Слово и Чистота: Излом (СИ) - Зайцев Александр А. - Страница 19

Клэр и Кристиана сдуло за секунду, впрочем, я их понимаю, сам бы поступил на их месте точно так же. Дождавшись, пока стихнет шум в коридоре, граф подвинул стул ко мне, положил мне руку на плечо и произнес:

— Сожалею.

У меня в горле комок образовался. Нет не из-за его слова, а из-за того, как он на меня смотрел, так глядят на того, кто уже мертв.

— Я никак не могу тебе помочь. — Он чертыхнулся, выпрямился и потом продолжил, — Точнее могу, но в свете того, что Кениг Фон Раун — иностранный студент, мои руки связаны. И все попытки вмешаться нанесут непоправимый вред моей репутации. И раскроют некоторые тайны, которые не должны быть раскрыты. Ты мне нравишься, ты перспективен, но…

— Но не стою возможных потерь. — Завершил я за него.

— Именно.

— Тогда поясните, я не очень понимаю.

— Изао! Кто тебя тянул за язык?!! Как тебе в голову пришло назвать благородного трусом?!! Да еще на виду у десятка других перевертышей?!

— Но я не называл.

— Точно? И что же ты сказал Кенигу фон Рауну? Дословно!

– “Это все что ты можешь? Бить девушек?” — Вспомнил я.

— Это и есть обвинение в трусости и даже хуже. — Покачал головой граф.

— Можно поспорить с формулировкой…

— Нельзя! Будь вы равны — это одно, но в твоем случае, да еще при таком количестве свидетелей… Нельзя.

— Мы не в средних веках. — Начинаю думать вслух. — Даже если суд признает его оскорбленным, максимум мне грозит штраф и возможное отчисление из университета.

— Суд?!! — Негромко с грустью рассмеялся Габриэль. — Какой суд? — Он поднялся со стула. — Завтра ровно в двенадцать тебе доставят “приглашение” на дуэль.

Что?!! Сказать, что я обалдел, это сильно преуменьшить.

— И запомни. — Продолжил Габриэль, подходя к двери. — Так как я твой официальный патрон, то если ты попытаешься сбежать или не принять вызов… Это ляжет несмываемым пятном на мою честь. Ты меня понял?!

— Целиком и полностью. — Попытаюсь сбежать — он лично меня придушит, что тут неясного…

— Я зайду завтра в девять, обсудим детали… Завещание…

Помявшись в дверях еще секунду, граф аккуратно закрыл дверь, оставив меня одного в палате.

Сказать, что я был в шоке от происходящего, значительно преуменьшить мое состояние. Лежу в койке и просто пялюсь в потолок, мыслей совсем нет, пустота. Так продолжалось минут десять не меньше, после чего пришла злость.

Хотелось взять кувалду и начать громить все вокруг, а затем подняться на самую высокую точку Вилфлееса и заорать во все горло, что я разрываю Договор. Чтобы взять себя в руки, мне потребовалось приложить просто титанические усилия. Самым легким было бы скользнуть в Излом и успокоиться там, но после вполне прозрачного намека графа вполне вероятно, что за мной скрытно наблюдают. Для профилактики, чтобы не учудил чего-нибудь и тем более не сбежал.

Второй мыслью было позвонить Зан Кхему, может он сможет мне помочь. Придумал бы что-нибудь, как-то, возможно, переубедил этого невесть как оказавшегося на моем пути Кенига фон Рауна.

Бешенство, ярость и злость — плохие советчики, поэтому я расслабился, откинулся на подушку и занялся успокаивающей медитацией. Чувства, которые разрывали меня изнутри изрядно усложняли процесс, но, вспоминая уроки Созидающего, мне все же удалось хотя бы немного очистить разум.

Первым моим действием по окончании медитации был вызов медсестры с просьбой принести мне дуэльный кодекс Новильтера. По тому, как быстро мне его доставили, стало понятно, что эту мою просьбу Габриэль просчитал заранее. Массивный, в старомодном кожаном переплете пятисотстраничный фолиант даже при беглом на него взгляде вызывал уважение. Быстро пролистал книгу. По первому впечатлению данный кодекс предусматривал все возможные нюансы как самого поединка, так и формальных вызовов, и прав всех сторон. При всем желании я бы не успел за одну ночь досконально изучить столь монументальный труд. Но мне это было не нужно, потому как львиная доля текста посвящена дуэлям между благородными. А что касается неравных по сословию поединков, то им посвящалась всего одна глава в самом конце.

