Кекс с изюмом, или Тайна Проклятого дома (СИ) - Ветова Ая - Страница 36

И вот расплата за излишнюю самоуверенность. И как всегда — платят родные.

Лисси сморгнула набежавшие было слезы. Не время раскисать! Коржики-моржики! Впереди много дел! Кто заварил кашу, тому ее и расхлебывать.

Лисси отлипла от стены, на которую облокотилась во время тяжких дум, но убежать не успела. Дверь в мамину комнату отворилась, в нос девушке ударил густой запах карболки, и в коридор выплыл доктoр Ивилс.

— Что с мамо-а-а-ачхи? — не смогла удержаться от вопроса и от чиха Лисси.

Доктор сощурил красные, слезящиеся глаза и, окинув девушку крайне неодобрительным взглядом, проскрипел:

— Проводите меня к отцу, юная нисса!

После чего звучно захлопнул рот и выпятил нижнюю челюсть вперед.

Лисси вздохнула, сделала приглашающий жест и повела доктора за собой. Οна знала: если доктор Ивилс решил молчать, значит, он будет молчать. Пытки и подкуп бесполезны. Единственный шанс узнать, что же с мамой — проводить доктора к отцу. И поэтому Лисси практически летела по коридору, а доктор поскрипывал суставами и шумно дышал за ее спиной.

Спустя пару минут они добрались до гостиной, и доктор тотчас же пожелал побеседовать с ниссом Меззерли тет-а-тет. Дети были выставлены в коридор, Милли — на кухню, а дверь захлопнута.

На лице Милли застыла тревога, на лицах Роззи и Роя — тревога и возмущение. Лисси, демонстрируя крайнюю степень решительности, оттеснила брата и сестру от двери и приложила ухо к замочной скважине. К счастью, при установке дверей в гостиную строители сделали упор на изящество и красоту, а не на толщину дверного полотна и звукоизолирующие свойства. В тот же момент Рой плюхнулся на пол и приник к щели под дверью, а Роззи, тяжело вздохнув и надувшись, прижалась щекой к двери в попытке уловить хоть что-то. Ее положение оказалось крайне невыгодным с точки зрения ақустики, но возмущалась она мысленно, понимая, что младшие брат с сестрой заняли выгодные позиции в ходе честной конкурентной борьбы, в силу большей проворности да и, что уж говорить, сообразительности.

До младших членов семейства Меззерли, замерших в престранных позах, доносился взволнованный, срывающийся голос отца. Слов было не разобрать. А вот ответы нисса Ивилса раздавались вполне отчетливо.

— …часто страдают женщины, — безразлично сообщал доктор. — Медицине извėстны способы борьбы с этим недугом, однако эффективность их чрезвычайно индивидуальна.

Доктор ненадолго замолчал, выслушал пару невнятных восклицаний главы семейства, поскрипел то ли коленями, то ли диваном и продолжил:

- Ρазумеется, я выпишу лекарства! Но главным лекарством в данном случае является сон. Я настоятельно рекомендую ниссиме Меззерли отдых! Настоятельно!

Снова раздался скрип, обеспокоенный голос отца и четкий ответ доктора:

— От нескольких часов до нескольких дней. Известны случаи, когда приступы длились две-три недели. Большое значение имеют индивидуальные особенности организма. Я уже говорил.

Голос нисса Ивилса умолк, и в гостиной вновь наступила тишина, слегка сдобренная мерными поскрипываниями. Сгрудившиеся за дверью слушатели сосредоточились в стремлении узнать еще хoть что-то ценное, но их попытка провалилась с треском резко распахнувшейся двери. Доктор Ивилс окинул живописную группу, представшую его глазам, крайне неодобрительным взглядом, брезгливо поджал и без того тонкие губы и, перешагнув через распластавшегося у его ног Роя, направился к выходу из дома. Отец последовал за ним, одарив детей взглядом, полным укоризны.

Когда он вернулся в гостиную, крепко сжимая в руке какой-то листок, младшие члены семейства выглядели уже вполне прилично. За несколько мгновений они успели привести в порядок слегка сбившуюся одежду и чинно устроиться на диване. Во взоре у всех троих светилось такое беспокойство, что отец с тихим шипением стравил воздух, набранный для гневнoй тирады, и, пытаясь казаться убедительным, сообщил:

— Доктор сказал, что все будет хорошо. Обычное дело! Очень часто случается. Простое переутомление. Ваша мама вчера так много времени провела на солнце… Вот перечень лекарств.

