Забыть тебя невозможно (СИ) - Высоцкая Мария Николаевна "Весна" - Страница 37

Токман усмехается и закрывает меню. Официант в ту же секунду материализуется рядом.

Быстро делаем заказ и возвращаемся к разговору, медленно потягивая оперативно поданный Шенен Блан.

Делаю первый глоток и сразу же выпаливаю о случившемся. Мне просто необходимо с кем-то этим поделиться. Тим сейчас не в счет. Взахлеб рассказываю о том, как проспала одно из важных событий в жизни, но про таблетки умалчиваю. Я сама еще не решила, как к этому относиться. С одной стороны, все мы сделали правильно. Дети нам не нужны. С другой, он мне эту пачку в руки фактически впихнул. Я толком даже подумать не успела. Ни о последствиях приема препарата, ни о моральной стороне вопроса.

Да и вообще откуда у него познания в этом деле? Я не первая, кому он их покупал?

Голова вот-вот лопнет. Не хочу нагнетать. К гинекологу уже записалась и на консультацию, и на осмотр. Ничего несовместимого с жизнью не произошло. Но осадок все же остался…

В перспективе нам бы стоило это обсудить. Может быть, даже сегодня…

Катя, мой грандиозный рассказ о лишении девственности, слушает с каменным лицом, а потом прикрывает рот ладонью. Даже тихонечко хрюкает.

— Прости, это очень смешно. Я прям хочу увидеть его лицо.

— Кать!

— Ладно-ладно. Прости, говорю же. Значит, все прошло безболезненно?

— Хотелось бы верить, что это навсегда. И в следующий раз, когда я буду в сознании, меня не затрясет от боли.

— Может, тебе к психологу сходить? Я давно об этом думаю, просто…

— Я и сама думала. Не хочу пока, понимаешь? Сама должна справиться.

— О, моя дорогая, это самая распространенная ошибка обывателей. Сама ты так десять лет можешь зажиматься. А так поговоришь, может, вытянешь какие страхи, о которых сама не догадываешься. Ну или боишься их себе озвучить.

Все Катя верно говорит. Но сегодня ее правота меня злит, поэтому я не удерживаюсь от иголки:

— Тогда что же ты сама-то к психологу не пошла? Пить и таскаться с кем-то вроде Гирша в твоей ситуации не выход.

Как только произношу последнее слово, поджимаю губы. Становится невыносимо мерзко от себя. Я на взводе, и Катя тут совершенно ни при чем.

— Прости, — тянусь к Кате. — Я несу всякую чушь. Прости, Кать…

— Нормально. Я уже привыкла, что все гораздо лучше знают, как мне жить. Папа уверен, что Данис не мое и даже лучше, что он женился. Тим поддерживает тупыми фразами: «Сама знаешь, все не так однозначно». Мама старается делать вид, что ничего не произошло, и просто выполнять все мои прихоти. Данис… Данис просто меня кинул. Ты тоже вон… Из всех вас один Янис ничего от меня не требует, не оправдывает Дана и не говорит, что так для меня будет лучше.

Пылкая Катькина речь вгоняет меня в краску. Из-за своих проблем я совершенно забыла о том, что плохо может быть не только мне одной.

— Извини меня. Давай сходим вместе? К психологу.

— Я и так туда хожу. Поэтому тебе и советую.

Токман смотрит в свой бокал, а потом вскидывает взгляд.

— Он приедет в эти выходные.

Она сейчас про Даниса ведь?

— Аня сказала, что Андрей его позвал на дачу и Данис согласился.

— С женой? — единственное, что могу выдать.

— Не знаю.

— Что будешь делать? Не пойдешь?

— Что? — Токман хохочет, будто даже искренне. — Сделать ему такой подарок? Нет уж. Если он припрется с ней, я буду во всеоружии.

Глава 28

Тим

Проходит половина суток, а из головы никак не выходят его слова о том, что ни черта без своего отца я не представляю. Он, сука, сравнил меня с этим Павликом, прямо при Аринке.

Раньше я бы вообще внимания на такое не обратил. Пофиг было, а сейчас почему-то задело. Сильно и так глубоко царапнуло, до сих пор тошно.

Арина, конечно, попыталась все смягчить. Потащила меня к машине, провожать якобы, но мы оба знаем, что она просто не хотела конфликта. Еле сдержался, чтобы какую-нибудь хрень не сморозить и не испортить и без того тухлые отношения с ее отцом еще больше.

