Римская волчица. Часть 2 (СИ) - Моро Корделия - Страница 2

Породистое лицо сенатора скривилось, будто он раскусил что-то горькое.

Электра снова поднялась, прошлась по залитой сумраком комнате. Еле слышно пошипливало какое-то медицинское устройство, как змея в колыбели.

— Что вам было нужно? Что вы выглядывали тогда? Ответьте честно.

Гай помедлил.

— Я не могу ответить. Извините.

В комнате стало тихо. Реял золотой орел. Шипела змея. Где-то в немыслимой глубине космоса к Земле шли корабли, окутанные разноцветными силовыми парусами. И те, другие, невидимые, неведомые. Несущие смерть и огонь.

Что ж, ненадежный союзник лучше, чем никакого.

— Надо… — Электра помедлила и кивнула самой себе, прикусила губу. Отогнала от себя видение острых серых скал, мертвой равнины, расчерченной изломанными тенями. Если я спрошу тебя, зачем потребовалось бомбить Авлу, ты тоже не ответишь. — Нам надо распаковать базы, срочно заняться обороной планет Солнечной, не забыть Марс, хотя сейчас там почти нет населения, но все же. Прикрыть юпитерианские лаборатории, верфи. Времени нет нисколько. К тому же я уверена, что капитаны Второго уже закипают. Да, я понимаю, что диктатор необходим и не вижу реалистичных кандидатур, кроме вашей.

— Что вы захотите в обмен на вашу поддержку?

Вот что его интересует, остальное — просто реверансы, терпеливо слушает ее, чтобы не сорвалась, как рыба с крючка. Ее знобило от нервного напряжения и усталости. Немудрено: скоро рассвет.

«Я не хочу отдавать в твои лапы чертов флот, своих людей. Это уже мое. Мое, Тартар тебя побери».

Так. Нужно сосредоточиться на главном.

— Вы примете в работу начатые моей командой программы, в первую очередь — по укреплению планеты и обеспечению безопасности населения, включая районы проживания пролов. Создадите соответствующие комиции, которые этим займутся. Вы предоставите персональные гарантии всем, кто поддерживал меня в эти дни, никаких разжалований, трибуналов и прочего. Справедливость лунным арестантам. Полную неприкосновенность моему воспитаннику. А кстати, кого вы собираетесь поставить командовать Вторым Звездным? — в сердце кольнуло болезненное любопытство.

— Вице-адмирала Первого флота, Мария Бореуса Спуррина.

— И вы думаете, они его примут?

— Боюсь, им будет некогда думать. Мы отдали Марсель без боя, а до Солнечной эриниям и Халифату идти неделю, не больше. Я бы предпочел видеть на посту Люция Аурелия, его компетенции были неоспоримы, но…

— Но институт мозга мы потеряли вместе с Марселем… Да, и кстати — вы отпустите инопланетника обратно в ту дыру, из которой он вылез, и запечатаете ее навсегда. — Она вздрогнула, поежилась от холода, пробежавшего по спине и плечам, подошла вплотную к экрану. — Навсегда и немедленно, пока еще и они не пришли требовать репараций.

Гай Тарквиний, до того терпеливо слушавший, поднял брови.

— Вы понимаете, что обсуждаемый энергетический канал — это наш ресурс на предстоящую войну? Хотите, чтобы я самолично себе руку отрубил? Лишил Рим резерва? Чего ради?

— Вы хоть знаете, что там творится? На той стороне вашего драгоценного канала?

Гай сузил глаза.

— Ну расскажите.

— Мы спровоцировали гуманитарную и экологическую катастрофу на территории чужого разумного вида, вот что!

— Ах вот как, — сенатор видимым волевым усилием подавил злость. — Это так вы называете разумное использование ресурсов территорий, заселенных малоразвитыми аборигенами? Неизвестно еще, насколько они там пострадали! Вы что, были там? Где доказательства?

— По-вашему, аборигенами можно топки топить, чтоб корабли летали? — Она чуть не зарычала, сдержалась. Как же злит то, что он не чует опасности, а она не может ему внятно объяснить! — Вы на атомной бомбе сидите! Понятия не имеете, на что они способны.

— Я вижу, у вас больше сведений, чем у наших физиков? Насчет бомбы. Как можно, будучи в здравом уме, отказаться от системы, которая преумножает вложенную энергию в десятки раз!

Яростное сопротивление, как и следовало ожидать, хоть и прикрытое остатками терпения.

— А отдачи не боитесь? Мы не расплатимся, если они захотят вернуть долг.