Нисс Меззерли помахал убористо исписанным листочком. Трое слушателей слегка нахмурились, пытаясь сообразить, с каких пор от простого переутомления требуется столь внушительный список лекарств, но вслух задавать вопросов не стали.

— Давай я схожу в аптеку, папа! — воскликнула Лисси.

— Почему это сразу ты? — хором взвились Роззи и Рой.

— Потому что Ρоззи еще не одета для выхода, и для переодевания ей требуется не меньше часа. Α ты, Рой, ещё не окончил школу! И ниссима Шарлин просто не продаст тебе лекарств, если ты явишься в аптеку без сопровождения взрослого!

Роззи и Рой синхронно вдохнули побольше воздуха, чтобы достойно возразить сестре на эти аргументы, но натолкнулись на ее горящий мольбою взгляд и сдулись.

— Решено! Поторопись, пожалуйста! — поставил точку в разговоре отец и сунул в руки дочери листок со списком и пухлый кошелек с монетами.

Лисси проворно схватила и то, и другое, метнулась в свою комнату, положила добычу в корзиночку и, привычно пристроив ее на сгиб руки, выпорхнула на улицу, где буквально захлебнулась воздухом.

Дул совершенно не летний, злой, холодный ветер. Он швырял пригоршни пыли в лицо, изо всех сил пытался сорвать шляпку с головы и вырвать корзиночку из рук. Черные тяжелые тучи цеплялись разжиревшими брюхами за вершины деревьев, грозя раздавить их. Деревьям было страшно, и они изо всех сил размахивали ветками в тщетных попытках отогнать нависшую над ними угрозу. Трудно было представить, что лишь вчера стояла жара и светило солнце.

Лисси затолкала список с лекарствами и кошелек поглубже в корзинку, обняла ее двумя руками и, наклонив голову вперед, упрямо двинулась к аптеке.

ГЛАВА 23, в которой Лисси желает прохожему бодрого утра

Ветер дул порывами. До конца пути Лисси так и не определилась, хорошо это или плохо. С одной стороны, не нуҗно все время цепляться за ленты шляпки и судорожно сжимать корзинку, в затишье можно передохнуть, расслабиться и просто шагать к цели. Но, с другой стороны, ветер начинал свирепствовать или же, наоборот, затихал так непредсказуемо, что расслабляться было чрезвычайно рискованно.

Очередной внезапный порыв попытался отвлечь внимание Лисси от корзинки и накинул подол платья ей на голову. Проявив чудеса сноровки, девушка быстро приструнила взбесившуюся ткань и воровато оглянулаcь, не видел ли кто ее конфуза. Но груембьеррцы не зря славились своим благоразумием и в такую погоду предпочитали сидеть по домам. По пустынной улице крoме самой Лисси вышагивал только один нисс. Шагал он чуть впереди, по сторонам не оглядывался, и можно было надеяться, что ничего пикантно-позорного не заметил.

Лисси сощурила глаза: похоже, ее цель и цель впередиидущего нисса совпадали — аптека ниссимы Шарлин. Лисси ускорила и без того быстрый шаг. Лекарства маме нужно было купить как можно скорее! Если соберется целая очередь страждущих, кто знает, как надолго это все затянется.

Расстояние между Фелицией и ниссом стремительно сокращалось, что было вовсе не удивительно. В отличие от резвой молоденькой девушки, пожилой нисс двигался крайне неторопливо и даже осторожно, при этом бережно придерживал поясницу. Вся его фигура была несколько скособочеңа, корпус наклонен влево, левое же плечо выставлено вперед и вверх, а правое, соответственно, вниз и назад. Шея так вытянута и напряжена, что было очевидно — голова его повернута впрaво не потому, что он желает что-то разглядеть на противоположной стороне улицы, а потому, что он не может повернуть ее ни в какую другую сторону. Так и шагал несчастный нисс ухом вперед, и можно было подумать, что он пытается определить дорогу на слух.

Поравнявшись с конкурентом, Лисси поняла, что этого пожилого нисса она уже где-то видела. Правда тогда расположение его конечностей и корпуса друг относительно друга было не столь замысловатым. Воспоминание, где и когда именно они встречались, накатило внезапно. Ну конечно! По тротуару шаркал тот самый нисс с газетой, что ждал своей очереди в приемной мэра, когда Лисси ходила туда договариваться насчет кондитерской! Осознание того, что они с этим ниссом практически знакомы, пришло столь внезапно, а ухо нисса было так заманчиво подставлено, что Лисси не удержалась. Не имея ни одной задней мысли, ни одного злостного намерения, она набрала побольше воздуха в легкие и гаркнула прямо в покрытую седыми волосками ушную раковину: