Цельняпушистая оболочка. Том 3 (СИ) - "Бебель" - Страница 31

Э-не, нифига!

— Момент! А где мой адвокат или кто там у вас!? — негодующе воскликнул я, всё еще туго соображая после полутора часов «увлекательных» чтений.

Звезда удивленно подняла бровь и посмотрела на меня, как на умалишенного.

— Защитник подсудимого, подойдите пожалуйста к своему подзащитному. — устало махнула она рукой, вдоволь налюбовавшись на моё сонное лицо.

Полковник недовольно фыркнул, но всё же остановился на месте, скучающим взглядом рассматривая свое свои ногти В другом конце зала я заметил рыжее пятно, которое, судя по звукам и извинениям, наступало всем окружающим на ноги. И, что самое плохое — оно с ужасающей скоростью двигалось в моём направлении.

— Здесь, здесь! Я здесь, ваше величество! — затараторила «пятно», появляясь в угрожающей близости от меня.

Блять, ну почему из всех этих гребаных кисонек, мне назначили самую озабоченную? Журналистка недоделанная! Да она же не меня защищать будет, а про оргии пиздеть начнет! Еще и спросит что-то вроде: «Принцесса, а вы с минотаврами уже того? Ну, этого? Кувалду на морозе не лизали, короче?»

Бэйри, выйдя на небольшую свободную площадку прямо возле трона, задыхаясь от марш-броска через весь зал, повернулась к сидящим на скамейкам малявкам и учтиво поклонилась.

— Господа присяжные, сначала я бы хотела… — начала она, но Звезда несколько смущенно прервала её:

— Вынуждена разочаровать, но у нас нет присяжных…

Журналистка удивленно обернулась на свою принцессу и хмыкнув, повернулась к трону и как ни в чем не бывало продолжила:

— Ваше величество, сначала я бы хотела сказать что обвинение запамятовало добавить пункт о притеснении свободы слова и попыткам заткнуть рот свободной прессе! — негодующе закончила Бэйри, смотря то на меня, то на принцессу.

Не в силах сдержать эмоции, я закрыл лицо правой рукой. Ёбанный стыд… И нафига я вообще про адвоката заикнулся?

— Мы… Мы учтем ваши пожелания. Можете продолжать… — ошарашенно произнесла принцесса, тихо охреневая от подобной «защиты».

Журналистка задумчиво почесала затылок и еще раз взглянув на меня, как-то тихо сказала:

— А у меня всё. Обвинение может продолжать… — добавила она, поклонившись Звезде и быстро приблизившись ко мне, уселась на скамейку рядом.

Посмотрев на меня, Бэйри весело улыбнулась и тихо прошептала мне прямо на ухо:

— Я в детстве прокурором хотела стать, можешь мне довериться! Тем более у меня всё схвачено! Вот увидишь! — подмигнула она, возбужденно виляя хвостом.

Оно и видно, что прокурором…

— Ну охуеть теперь… — задумчиво буркнул я, потянувшись уцелевшей рукой к сигаретам.

Интересно, еще не поздно «чистосердечное» написать, а?

***

— Слушай, а это, вообще кто? — прошептал Скоков, сидящему рядом Пугачеву.

В центре зала, уже десять минут выступала незнакомая Алексею рыжая фелисина, которая, судя по манере поведения, являлась адвокатом лейтенанта. Хотя, из-за своих методов защиты она больше походила на прокурора.

— А черт её знает… — зевая, пробормотал рядовой, тщетно пытаясь расслабится и уснуть.

Но жесткая, узкая и совсем не предназначенная для людей скамейка не давала осуществиться желаниям бойца, заставляя его слушать бесконечную болтовню энергичной девушки.

Впрочем, безумную журналистку совсем не волновали мнения и интересы окружающих. Она продолжала самозабвенно перечислять все недостатки и грехи лейтенанта, не обращая внимая на выпученные глаза старого полковника. Седой феленид тщетно силился понять логику и тактику адвоката но все его усилия пропадали зря. У журналистки были свои понятия о методах обороны.

Хотя никого из бойцов уже давно не волновала ни логика, ни тактика, ни даже тот факт, что их командир умудрился взорвать целый город. Всех четверых, как одного, интересовал тогда один вопрос — зачем? А главное, нахуя? Хотя нет, был еще вопрос: Лукин действовал по какому-то плану или он просто пьяный был? По мнению солдат, лейтенант, еще в «том мире» не отличался продуманностью и логичностью поступков, но не до такой же степени!?

