Прометей (СИ) - Прокофьев Роман - Страница 30

— Может, еще есть шансы, что выживут, — осторожно проронила Цирцея.

— Под “Абсолютом”? Очень вряд ли.

— Планируемый контакт через десять секунд, — сообщила Арахна, склонившись над голограммой. — Девять… восемь… семь…

Когда искорка достигла поверхности и вокруг нее стремительно расплылось алое пятно, означавшее зону поражения, мы не ощутили ничего. Ни толчка, ни дрожи, вообще ничего — в субпространстве Осколка невозможно ощутить сотрясения внешнего мира.

Тревога отразилась на лице многих. Никто не гарантировал, что план Арахны на сто процентов сработает, скальное кольцо могло не выдержать ударной волны или не полностью поглотить смертельный для азур-сущностей поток тахионов. Наконец, у Тварей могли оказаться средства перехвата или нейтрализации “Абсолюта”, хотя раньше таких случаев зафиксировано не было.

Прошла минута. Красная зона росла, дотянувших до окружности Кратера. Арахна произнесла:

– “Абсолют” сработал, по всем признакам. Во внутреннем периметре фиксируются резкое, рывковое повышение А-излучения до уровня Красной Тревоги! Азур-индикаторы… зашкаливает. Температура… тоже резко растет!

— Дроны не работают, нет связи. Высочайший азур-фон! Сигнал с “Пилигрима” не пробивается! — добавил Гнозис, — Прибавилась радиация! Похоже, снаружи настоящий ад!

Я представлял, что там происходит. Трясется поверхность, горит и плавится все, что на это способно, поток огня хлещет из глотки тоннеля, подобно выдоху дракона. “Абсолют”, хоть и точечное оружие, имеет несколько факторов поражения, включая ударную, световую, электромагнитные волны, и вполне способен разрушить средних размеров город. Самое страшное, конечно, это тахионное излучение, уничтожающее в радиусе ста миль все, имеющее азур-основу. “Абсолюты”, насколько я знал, были разработаны как раз против А-фактора, и ничего столь же сравнимого по эффективности со времен Утопии придумать не удалось.

Нас защищает расстояние, высокое защитное кольцо Кратера, сверхпрочный корпус “Экстерменацио”. Последний рубеж, если прочие не выдержат — измененный камень Осколков. Должно сработать. Должно.

Мико: Нет повода для беспокойства. Наши шансы на выживание — девяносто два процента.

— Предлагаю пока обсудить дальнейшую тактику, — неожиданно сказал Кастор, — Первые боевые столкновения показывают, что местные Твари слишком жесткие. Нам нужно немедленно усиливать Инкарнаторов.

— Я считаю, судить о потенциале рано, мы пока не вышли на планируемый уровень. Полный Фенотип еще не собран у большей части Инков. Многие достигли, но пока не прошли третью эволюцию, — спокойно ответила Арахна, — Помимо этого, нам необходим определенный набор Печатей и Матриц. Кое-что уже есть, но крайне мало…

Наша добыча, действительно, пока была крайне скромна — два десятка Печатей Низшего в разных вариациях, и пять — с саранчи. Сегодня удалось получить один действительно ценный — “Магнитный Луч” с высшего паука, но Арахна была права — необходимых нам в товарных количествах “Анаэробности”, “Химеризации”, “Естественной Брони” и “Вегетатики” и прочих уникальных Геномов Черной Луны пока раздобыть не удалось, а они были одним из ключевых элементов многих Фенотипов. С азурических тварей нападало тоже немало, но увы, большая часть из них — либо мусор, либо неприменимые в планируемых Фенотипах А-способности.

— Нет, не рано, — сказал Кастор, — Мы готовились, но со всей очевидностью — не тянем. И вряд ли сможем потянуть даже с полным набором Геномов. Предлагаю немедленно снять запрет на четвертую эволюцию, а в дальнейшем — на пятую. Это даст Первому Легиону необходимый прирост боевой мощи.

— Категорическое нет! — резко встала Цирцея, — Это очень опасно, в первую очередь из-за анимафикации Инков-ренегатов. Контроль над ними, в том числе и действие ауры Знамени будет ослабевать с каждой эволюцией все сильнее. А нечеловеческие инстинкты — наоборот, крепнуть. При таком обилии Азур процесс станет практически молниеносным, мы не сможем отследить все триггеры изменений. Не берусь предсказывать последствия. Как Заклинатель-аниматург, я категорически против такого решения! Третья эволюция — правило Прометея, и оно введено не просто так.

Она покосилась в мою сторону, туда же смотрел и Кастор, и Арахна.

— А у нас есть схемы Фенотипов для высоких эволюций? — спокойно спросил я, — Наборы синергичных геномодов?

— Я продумала все до четвертой, — с лукавой улыбкой призналась Арахна, — На всякий случай, с запасом. Выше… уже нет. Могу заняться в ближайшее время. Огромное поле для импровизации.

— Тогда действуй. Запрет на четвертую эволюцию приказываю отменить. Сначала для стариков, потом для всех остальных, но мы должны быть всегда на шаг впереди. Это понятно?

— Грэй, мы можем потерять все, если они сорвутся с катушек! — Цирцея метнула в меня разгневанный взгляд, — Ты отдаешь себе отчет, какие могут быть последствия? Бунт… мятеж… убийства… это будет концом Первого Легиона!

— Отдаю, — жестко сказал я, — Но я также понимаю, что мы гораздо раньше потеряем всех — по крайней мере очень многих, если не сделаем этого. Сегодня… будь у меня “Поцелуй Солнца”, будь у нас хотя бы десяток Заклинателей с четвертой эволюцией, мы бы затормозили Тварей еще на равнине. Буран и его звезда смогли бы уйти. Никому не пришлось бы умирать.

— Выскажусь, — осторожно кашлянул Сталкер, — У некоторых из нас уже четвертая эволюция. По роду службы. Основной минус высоких эволюций на Земле — это не аниматургические изменения, о которых говорит Цирцея, а дефицит Азур для инкарнаций. Уязвимость. Здесь этой проблемы нет, А-энергия практически бесконечна. Поэтому лично я поддерживаю. Dixi.

— Да, согласен, — кивнул Кастор, — Скажу больше, как гранд-стратег, я вижу в этом военную необходимость. Сейчас нам повезло, есть Кратер, есть “Экстерменацио”, было время отступить. Если бы Твари застигли конвой в пути — а такая ситуация вполне реальна, прогноз битвы выходит крайне неблагоприятен. Даже если бы мы победили, то потери были бы ужасны.

— Сослагательного наклонения не существует! Первому Легиону высокая эволюция не помогла, — возразила Цирцея.

— Не совсем так, — ответила ей Арахна, — Я не знаю точно, но, по-моему, это было вынужденное решение, уже после открытия Умбры. Мы проигрывали. Тогда мы уже потеряли большую часть носителей и должны были использовать каждое тело с максимальной эффективностью… Все значимые события Осады — битву у Бура, постройку Башни и Путей, да и запуск экспедиций в Разлом — дело рук Инков высоких эволюций. И эксцессы… были, но в пределах статистической погрешности.

— Среди вас тогда не было ренегатов из Куба. Хотите увидеть Зверя или Ткачиху во всей красе? — закусила губу Цирцея, — Тогда я умываю руки.

— О чем спор? Решение уже принято, приказ — отдан! — процедил я, — Арахна, что там снаружи?

— Кажется, азур-фон падает. Медленно, но падает. Пик пройден. Если судить по динамике, можно будет выходить через два-три часа.

— В Доспехах высшей защиты, — буркнул Гнозис, — Там минимум двести градусов. Вероятно, самовоспламенение. Нужно подождать, пока все догорит…

Через три часа наружу вышли сначала группы разведчиков, а затем — все остальные. Внешний корпус “Экстерменацио” казался горячим даже на ощупь. Очертания скального кольца изменились, а внутренний периметр Кратера превратился в обугленное поле, тлеющее редкими островками пожаров. Останки Ши и Инков, брошенная техника Первого Легиона — все, за что мог зацепиться огонь, стало прахом. Почти миля прилегающей к вратам территории была выжжена полностью, тоннель напоминал оплавленную дыру, дышащую жаром и радиацией.

Глупо было бы думать, что там кто-то выжил. Рои Ши, окружавшие Кратер, тоже исчезли, сметенные ударной волной и испепеленные огненной бурей. Поживиться с останков не получилось, и “Пилигрим” докладывал, что в радиусе почти двухсот миль нет ничего живого. Я очень надеялся, что та главная Тварь, эффектор, тоже сполна ощутил на себе мощь оружия Утопии.