После этой прекрасной встречи поехал во флагманский отцовский отель. У них так тоже какие-то сбои в системном обеспечении были. Всю неделю чувствую себя чуть ли не сантехником. Мотаюсь туда-сюда по городу, как говно в проруби, и выполняю работу людей с самыми базовыми знаниями.

В офис возвращаюсь уже после четырех. Отец у себя, вот к нему-то прямиком и иду. Надоело заниматься всякой хренью. Хочу нормально работать.

— Привет, — захожу в кабинет к папе после стука.

— Привет. Минуту жди.

Он снова по уши в работе. Смотрит в монитор, потом сверяется с какими-то бумагами и лишь минут через десять улавливает взглядом меня.

— У тебя какое-то дело? Ты в гостинице был? Там все нормально? Они жаловались…

— Был. Все уже отладили.

— Хорошо. Завтра съездишь…

Даже слушать не хочу куда. Снова какое-то тупое поручение подай-принеси. Я просто просиживаю тут штаны и засираю собственный мозг какой-то хренью. Не помню, когда вообще последний раз хотя бы исходный код видел.

— Я хочу работать над своим приложением. Собрать команду и …

Отец так смотрит, что я тут же осекаюсь и замолкаю.

— С чего вдруг? — откидывается на спинку кресла. — Я его у тебя купил. Твой пакет акций не позволяет тебе принимать прямого участия в проекте. Ты можешь только получать дивиденды.

— Я знаю. Но думал, что…

— Ты не можешь приходить и ставить мне условия. Забыл, что бизнес так не ведут? Аргумент, что ты мой сын, сейчас не сработает.

— Им я точно не собирался апеллировать. Значит, нет?

— Нет.

— Ты серьезно?

— Более чем. Но можешь поучаствовать в тендере. Тебе понравится. Мы как раз делаем один проект, нужна свежая кровь и мозги. Пойдешь на общих началах.

— Что за тендер?

Отец кидает мне папку. Она скользит по столу прямо в руки.

Бегло читаю тест. А потом офигеваю от происходящего.

— Ты кроишь мое приложение?

— Ты его продал. Я могу делать с ним все что хочу. В сложившейся ситуации у тебя есть все шансы начать сотрудничать со мной как партнер. Можно сказать, я даю тебе фору перед остальными.

— Мое приложение, — глаза сами собой закатываются. — Понял.

Вытаскиваю из кармана ключи от машины. Внутри все кипит. Огонь злости затмевает разум. Хочется топнуть ногой, будто я до сих пор капризная пятилетка. Смысл не в том, каким козлом сейчас мой отец выглядит. Вовсе нет. Просто он кроит то, во что я вложил душу, даже не поставив меня в известность. Он же мог все рассказать, подключить к работе, потому что так будет эффективней, но вместо этого, блядь, тендер!

— Это твое, — кладу ключи от подаренной тачки на стол.

— Не горячись.

Впервые вижу в глазах отца тревогу. Он прищуривается, но, судя по всему, в таком же ахере. Как я сам.

— Я сам по себе теперь. На работу завтра не жди.

Поднимаюсь из-за стола.

— Учебу как оплачивать будешь? — летит уже в спину.

— Никак.

— Ты обещал мне…

— Что именно? Учиться в военном? Или там, куда ты меня сейчас перевел? Кстати, куда? В сложившейся ситуации времени у меня на это нет.

— Только попробуй выйти из моего кабинета.

Отец давит голосом. Но на меня это уже давно не действует. Поворачиваюсь к нему с улыбкой.

— Сергей Алексеевич, ты так не нервничай. Все хорошо будет.

— Тим!

Выхожу в приемную и, наверное, впервые в жизни вижу, что отец спешит за мной следом.

— Стоять, я сказал!

Секретарша от его ора щемится в угол, а потом ее как ветром из приемной сдувает.

— Что за детский сад ты устроил?

— Я? — резко поворачиваюсь. Впервые в жизни во мне столько злости, что я готов орать на него в ответ. Мы сейчас практически на равных. Оказывается, если внутри есть чувство свободы и нет зависимости от обязательств, диалог и правда можно строить по-другому. На своих условиях.

Раньше я о таком даже не думал. Слушался его во всем. А сегодня прямо-таки прорвало. Плотина в труху, и оба вот стоит обмокаем.