Некомандный игрок (СИ) - Чиркунов Игорь - Страница 25

— А́нунд Харальдсон. — подсказал Кнуд. — Фритьеф все правильно сказал, это — земля ярла, и здесь его дом. А у конунга своего фюлька нет, ибо весь О́ркланд его земля. Его владения, — Он откашлялся. — Раньше, в этом фюльке и правда, ярлом был Харальд. Но когда десять лет назад его избрали новым конунгом, по закону он не мог оставаться еще и ярлом. Здесь стал ярлом его сын — Анунд Короткий. А конунг может жить где захочет, дом любого ярла — его дом.

О как! Интересно у них тут устроено!

— Слушай, Кнуд, а с ярлами такая же история? — я подошел к задумчиво уставившемуся в пространство кормчему. — В смысле, наш ярл, Рагнар, он тоже не владеет одалем? И тоже может жить где захочет?

— С ярлами и так и не так, — не выходя из своих дум проговорил старик. — Да, когда Рагнара избрали ярлом, он передал свой одаль сыну, Харальду Однозубому, ибо одаль должен оставаться в семье. А вот фюльки не переходят по наследству, новым ярлом станет тот, кого изберут на тинге. И жить ярл должен в главном городе фюлька. Что будет, к примеру, если наш Рагнар решит пожить полгодика в вашем Урге? На суд к нему куда, в ваш медвежий угол тащиться?

— А конунг?

— Конунг другое. Он не разбирает споры мелких торговцев или кто кому козу должен. Если надо — конунг разбирает споры ярлов и свободных херсиров, а это дело не быстрое… — старик похоже совсем ушел в воспоминания, вздохнул, — вот прежний конунг помню, тот раньше во всех фюльках бывал, где по году жил, где по полгода, за всем пригляд имел, не брезговал и к свободным захаживать. А нынешний? Уже четыре года из своей бывшей усадьбы носа не кажет. Эх…

Старик махнул рукой, обратил внимание на греющих уши дренгов.

— Ладно, молодежь, подсказать, где здесь можно хороших девок найти?

— Да я три дня как от жены… — покраснел Си́ндри.

Бьярни, Фре́ир, и еще несколько парней пробурчали что-то похожее. Я сдержался по другой причине — представляю местных «профессионалок»… Нет уж, спасибо-спасибо, как-нибудь в другой раз.

— Ну и дурачье, — сплюнул за борт Ролло, одарил нас неприязненным взглядом и ушел подальше.

Поболтавшись по городу, вернулись к кораблю. Стемнело. То ли здесь было темнее, чем у нас, то ли за зиму я привык, что даже в безлунную ночь вижу, как раньше в сумерках. Впрочем, до «глаз выколи» было далеко, даже без света масляных фонарей, оставшихся на центральной улице, дорогу я видел на добрую сотню метров вперед. К тому же подсвечивали редкие звезды, выглядывающие в прорехи облаков. По молу до корабля добрались без приключений.

— А… это вы, — протянул дежуривший на носу один из близнецов, — что-то долго, другие почти все вернулись.

Я не стал говорить, что вообще-то и мы могли вернуться уже давно, парни, погуляв немного, сообразили, что смотреть здесь особо нечего — тот же Борг, только больше, грязнее, ну разве что улицы прямее. А без денег тут вообще делать нечего, это не музей современного искусства, это в первую очередь торговый город. И только я, ведомый какой-то геймерской привычкой, тащил пацанов заглядывать в разные лавки, разговаривать с торговцами… Пару раз даже в какие-то темные углы заглядывал. Когда осознал, что делаю — ржал над собой как сумасшедший, чем вызвал недоумения друзей, но в подробности вдаваться не стал.

— Голодные?

— Ага.

— На корме котел, еще теплый, поешьте.

— А вы что, прям тут готовили? — удивился я.

— Не-е… это Регин. Тоже заявился голодный, организовал парней, на берегу договорился, на чьем-то костре и сварили.

— Понятно.

— Вы это… Там на корме Кнуд спит… Ему с берега какой-то пацаненок посылку от Ойвинда притащил. Короче, не будите его.

Аккуратно, стараясь не наступить на вовсю храпящие, свернутые в меховые коконы парней, протопали на корму. Действительно, там на подставке из камней стоял котел, сверху заботливо накрытый чьим-то плащом.