— Я мало чего боюсь. Меня интересует благо Рима.

— Вы сейчас демонстрируете такую слепоту, что я сомневаюсь, можно ли доверять вам благо Рима!

Гай Тарквиний наконец не выдержал, вспылил. Показалось, даже шерсть на загривке вздыбил. Оперся руками о пульт, весь подался вперед. Хорошо что «Персефону» и «Светоносный» на самом деле разделяют сотни километров.

— Ну давайте, скажите, в чем моя слепота! Я создал уникальный проект, который обеспечивает нам энергетическую независимость. Да, этически он небезупречен! — Он нетерпеливо встал, прошелся взад и вперед, камера подстроилась, расширив изображение. На мгновение на заднем плане мелькнули тактические дисплеи, дежурные офицеры у приборов, огромный обзорный экран. На экране сквозь затемнение была видна слепящая кромка Солнца. В Риме занимался день. Гай резко остановился напротив Электры. — Но сейчас-то у нас нет выбора. Вы читали отчеты ксенологов? Эринии многократно превосходят нас технологически и в военном плане. Вы римлянка или кто? Разве не понятно, что нельзя воевать в белом?

— Вы не оставили мне иного выбора, — Электра кивнула на свой траурный мундир.

— Красивые слова! Что вы сделали в этом вашем белом мундире? Разнесли Луну, засунули адмирала в консервную банку, перессорили капитанов? Это мне вы пытаетесь не оставить выбора. Лишить цивилизацию жизненно важного ресурса ради каких-то неизвестных чужаков!

— А вы, сами вы что сделали! Беззаконно напали на Авлу, спровоцировали атаку Халифата на нас! Возможно, сам факт их союза с чужаками — последствие ваших действий! А ведь вы чертов профессиональный политик, целый сенатор! Нет выбора! Выбор всегда есть. Иногда совсем плохой… — Электра отвернулась от экрана, кое-как взяла себя в руки и перестала рычать. Плохой выбор… Сегодня как раз такой был. Она закрыла глаза и старательно дышала целую минуту. За ее спиной было очень тихо.

Так, теперь нужно как-то вернуться к разумному диалогу. Посмотри ему в глаза. Это нужно для дела.

— Знаете что, Гай. Я сейчас устала и плохо соображаю, наверное. Давайте через пару часов снова свяжемся и обсудим наши дела при свидетелях. Сейчас мне… мне надо кое-что сделать. Вы не против, надеюсь?

Сенатор помолчал, раздувая ноздри. Жесткие складки у его рта сделались еще резче.

Он тоже в бешенстве. И тоже не может себе позволить эмоции.

— Хорошо. Я перезвоню вам через два часа.

Экран погас, в комнате снова стало темно. Только шипение змеи все еще слышалось.

Она предупредила о предстоящем разговоре дядю и брата, потом тихо вышла из палаты, быстро, стараясь не встречаться взглядами со спонтанным караулом, миновала мемориал. Пилоты, легионеры, техники — люди приходили после дежурств и без чинов, никакого разделения по роду службы, никакой внутривидовой конкуренции, не за тем пришли. Наверное, это сейчас самое спокойное место на всем флагмане. Здесь не позволяют себе повышать голос, гадать, что ждет сенат и диктатуру, кто возглавит флот. Только тихие разговоры, какие-то воспоминания, наверное. Электра двинулась по коридорам и переходам «Светоносного», все ускоряясь, отчаянно досадуя на себя. Сколько драгоценных часов потратила, пока изучала досье лунных арестантов и терзала себя невыносимым выбором. Мучительным. Ложным. Как это она прослушала главное, что сказал палочник. «Мы ценим жизнь превыше всего… не причинив вреда даже этому цветку…»

Что заставило ее мысль вертеться на месте, метаться между ужасом и отчаянием, гекатомбой и потерей Люция. Почему она видела только тупик там, где теперь ясно видит выход? Известно — вот же привязалось дурацкое «это известно»! — что инопланетник обладает некоторыми особенностями ментального характера. Подавил ее волю? Зачем? Все-таки наблюдает? Ставит эксперименты, изучает поведение малознакомого недружественного вида? Или она сама так раздула свое воображение? Больше всего сейчас хотелось избавиться от Ллира, или запереть его на сто замков, или, как она сказала Тарквинию, засунуть, откуда взяли, и забетонировать. Мало ли что хотелось. Сделает она другое. Пойдет к нему и обсудит, как быть, если гора не идет к Магомету.