Битва драконов. Том 1 (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 57

Мужчина в очках кивнул, неторопливо достал из внутреннего кармана телефон и по визитной карточке, которую Никите передала Ольга, набрал номер. Безмятежно уставился в стриженый затылок Слона, севшего на переднее кресло рядом с Лязгуном, бывшим сегодня водителем.

— День добрый, — звучным бархатистым голосом произнес Геннадий Митрофанович, услышав отклик абонента. — Я имею честь говорить с Велимиром Васильевичем? Ах, это его поверенный? В таком случае — я адвокат Никиты Анатольевича Назарова по особым поручениям. Вам знакомо его имя? Что ж, если мы с вами играем роль связующего звена, передайте своему хозяину, что господин Назаров готов встретиться с ним в ближайшее время. Выбор места, дня и часа — за княжичем. Всего хорошего.

Адвокат нажал на кнопку отбоя и посмотрел на Никиту тусклыми отсветами очков.

— Вы все слышали, Никита Анатольевич?

— Я так и предполагал, что Велимир сам не будет разговаривать, — усмехнулся волхв. — Но и мы лыком не шиты, Геннадий Митрофанович, а?

— Ваши действия абсолютно правильны, Никита Анатольевич, — кивнул мужчина. — Обычно таким образом человека стараются поставить в зависимое положение. Нехорошо получилось бы, если вы лично позвонили на этот номер, а наткнулись на поверенного. Этакое завуалированное оскорбление.

— Когда ждать ответ? — Никита кивнул на телефон в руке адвоката.

— Никакой конкретики, — пожал плечами Геннадий Митрофанович. — Но я уверен, что княжич Шереметев находился рядом и все прекрасно слышал. Сейчас он просто играет на ваших нервах. Думает, что играет, — поправился адвокат.

В этот момент телефон ожил и заиграл какую-то бодрую симфоническую мелодию.

— Внимательно слушаю, — важно произнес адвокат. — Да, вы абсолютно точны. Это я разговаривал с вами несколько минут назад. Мой голос тяжело забыть… Итак, что вы можете сказать?

Никита не удержался от улыбки. Господин Капитонов из адвокатской конторы, принадлежавшей Назаровым, умел витийствовать и обволакивать своим неподражаемым голосом неподготовленных к таким хитрым приемам клиентов.

— Прекрасно! Я передам решение господина Шереметева Никите Анатольевичу. Сей же час, не извольте беспокоиться!

Телефон нырнул в карман пиджака.

— Измайловский сад. Четыре часа пополудни, — отчитался о переговорах Капитонов. — Четвертая дорожка слева от входа. Довольно своеобразный по точности ориентир.

Никита посмотрел на часы. Маленькая стрелка едва перевалила за полдень.

— Едем на Обводной, — решил он. — Пообедаем без спешки дома, отдохнем перед встречей.

— Так дуэли не будет? — покосился в зеркало Лязгун.

— Сплюнь, злыдень! — возмутился Слон. — Какая дуэль? Хочешь, чтобы хозяин потом за этого мажора отвечал? Поговорят, озвучат свои позиции — и разойдутся.

— Нет, Слон, я тебя определенно из телохранителей в аналитическую службу переведу, — задумчиво проговорил Никита, пряча улыбку. — Или в советники.

— Пожалейте, Никита Анатольевич! — взмолился Слон и показал кулак Лязгуну, что, впрочем, того не испугало. — Я же привык к такой жизни, засохну и заскучаю!

— Зато Анора будет рада, — хохотнул Лязгун и молниеносно увернулся от затрещины, хотя это было удивительно в столь узком пространстве. Раздался глухой стук лба об руль.

— Дети малые! — Никита прибавил голосу недовольства, чтобы телохранители пришли в себя. — Лязгун, хватит свою голову ощупывать. Поехали домой. Времени у нас мало осталось.

Велимир мрачно разглядывал перспективу дубовой рощи, оставшейся нетронутой после многочисленных перепланировок и реконструкций парка, и пытался разглядеть среди гуляющих горожан того, кто, по его мнению, обязан ответить за оскорбление. Пусть решающее слово принадлежало императору, но именно Назаров оказался замаран в неприглядной истории.

Молодой княжич всегда мыслил категорично, не разделяя на полутона ни белый, ни черный цвета. Даже отец и старший брат Андрей давно махнули на него рукой, столкнувшись с непроходимым упрямством и нежеланием становиться гибче. Часть родственников раздражал характер Велимира, а кому-то импонировал. За спиной частенько шептались, что князю Шереметеву как раз не хватало дерзости младшего сына, но это было неправильно. Сам княжич очень уважал отца и пытался соответствовать его жизненным принципам, старательно брал самое лучшее и правильное для себя. Не всегда получалось, это факт. Темперамент и характер суть вещи сугубо индивидуальные, полученные при первом вздохе ребенка. Считалось, что вместе с Даром боги наделяют человека теми неповторимыми чертами, которые замысловато выписывают узор жизни, толкают на разные поступки. Это личину можно изменить путем хирургической пластики или умело наложенной иллюзией, а то, что дано небесами — довесок к жизни. С ним ты или мучаешься, или счастливо шагаешь до самой могилы.

Велимир почувствовал незримый толчок, который и привел его сегодня в Измайловский парк в разгар августовского жаркого дня. За ним на почтительном расстоянии переминались с ноги на ногу два телохранителя, а вокруг, в радиусе полусотни метров расстилалась «мертвая зона», в которую не могли войти горожане. Они инстинктивно чувствовали магию и обходили место, центром которого были молодой княжич в легких бежевых брюках и в светло-желтой рубашке с короткими рукавами, а также его личники, потевшие в темных пиджаках. Поверенный в делах — начинающий юрист Федька Лизунов с важным видом стоял чуть позади, беспрестанно одергивая галстук, как будто этот предмет гардероба душил его жесткой хваткой.

Он смог разглядеть Назарова даже в череде мелькающих фигур посетителей сада. Внезапный соперник за руку Юленьки Васильевой шагал по асфальтовой дорожке, небрежно затолкав руки в карманы брюк. Легкая щетина, зеленая рубашка-поло с белыми полосками навыпуск, щегольские дорогие туфли, непроницаемые черные очки — образ этакого молодого дворянина, ощущающего свою силу и правоту, почему-то неприятно царапнул по сердцу Велимира. Сразу вспомнились строчки из прочитанного досье, каким опасным противником считается «вологодский отшельник». И поэтому княжич еще больше распалял себя перед встречей.

За Никитой неотступно следовали двое телохранителей, перед которыми его личники выглядели неоперившимися воробьями, только что вылетевшими из родительского гнезда. И снова в памяти всплыло досье, где черным по белому аналитики сделали приписку: почти все клановое боевое крыло Назарова в той или иной степени прошло специфическую подготовку. Выходило, что клан молодого родственника Меньшиковых больше военная структура (нельзя забывать о женах, владевших магическими техниками большого поражающего воздействия), чем обыкновенная Семья, занятая накоплением богатств и закреплением своих позиций в жесткой иерархии аристократических родов. Конечно, не факт, что Назаров «одним махом всех убивахом». Если навалиться разом со всех сторон — даже такую зубастую команду можно разобрать на молекулы. Но какие будут потери! На подобный риск не согласится ни один здравомыслящий хозяин клана.

Телохранители остановились, словно невидимая черта не давала им возможности идти дальше, а вот худощавый мужчина, составлявший компанию Никите, продолжал сопровождать его.

Назаров остановился в пяти шагах от Велимира, поднял очки на лоб и с любопытством посмотрел на княжича. С трудом сдерживая свои эмоции, Шереметев холодно поприветствовал противника. Дворянское воспитание и элементарные правила приличия вбиты в голову каждого боярича смолоду.

— Доброго дня, господин Назаров. Рад, что вы, как и подобает честному и благородному дворянину, согласились на встречу.

Получилось немного громоздко, отчего Велимир внутренне поморщился. Но с места не сдвинулся и руку не протянул.

— У меня и в мыслях не было игнорировать вашу просьбу, — парировал Никита.

«Это была не просьба, чертов высевок!» — едва не крикнул княжич, зная о происхождении своего противника. Мать понесла от какого-то дворянчика, и даже не удосужилась объявить его имя.