось сглотнуть ком в горле. Медленно, но умело он начал сворачивать его, обнажая предплечья — предплечья, за которые я бы убила, чтобы увидеть поближе. Затем он начал со своего правого рукава, повторяя тот же процесс, в то время как Оливия и я наблюдали за всем этим, даже не моргая.

— Вот дерьмо, — наконец прошептала Оливия, когда Адам массировал виски пальцами, голова наклонена вниз, эти толстые мышцы рук выпирают даже до наших глаз.

— Кажется, я только что кончила, — призналась я.

— Что ты имеешь в виду… о Боже мой, Люси! — она кричала достаточно громко, чтобы разбудить всю округу, потом начала смеяться. Очевидно, взорвать мои барабанные перепонки было недостаточно, поэтому она ударила меня еще и по руке — сильно, так что я чуть не потеряла равновесие.

— Эй! — Я дала сдачи, тихо смеясь. Прежде чем я успела опрокинуться, я вцепилась в стену.

— О Боже, я ненавижу тебя — сказала она, когда успокоилась и заговорила. — Зачем ты вообще это сказала?

Бросив на нее обиженный взгляд, я потерла место, куда она попала.

— Что? Чувак почти снял рубашку, ослабил галстук, а потом закатал рукава. Я просто думаю, что все это было сексуально. Есть нечто, называемое предплечьем порно. Ты знаешь, что это правильно? Кроме того, я не виновата, что мое тело отреагировало на этого парня».

— Ты невозможна.

— Спасибо, я стараюсь выделяться. И расслабься, я просто баловалась с тобой. Если бы я была ближе к нему, я бы, наверное, прослезилась, но нет, расстояние между нами и тот факт, что я не могла слышать его дыхание, все испортили. Но я все еще хочу прыгнуть на него.

— Его дыхание? Ты думаешь, что научишься… Мы услышали щелчок, а затем скользящий звук. Олив замолчала и схватила меня за руку. У нас обоих на лицах было выражение «о, дерьмо», и, если вам интересно, мы носили его чертовски хорошо.

— Дэн? Это ты там?

Олив пискнула, а затем прикрыла рот рукой, чтобы приглушить шум, прежде чем мы полностью облажались. Единственным спасением было то, что наша сторона стены была кромешной тьмой, и Адам Коннор ни за что не мог нас увидеть. Я жестом попросила Оливию опустить голову, и она беспрекословно подчинилась.

— Тебе лучше быть чертовым енотом, потому что я не в настроении приглашать копов в свой дом, — сказал голос с другой стороны стены.

Оливия с тревогой посмотрела на меня, но я покачала головой и прижала указательный палец к губам, чтобы она не заговорила. Мы знали, что Адам никак не мог знать, что две девушки висят на стене с другой стороны его дома, но тот факт, что мы могли слышать его шаги, приближающиеся к нам, совсем не помогал мне расслабиться.

Снова повисла тишина. Прошло еще несколько секунд, затем шаги начали отступать. После того, как мы услышали предательский звук его раздвижной двери, Оливия відохнула, затаив дыхание.

— Мы больше так не будем, — прошептала она, спускаясь по лестнице.

Когда я сразу не согласилась с ней, она дернула меня за рубашку, чтобы привлечь мое внимание. — Ты слышала, что я только что сказал?

— Да. Да. Мы больше не будем этого делать.

— Я серьезно, Люси.

— Простите, миссис Торн, но не вы ли первая упомянули, что мы можем заглянуть через стену?

— Я не слышала, чтобы ты сказала «нет» — на самом деле, наоборот. я помню ты поздравляла меня с отличной идеей. Давай, спускайся.

Я почувствовала еще один рывок за лодыжку, пока она продолжала спускаться.

Я медленно подняла голову, чтобы посмотреть, исчез ли прекрасный экземпляр, и, к моему ужасу, его не было видно. Свет все еще горел, но глаз не радовал. Я посмотрела вниз и увидел нахмурившуюся Оливию, смотрящую на меня.

— Что?

— Ты помнишь девушку, которая пряталась в нашем гостиничном номере в Лондоне, верно?

— Не волнуйся, моя зеленая Оливка, я не собираюсь вламываться в его дом.

Не то чтобы это не приходило мне в голову, но я начертила черту на взломе и проникновении. Я не была настолько сумасшедшей. Я думал о том, чтобы заглянуть в одно из этих гигантских окон, но, как я уже сказала, где-то должна была быть проведена линия, и взгляд через стену был там, где я ее провела.

Не судите меня. Скажите, что бы вы сделали, если бы оказались соседом одного из ваших любимых актеров? Конечно, вы бы шпионили за парнем… или, по крайней мере, попытались бы. Даже не пытайтесь отрицать это.

Несмотря на своих легендарных родителей, Адам Коннор был закрытой книгой. Конечно, все знали о нем — даже до того, как он снялся в своем первом фильме, — но он все еще оставался загадкой. Кто не любит таинственного парня? Конечно не я.

Он был тихим парнем, одним из тех актеров, которые улыбаются в камеру, когда не хотят отвечать на вопрос, одним из тех горячих парней, которые говорят только тогда, когда хотят сказать что-то хорошее, невероятно успешным в своей работе, женатым в двадцать три года, вроде бы хороший отец, обладатель неземного тела… и это лишь некоторые из качеств Адама Коннора. Конечно, насколько вы действительно можете узнать общественного деятеля, просто следя за ним в Интернете время от времени…

— Люси, ты не можешь вломиться в его дом.

— Разве я только что не сказала, что не планирую ничего подобного? — спросила я у Оливии тихим голосом, когда я сделала шаг вниз.

— Даже твое упоминание об этом пугает меня. Это означает, что это пришло тебе в голову в какой-то момент.

Когда я, наконец, встала на твердую почву, я сосредоточила все свое внимание на Оливии. — Я не ступлю по другую сторону этой стены, положа руку на сердце, окей?

Она прищурилась, глядя на меня, и я ободряюще улыбнулась ей, подняв большой палец вверх. Я действительно не планировала перепрыгивать через стену, так что на самом деле я не лгала своей подруге. Теперь, если мне снова придется карабкаться по лестнице… что ж, я не вижу в этом ничего плохого.

Покончив с интенсивным зрительным контактом, который устанавливала Оливия, я протянула руку и пальцами приподнял края ее губ.