Огни у пирамид (СИ) - Чайка Дмитрий - Страница 25

В шторм они попали всего раз, но ничего подобного опытные моряки не испытывали. Двоих смыло в океан, пока не догадались привязывать себя веревками к мачтам. Ветром порвало один парус, и Малх благодарил всех богов, что по совету Пророка взял запасной комплект. Все мечтали о береге. И вот он уже виден на горизонте, а команда орала от восторга.

Малх повернул корабль на юг, и начал искать бухту с ручьем для того, чтобы причалить. Вскоре она была найдена, и с корабля спустили две лодчонки, в которые прыгнули по пять воинов. Так, за несколько ходок, на остров высадилось два десятка человек во главе с Ассархаддоном. Земля здесь заросла густым лесом, что для сирийцев и финикийцев, прибывших на корабле, казалось невероятным. Такое изобилие деревьев было только в северной Финикии, но и там кедр вырубался с ужасающей быстротой. Лодки продолжили курсировать между судном и берегом, и все больше людей переправлялись на берег. Корабль надоел всем безмерно, и моряки хотели, наконец, почувствовать твердую землю под ногами после месяцев пути. Ассархаддон принес жертвы богам, и воины стали разбивать лагерь. Три сотни людей разместить — не шутка, но солдаты были опытными, а при таком обилии дерева проблем не возникло. В отдалении от берега поставили палатки, а вокруг были выставлены часовые. Ужин состоял все из той же солонины, зерна и сухарей, но тут была вода и огонь, а потому удалось соорудить какое-то варево. И одно это делало людей счастливыми. Ведь открытого огня они не видели больше двух месяцев. Отдающие тухлятиной и уксусом запасы воды без сожаления вылили на землю, и экипаж предался блаженному отдыху, заново привыкая к тому, что под тобой ничего не качается.

— Что Малх, думаешь, мы у цели? — спросил Ассархаддон.

— Нет, господин, — ответил тот. — Мы шли в проливе и южнее нас какая-то земля. Пророк предупреждал, что сначала идет цепочка островов, а уже дальше — материк. И судя по всему, нам плыть до места не одну неделю.

Год четвертый от основания. Укка, княжество Дайаэ.

Почтенный купец Син-Или, как в давние времена, пробирался по узким дорогам в княжество Дайаэ. Нерадостные у него с этими землями воспоминания связаны, ох и страху он натерпелся здесь, но деваться некуда. В этом княжестве шелк делать стали, а такое дело купец даже младшему сыну, уж на что тот разумным вырос, не доверил бы. С собой сына взял, пусть ума набирается.

Дом и поместье в Аншане Син-Или старшему сыну отдал, а сам в Вавилон вернулся, благо там дома даже дешевле стоить вначале стали. Многие купцы разорились, ростовщиков и вовсе народ разорвал в гневе, так что выбирать было из чего. Особенно для тех, кто вовремя сориентировался, и в Персидских землях от войны укрылся. А там, под крылом могучего повелителя, купцы те начали золотые дарики копить, а то и вовсе вклады в казну делать под проценты. А когда время пришло, то купцы эти рынок Империи захватили, потому что и деньги были, и связи кое-какие во дворце завелись. А что? Там тоже людям кушать хочется, и женам красивые побрякушки покупать. Или, скорее, в подарок получать. Государевым людям на свои покупать ой как не хочется. Те времена, когда сиятельный Хутран за взятую ячменную лепешку в рабский барак отправлял, прошли давно. То ли хватку потерял, то ли понял, что не переделать породу людскую, но работать стало полегче. Писцы, те, кто понаглее, по-прежнему голышом мулов, дерьмом груженых, под уздцы водили. А те, кто поизворотливей, начинали близких друзей заводить, да с купцами побогаче родниться. Тут и не придерешься. Поди, докажи, что это взятка. Не будешь же уважаемого купца, что в Синд корабль снарядил, и за то от самого Государя почетный знак на шею получил, на пытку тащить по простому подозрению? Не будешь! А потому купцы силу набирать стали, и, как змеи, во все нужные места пролезали, пропихивая впереди себя тугие кошели и пышнотелых дочерей с царским приданным. Какой писец или азат откажется сыну своему безбедное будущее обеспечить? Откуда денежки, спросят? А вот, на богатой купеческой дочке сына женил? И налоги до последнего фулуса уплачены, можете проверить! И проверяли, и извинялись потом, вот как! Скрипят зубами бритоголовые фанатики хутрановские, а сделать не могут ничего. Не те сейчас времена, когда они воров толпами в пыточные подвалы загоняли, а потом за стеной казнили. Хотя с ворами да, хорошо получилось, тут купцы всецело поддерживают. На улицах очень спокойно стало. И пути караванные почти безопасны. Арамеев прижали хорошенько, те и вздохнуть не могут. Поговаривают, за разбой несколько племен под корень извели. Мужчин перебили, а женщин и детей в рабство продали. Окружает такое племя конная полутысяча и требует добро на досмотр. Если сопротивляются- виновны. Если вещь краденую находят — тоже виновны. Морда не понравилась, смотрят дерзко — опять виновны. Но тут жестокость для торговли очень полезная оказалась. И те люди с рыбьими глазами, что за ежемесячной данью приходили, тоже делись куда-то. Купцы знакомые говорят, что ночной Господин Вавилона все вовремя понял, и из города ушел, людишек своих прихватив. Но Син-Или в нем и не сомневался, большого ума мужчина, да только страшный очень. От его голоса ласкового колени подгибались и кошель сам собой развязывался.

А дорога в то княжество куда лучше стала. Новый князь потратился, говорят. Где-то расчищено, где-то расширено, а кое-где подсыпали камнем битым и землей утрамбовали. Одно удовольствие идти, не то, что в прошлый раз. И кости вдоль дороги убрали. Тут, говорят, сам царь Синаххериб воинов множество потерял.

Впереди показалась стена, что в долину вход закрывает. Однако! Настоящая крепостная стена с двумя башнями, а между ними ворота, бронзой окованные. Воины на стене справные, в доспехе. И баллисты на стенах стоят. Ох, и бережет свои секреты новый князь, опасается врагов.

— Кто таков? Зачем пришел? — спросил командир стражников на воротах.

— Купец Син-Или, к князю. По торговым делам.

— Проходи. Предупреждаю сразу. Назад без сопровождающего не выйдешь и груз досмотрим. Таков порядок.

— Понял, — ответил купец. Серьезно у них тут. Да и то правда, за такой секрет любой купец душу отдаст.

До Укки был час пути, и он пролетел быстро, благо посмотреть было на что. Син-Или эту землю не узнавал, хоть убей. Где пустоши были, стояли одинаковые аккуратные домики, окруженные садами. И народ сытый, морды гладкие, и голышом не ходит никто. Только из растительности тут в основном молодое тутовое дерево растет. Чудно! И люди здешние на мидян совсем не похожи. У купца на это глаз наметан. Тут половина из шумерских земель, из Аншана есть, из Сирии и даже семейство египтян увидел. Как будто гнали сюда всех подряд, не разбирая. А может, так и было, земля то пустая стояла, после похода великого царя. Ох, суров был Синаххериб, карал бунтовщиков без пощады. Хотя и наш царь не тряпка. Земли на востоке железной рукой усмирил и к единым законам привел. Он, Син-Или, туда третьего сына с караваном малым отправил, чтобы разведал, чего там и как. Слухи идут, скоро на Египет поход будет. Купцы уже руки потирают, больно та земля богатая.

Расположились у города, караван-сарая тут не было. Купец себе в Укке жилье нашел, да дом княжеский стал искать. А чего его искать — вот он, в другом месте только. Не халупа грязная, как у прошлого князя была, а из тесаного камня немалый дом со службами, и за забором крепким, что не сильно от крепостной стены отличается. И ворота там со стражей.

— Кто таков? Зачем пришёл к князю? — спросил стражник.

— Купец Син-Или, по торговым делам, — терпеливо ответил купец.

— Ожидай, — сказал стражник и ушел. Син-Или приготовился ждать. Князья, они такие, ради спеси своей могут часами в ожидании томить, и отказать потом. Но на удивление, стражник вернулся сразу.

— Заходи, купец. Оружие есть?

— Нож только, — растерянно сказал Син-Или.

— Нож можешь оставить. Проходи.

Син-Или с сыном зашли в просторный двор и с любопытством огляделись. Все было просто, но добротно. Не дом, крепость, сзади к скале отвесной примыкает. Син-Или не удивился бы, если бы узнал, что этот дом вплотную к пещере пристроен был, что в горы ведет. Окна узкие, для боя лучников очень подходящие. Двери низкие, из скального дуба толщиной в четыре пальца. Ох, и непрост здешний князь. Их провели в просторную горницу, где усадили на скамьи.