Три `Д` для миллиардера. Свадебный салон (СИ) - Тоцка Тала - Страница 38

«Ваша нет…»

Тагаев с трудом подавил улыбку. Если его дети хотят ходить по дому в тапочках, пускай ходят. Подошел к дочери, осторожно поднял и пересадил на широкую, со светлой обивкой тахту.

— Сиди здесь. Так удобнее переобуваться.

С трудом подавил желание обнять девочку. Кто знает, какая последует реакция? Может, она испугается или его оттолкнет. Но все же не удержался, пригнулся ниже, будто собирается помочь, и ткнулся носом в пушистую макушку.

Сладкий запах детского шампуня и конфет показался самым лучшим ароматом на свете. Но у него не только дочь, одернул себя Тагаев. Об этом надо всегда помнить, как это делает Настя.

— Вы тоже сюда садитесь, — повернулся он к сыновьям.

Дети, усевшись в рядочек, сняли уличную обувь и достали домашние тапочки.

— А почему ты не переобуваешься? — строго спросила Ди, глядя на Тагаева снизу вверх. Он присел перед ней на корточки.

— У меня нет тапочек, — признался честно.

— Возьми, — две пары рук протянули ему четыре тапочка с изображением Человека Паука. Артур уже научился отличать Спайдермена от остальных героев. Поначалу, конечно, путался.

Взял тапочек, покрутил в руке, приложил к ступне, которая даже на глаз была минимум втрое длиннее.

— Боюсь, он мне будет маловат. Предлагаю завтра вместе выбрать мне тапки. А пока я надену пляжные сланцы, если вы не против.

Дети были не против. По крайней мере, Артур старался так думать. Лишь бы им было не все равно.

Он повел детей по широкой витой лестнице на второй этаж. Его троица не успевала крутить головами, поглядывая по сторонам.

— Ты здесь живешь один? — спросила Дианка. Тагаев кивнул. — Зачем такой большой дом, если ты один?

Она чуть слышно вздохнула и отвернулась.

— Жил один, — поправил девочку Артур. — Теперь я надеюсь жить здесь с вами.

«И с вашей мамой. Если бы она не была такой врединой…»

Как раз проходили мимо его спальни, и у Тагаева на миг захватило дух, когда он представил, как бы он тут жил с Настей. И сколько раз…

— Это моя спальня, дальше ваши. У каждого своя.

— Как это? — Данил даже остановился. Вслед за ним затормозили двое других детей Тагаева.

— Мы будем не вместе? — хлопнула глазками Ди.

Давид исподлобья вперился в отца немигающим взглядом, отчего у Артура появилось стойкое ощущение, будто он смотрится в зеркало.

— Здесь много комнат, — постарался сохранить спокойствие Тагаев, — всем хватит места.

— У нас дома одна на всех, — объяснил Давид с видом, как будто Артур совсем бестолковый.

— Это удобно, когда у каждого есть своя комната, — Тагаев слегка растерялся.

— Зачем тогда жить в одном доме, если каждый отдельно? — подняла глаза Ди, и он растерялся окончательно.

Чтобы скрыть замешательство, прошел вперед. Все нормально. Они просто не привыкли. Ну как может быть хорошо в такой тесноте? Вот они сейчас увидят и передумают. Им понравится.

— Это твоя комната, Давид, — он обернулся к насупленному сыну и распахнул первую дверь.

Артур чувствовал себя полностью опустошенным. Все, что рисовало ему воображение, разбилось о суровую реальность с молниеносной скоростью. Сейчас Тагаев сидел в кресле посреди гостиной, смотрел на пустой камин, и в голове его не было ни одной мысли. Ни плохой, ни хорошей.

Все, все пошло не так, как задумывалось. Он столько усилий приложил, чтобы сделать детям сюрприз. Пригласил лучших дизайнеров, не считался с затратами, в том числе за срочность. И в самые сжатые сроки все три комнаты были готовы к приезду своих маленьких хозяев.

Артур представлял, как они обрадуются. Еще бы! Спальни мальчишек дизайнеры оборудовали под пиратские шхуны. Со стен и потолка свисали трапы и канаты, посередине стояла кровать в виде шлюпки. Окна не круглые, но, если бы сыновья захотели, Тагаев сразу бы дал команду окна заменить.