Её изучением я и занялся. Прочел раз, затем другой и едва сдержался, чтобы не бросить книгу в стену. Вся глава, по сути, сводилась к двум вещам: первая, благородный всегда прав и вторая, как простолюдин должен погибнуть, чтобы своей смертью не нанести вред чести своего патрона. Впрочем, а что я хотел? Местное общество только выглядит внешне похожим на привычное мне, но фактически здесь правовое средневековье.

А если бы я был реально обычным человеком? Ответ прост, завтра я бы умер, без вариантов. Потому как у простолюдина нет и тени шанса в “честном” поединке с оборотнем, особенно по правилам, установленным дуэльным кодексом. Понятно, что я не дам себя убить какой-то высокородной сволочи, и все равно ситуация бесит! Прилагать столько сил для конспирации, многие месяцы скрывать, что являюсь рейгом, и все запороть из-за одного идиота, которому захотелось самоутвердиться, унижая более, как он считал, слабых и бесправных. А для того, чтобы выжить в поединке, мне точно придется использовать Излом.

Так! Основной постулат: чтобы выжить, мне надо выиграть дуэль. И еще, я не злобен и не мстителен, но желательно убить этого фон Рауна. Просто потому, что если он выживет, то несомненно повторит сделанное сегодня, а возможно, он так развлекается уже далеко не в первый раз. Его надо остановить раз и навсегда. Не ради мести, а потому что я Рыцарь, и мой долг — защищать людей. Возможно, я несколько вольно сейчас трактую клятву РИЗВа, но от этих мыслей мне почему-то становится легче на душе.

С главным определился. Теперь надо подумать, как уменьшить последствия подобного исхода поединка. Сразу вспомнилась дуэль Майи на стадионе, битком набитом зеваками. Нет, определенно, подобного внимания мне надо избежать любыми средствами. С этой мыслью я закопался в дуэльный кодекс. К закату солнца я уже примерно представлял свои действия, а после ужина, который был по-царски раскошен, уже определился почти полностью.

Я не могу избежать дуэли или победить в ней без использования сил рейга. Точнее могу, потеряв все и уйдя в режим беглеца, что меня не устраивает категорически. Следовательно, мне надо минимизировать последствия применения своих сил.

Первое, мне надо добиться приватного поединка. Приватной считается дуэль, на которой, помимо непосредственно дуэлянтов, присутствуют только секунданты каждой из сторон, и никого более. Никого более — это как раз то, что мне надо. Кениг фон Раун — иностранный студент, к тому же явно со скверным и заносчивым характером. Найдет ли он среди своих однокурсников тех, кто захочет выступить его секундантом? Особенно учитывая, что моим будет сам граф Рунарский? Думаю, все местные студенты будут всеми лапами открещиваться от подобной “чести”. То есть можно попросить Габриэля назначить кого-то из преподавателей “общественным секундантом” и выбрать того, кто будет держать рот на замке, если того попросят из Дома на Холме.

Второе, мне надо как можно меньше показать посторонним. Не вести бой долго, как Майя, которая мстила за унижение, а убить своего противника быстро. На моем лице мелькнула кровожадная усмешка. Что же, с этим вопросом проблем быть не должно.

Закрыв глаза, представил. Как только звучит сигнал к началу поединка, я перехожу в Излом, обнажаю Слово, активация Скольжения, выпад и выход в реальность. Все займет меньше секунды, и я останусь стоять, а вот фон Раун будет уже мертв, даже не осознав этого факта. Да, так и стоит сделать. Лаконично, быстро, чисто. Меня устраивает. Но перед тем, как это осуществить, мне надо уговорить Габриэля, чтобы он обеспечил нужный мне формат поединка. Формат, который включает в себя приватную дуэль и скрытое от посторонних взглядов место её проведения.

Самым сложным будет даже не подготовка к бою и не то, как он пройдет, а то, что последует за ним, а именно — серьезный разговор с младшим сыном герцога. Правда, тут у меня полная рука козырей. Формально граф — мой патрон, и я уверен на двести процентов, что смогу ему объяснить всю пользу того, что в его группе будущих кураторов присутствует скрытый рейг. Габриэль — человек умный и, несомненно, быстро поймет все выгоды и перспективы подобного сотрудничества. Тем более я буду ему обязан.