Неподалеку, опершись спиной на борт, зажав копье меж колен сидел Ролло. Голова откинута, глаза закрыты, зато рот на распашку. Блин, ни чего парня не учит!

Си́ндри, тоже заметивший это, дернул за рукав стоящего под мачтой Рерика.

— Пусть сидит, — дернув щекой досадно бросил караульный. — Эйрик, если увидит старших, даст знать, успеем поднять.

Си́ндри на это только пожал плечами.

А под кормовым штевнем лежал еще один скрюченный «кокон» из козлиного плаща. Кнуд выводил такие рулады, что непонятно было, как Ролло под такой аккомпанемент умудрился срубиться. Если кормчий не прекратит храпеть к моменту, как будем укладываться, то либо его будить, либо мне на нос перебираться. А там все уже занято.

Я наклонился над спящим, легонько прижал ноздри. Старик всхрапнул еще громче, во сне махнул рукой, перевернулся на другой бок, лицом к борту. Ну хоть потише стало! От спящего распространялось тяжелое пивной амбре.

Утром нас разбудил хмурый Фритьеф. Видимо не выспался: я все-таки перебрался потом на нос, храп Кнуда был просто невыносим и, пришедшим глубокой ночью, свободные места для сна остались только на корме.

— Давайте не рассиживаться. Сейчас моемся, едим, а потом форинг хочет сказать нам несколько слов.

— Парни, послушайте меня, — с некоторым воодушевлением начал Сигмунд, когда утренняя каша была съедена. — Вчера я имел долгий разговор с ярлом Анундом. Это очень мудрый орк. И мы сошлись на том, что командой полной дренгов нам еще рано соваться в людские земли. Я принял решение…

Над кораблем на миг воцарилась тишина.

— Мы не пойдем в земли людей…

Лица походников начали вытягиваться.

— Пока не пойдем, — добавил Сигмунд. — У нас слишком мало опытных хольдов. Большинство из вас и в настоящем бою то еще не были.

Блин, Сиги, не тяни кота…

— Сейчас мы пойдем на восточный остров. Там, кто не знает, живут огры. Противник тоже не слабый, но вам, должны быть по плечу. Там вы, наконец, поймете, что такое бой, там вы чему-нибудь научитесь.

Народ переглядывался, не зная, как относиться к новости.

— Там мы и возьмем первую добычу, — добавил энтузиазма в голос наш «гроза морей», — вернемся, скинем ее здесь. С ярлом я договорился. Докупим оружия, вижу шлемы есть не у всех… А кто-то из дренгов, вполне может быть принят в хольды…

По кораблю прокатился одобрительный гул.

— И вот тогда, став сильнее, мы уже пойдем за настоящей добычей. Мы пойдем в Вестлёнд!

Радостный вопль сотряс палубу.

— Все на борту? — Кнуд вопросительно взглянул на Фритьефа, дождался кивка. — Отваливаем!

Упершись веслами левого борта в стенку мола, оттолкнулись. Коротко мелькнула мысль: «не сломаем?», почти сразу ее место заняла другая: «как мы тут развернемся?»

Думаю, седых волос владельцам судов, что стояли у пирсов мы добавили. Остальных — повеселили. Кнуд и Фритьеф в который раз рвали глотки, упражняясь в зоо-терминологии — на этот раз в моем личном рейтинге победили «копытнорукие бараны». Так или иначе — развернулись.

Течением в протоке нас буквально выплюнуло из озера Мёлен, повернув влево поставили парус. Кажется, я начинаю втягиваться в такой способ перемещения.

— Кнуд, а что за восточный остров? — пристал я с расспросами к пожилому кормщику, как только стало можно: весла втянуты, порты закрыты заглушками, парус поднят и раскреплен снастями.

На этот раз рядом с Кнудом оказались я да Си́ндри. Остальные, кроме Бьярни сгрудились под мачтой, где хольды вновь разложили свои доски для настольных игр. Оттуда уже неслись азартные крики, слова подбадривания, и вопли разочарования. Во что они там режутся?

Бьярни остался на месте, и с домовитой рачительностью принялся перебирать свой нехитрый скарб.

— Разве не слышал? — окинул нас взглядом кормчий, взглянул на шустрого, — И ты?

— Отец рассказывал раз, — сознался Си́ндри, — но как я понял он туда не ходил, да и знал про тот край мало.