Но как бы он ни старался одинаково относиться к детям, реакцию Дианки Артур ждал больше всего. Представлял, как девочка ахнет и восторженно всплеснет руками, как прижмет их к разгоряченному личику. Как повернется к нему, хлопнет глазками и спросит шепотом:

— Это все мне? Правда?

Тагаев кивнет, она бросится ему на шею. И тогда, может быть, назовет его папой…

Он сам себе не хотел признаваться, как это для него важно — услышать от детей не равнодушное «Артур», а «папа». Так, как он называл отца.

Тут же сам себя одергивал, усмирял. У детей стресс. Стадия отрицания еще эта гребучая… Да и отец он всего две недели. Месяц назад сказал бы ему кто, что на него это тройное отцовство свалится, не поверил. Теперь вот надо все и сразу.

Мозгами понимал, а все равно хотелось услышать.

Но все представления оказались так далеки от реальности, как далеки друг от друга звезды в космосе. На миллиарды световых лет.

Спальня дочки выглядела как домик настоящей цветочной феи. Дианка как ступила на порог, так и замерла, распахнув зеленые мамины глазищи. На мгновение даже дышать перестала, пока не обернулась на братьев, которые шли следом.

Дети обменялись быстрым взглядом, и Артуру показалось, на его глазах только что была выработана некая стратегия. Они вообще очень странно общались между собой. Взглядами, жестами, одним им понятными словечками. Настя воспринимала это абсолютно спокойно, и Артур не мог не завидовать.

Ведь они явно что-то скрывают, именно от него. Почему у Насти получается не загоняться, а у него нет?

Тагаев увел Давида с Данилом в их комнаты, чтобы не мешать Дианке готовиться ко сну. Он понятия не имел, как готовятся ко сну маленькие девочки. С мальчиками хоть было более-менее ясно.

Мальчишки пошли умываться, а Тагаев чувствовал себя полным идиотом, остро ощущая свою бесполезность. Он им не нужен, совсем. Погуляли и хватит с него. Может, рано было тащить их к себе домой? Но ведь ему так не терпелось…

Еще немного поиграл в собственную значимость, выспрашивая по очереди сыновей, удобно ли им и не холодно ли. Не хотят ли они пить. Вроде бы все.

Заглянул к Ди. Увидел, как девочка лежит, укрывшись с головой в своей кровати, сделанной в форме цветочного лепестка, и в груди заворочался неудобный ком. Артур подошел и взялся за край одеяла, изо всех сил делая вид, что все отлично.

— Ди, тебе холодно?

Из-под одеяла показалось личико девочки. В неярком свете ночника оно казалось совсем бледным. Дианка покачала головой, Артур поправил одеяло.

— Тогда спокойной ночи, — повернулся чтобы идти.

— Давид боится спать один, — донесся до него негромкий голосок, дрогнувший на последнем слове. Тагаев развернулся на сто восемьдесят градусов.

— Давид? Почему вы мне раньше не сказали?

— Он говорил. Что мы дома в одной комнате живем.

«Дома… Здесь не дом. Им у меня не понравилось».

— Моя спальня рядом, Дианка. Обещаю, я буду приглядывать за Давидом. А ты спи.

Девочка закрыла глаза, и Артур поспешно вышел из комнаты, сжимая кулаки.

Неправильно. Вообще все неправильно.

Что он делает не так? Ему хотелось обнять девочку, сказать что-то важное. Что он любит их, всех троих. Но тогда это сказать надо всем троим, не одной Ди.

Черт, почему вместе с детьми не выдается подробная инструкция? Или проблема в том, что он получил детей уже взрослыми?

Кстати, вполне может быть. Пока они младенцы, у родителей вырабатывается определенный иммунитет на такие загоны. А потом, пока дети учатся говорить и ходить, у родителей есть время приспособиться и выбрать правильную тактику.

Самой правильной тактикой сейчас было бы напиться, но нельзя, в доме спят его дети. Тагаев сейчас даже глоток бы сделать не рискнул. Тем более, самое время проверить, как они там.

Идти никуда не хотелось. Хотелось сидеть вот в этом кресле, глядя на угасший очаг, до самого утра. Но Артур сделал над собой усилие и поднялся. Он теперь не один, он несет ответственность за детей, а значит собственные желания придется отодвинуть в сторону.