Когда вчера за обедом в казарму, разбив окно и перевернув стол на кухне, запрыгнул местный косоглазый почтальон, никто не мог и подумать о том, какую именно новость принесла странная фелисина. Впрочем, Арфа оказалась куда хладнокровнее своих «подчиненных». Пока бойцы изумленно таращились на косоглазую девчушку, смущенно оглядывающую то, что, осталось от их обеда, Арфа, пару раз перечитав письмо подписанное Сивирой, приняла, решение немедленно выдвинуться в Эверлот.

Не обращая внимание на нытье Пугачева о том, что «уже поздно, жрать охота, и вообще — ну его нахуй!», девушка все же смогла заставить бойцов одеться и забрать оружие из оружейной комнаты. Впрочем, в столь быстром, реагировании остатков взвода «виноват» скорее младший сержант, нежели Арфа. Именно он, пинками и матюгами, заставил Скокова отправится в школу за Лисиным, а Пугачева заняться снаряжением и распределением боеприпасов.

Правда, не всё прошло так гладко, как ожидалось. Алексей по пути в школу, умудрился где-то напиться и в казарму вернулся уже верхом на ефрейторе. Да и с Кабановым тоже возникли небольшие проблемы. Капрал наотрез отказывался отправляться в путь, не наготовив провизии для Сэйли как минимум на неделю. Но, нечеловеческими усилиями, Арфе все же удалось найти выход из ситуации, убедив Кабанова в том, что городской библиотекарь отлично подойдет в компанию девочки и ни за что не даст несчастной умереть с голоду. Немного посомневавшись, капрал всё же поддался уговорам.

Так или иначе, оставив одноногую фелисину в библиотеке у недоумевающей Лисси и приведя Скокова в чувство, бойцы двинулись в сторону железнодорожной, станции. До самой столицы добрались без особых происшествий. Если не считать того, что, Кабанов с трудом умещался в пассажирском кресле и только и делал, что жаловался на то, что «Столько жратвы просрали, столько жратвы…» Правда, узнав что в поезде есть буфет, здоровяк мгновенно просиял и, сославшись на неотложные дела, испарился из вагона в неизвестном направлении.

Настоящие проблемы начались уже на улицах города. Добраться ночью от станции до дворца оказалось не так-то просто, как ожидалось. Каждый городской стражник, которых отчего-то было гораздо больше чем обычно, так и норовили остановить подозрительную, вооруженную группу людей, возглавляемую решительной фелисиной. Хотя, возможно что «группа» не была бы такой подозрительной, если бы не рядовой Скоков, который на протяжении всего маршрута горланил песни и матерные частушки, не обращая никакого внимания на просьбы заткнуться и держатся скромнее.

В итоге, до замка вся компания добралась только под утро, и то, в сопровождении целого отряда стражников. Возле ворот их встретил старый потрепанный феленид с забинтованным носом. Не тратя время на приветствия, он сразу же заявил, что на заседание они смогут попасть только при условии сдачи оружия. Не обращая внимания на протесты и обещания Скокова «засунуть это заседание куда солнце не светит», серый кот всё же заставил «гостей» сдать автоматы на склад к местному интенданту.

Если бы в тот момент, Скоков знал, что заседание растянется на несколько часов, он ни за что бы не вошел в зал без пары бутылок.

— Слушай, а че у него с рукой-то? — опять заговорил боец, кивнув в сторону скамейки подсудимого.

— А хуй его знает… — всё так же зевая, буркнул Пугачев.

Рядовой недовольно фыркнул, явно не удовлетворившись ответом приятеля.

«И так скучно, а этот пидрила еще и спать намылился… Лучше бы дома остался, внатуре.» — с грустью подумал Алексей, прежде чем снова обратиться к соседу.

— А как он умудрился город-то взорвать?

— Спроси чего полегче… — со вздохом отозвался Сергей, очевидно, не желая принимать участия в дальнейшем разговоре.

— Блять, ты другие слова знаешь, а?! — раздраженно проговорил Алексей, толкнув сослуживца в плечо.

Пугачев уже собирался прошипеть что-нибудь злобное и жутко обидное, но его остановил окрик командира: