Мир (СИ) - Логинов Анатолий Анатольевич - Страница 8

Добираясь до места дислокации штаба Том виде следы разрушительных боевых действий и нищету, ничуть не уступающую виденной им во время войны в Африке. Даже и не верилось, что в будущем это все может смениться процветанием одного из «азиатских экономических тигров».

Всю дорогу Томпсона прямо-таки грызли нехорошие предчувствия. Добравшись же до штаба и попав к начальнику разведотдела, он понял, что они оправдались полностью…

Том вышел из сборно-щитового домика, а по русским понятиям — обычного барака и, спустившись с крыльца, молча вытащил пачку «Лаки». Обычно он не курил, но сейчас требовалось чем-то занять себя. Да, у настоящего «призрака», к тому же бывшего парашютиста, прошедшего Второй фронт, нервы должны быть как у Супермена. Так думают многие, но, увы, они ошибаются. Нервничают все, только одни показывают свою слабость открыто, а другие стараются ее замаскировать. Сейчас же выдержка изменила даже вроде бы ко всему привыкшему Тому-Толику.

«Добив» сигарету в несколько глубоких затяжек, при этом уставившись на часового так, что тот невольно вытянулся в стойку «смирно», Томпсон наконец немного успокоился. Выбросил окурок, развернулся и неторопливо пошел по натоптанной тропинке между штабных домиков к жилищу, в котором разместилась его группа.

«Нет, ну надо же. Все облажались, от войсковой разведки и штабов, до резидентуры АНБ в Корее. И теперь «гениальный Джеронимо», искупая свои ошибки, должен найти выход из положения и не погубить свою группу. Черт побери! Ну неужели никто не видел, что эти два диктатора никакие не «капиталисты» и «коммунисты», а обычные националисты? Готовые ввергнуть весь мир в атомную бойню, лишь бы установить свое господство в Корее. Использующие лозунги демократии и коммунизма для выколачивания преференций и материальных благ. И да, как только ослаб контроль за ними — у нас сменился президент, в СССР Сталин ушел «на пенсию» — они сразу начали войну. И как оказалось, коммунисты готовы к ней лучше. Точь-в-точь как ТАМ, судя по воспоминаниям. Дивизии и бригады северокорейцев с многочисленными танками Т-34-85, поддержанные огнем пятидюймовых гаубиц и многоствольных ракетных систем, буквально разорвали фронт южнокорейцев с их легкими танками и бронеавтомобилями, и продвинулись до Пусана. Кажется, ТАМ было то же… — Томпсон машинально ответил на приветствие встретившегося солдата и приостановился, рассматривая сидящих у дверей соратников. — А потом в полном объеме вмешались наши, а за ними — китайцы. И пошло мочилово!..».

— «Вулф», «Текс», за мной, — сидевшие «призраки» поднялись и вслед за Томом вошли в барак.

— Итак, парни, — Том остановился у висевшей на стене мелкомасштабной карты Кореи. — Нам поставлена задача…

— Выиграть войну, — пошутил его заместитель, «призрак» Джон П. МакКлоски с позывным «Горец». Невысокий, рыжий, подвижный ирландец, с типичным, как считал Том, для обитателей «Зеленого Острова» взрывным характером. В то же время способный, если необходимо, неподвижно высидеть в засаде целый день.

— Угадал, Горец. Там, где облажались местные узкоглазые, наша армия, флот и авиация, и даже гребанные «кожаные затылки» из морской пехоты, мы должны победить. Одни за всех… Наша местная резидентура установила где находится объединенная ставка красных. И нам предстоит подобраться к ней, обеспечить прорыв наших бомберов из ВВС, которые снесут все на земле до основания. Заодно, пользуясь возникшей паникой, мы должны прихватить какого-нибудь знатного «языка». Можно даже самого Ким Ир Сена или Пен Дэ Хуая[1].

— Наши боссы совсем обалдели? — не выдержал даже всегда невозмутимый индеец Джо «Вождь» Брэнд, гордящийся тем, что он прямой потомок вождя Джозефа, одного из участников резни при Литл-Бигхорн[2].

— Сэр, а откуда сведения и насколько они точны? — спросил у Тома Алекс Берг, новенький, еще не притершийся к группе стрелок. Бывший морпех, из Техаса, фанат стрельбы и снайпер. С позывным, как можно сразу догадаться, Стрелок. — От Френка Уизнера[3]?

Томпсон усмехнулся. А этот техасец не так-то прост, как кажется.

— «Велосипедиста»?! — возмутился Горец. — Я скорее поверю дядюшке Джо (Сталину), чем ему!

— От местной резидентуры, ты прав, Стрелок. Но подтверждено военной разведкой, а также радиоперехватами интенсивных сообщений из того района. И даже ВВС ухитрились что-то снять со своих птичек, хотя район плотно опекается русскими МиГами, — Томпсону не понравился критический настрой его «призраков», и он постарался его сбить. — Перейдем к делу, парни.

Обсуждение, однако, прошло в деловом ключе. Продумали несколько вариантов, но все упиралось в эвакуацию. Это не прыжок с парашютом в заранее выбранный квадрат, тут намного сложнее. Посадить самолет где-то в тылу врага… может и возможно, но для этого надо иметь очень хорошего проводника, чтоб знал местность как свою квартиру. Иначе поиски подходящей площадки среди этой мешанины скал, лесов, долин, деревень и ищущих диверсантов войск, могут закончиться для группы весьма печально. Идти к побережью и эвакуироваться морем — вариант хороший, но до побережья надо дойти. Так ничего окончательно не решили, остановившись пока на варианте пешего марша к морю. А потом разошлись — обедать и готовиться, ведь до начала операции оставалось всего двое суток.

Из столовой офицерского состава Том решил зайти в оперативный отдел, ознакомиться с ситуацией на фронтах. Но у самого штаба он вдруг увидел смутно знакомую фигуру. Подошел ближе… и очень удивился, потому что гражданский, расслышав шаги, повернулся и замер.

— Том? «Автомат» Томпсон? Ты? — теперь все сомнения исчезли. Том сдала несколько быстрых шагов идущему навстречу гражданскому.

— Джоди, пропащий! Привет, старина!

Несколько минут они обменивались довольно бестолковыми фразами, потом выяснилось, что Дивайна ждут в штабе. Так что друзья договорились встретится через час в баре «Зеленый Эрин», который недавно открыл один предприимчивый корейский коммерсант в соседнем городишке.

— Повалялся по госпиталям, хотели списать вчистую. Мне, сам понимаешь, обратно в безработные не хотелось. Уговорил отправить на бесплатные курсы авиамехаников. В военную авиацию все же не взяли, — Джордж прервался, сделал пару глотков из кружки. — Устроился техником в отделение фирмы Сикорского, они там как раз геликоптеры начали разрабатывать. Заодно курс колледжа прошел, мне один из их инженеров помог. После работал и учился… Вот так и жил. А сейчас представитель Сикорского при армии в Корее. Привез несколько новейших моделей на испытания в боевых условиях. Вот только, похоже, так и уеду безрезультатно. Боевых задач для них нет. Заодно шишки из штаба боятся, что новейшая техника к коммунистам попадет, — он опять припал к кружке.

— Подожди. Геликоптеры, говоришь…, - обрадовался Том. — Черт побери, как вовремя мы встретились, — он улыбнулся, глядя в недоумевающее лицо Джоди. — Твои «летуны на кофемолках» ночью летать умеют?

— Шутишь, или обидеть хочешь? — похоже, Дивайн готов был обидеться всерьез. — Лучшие испытатели от ВВС и фирмы. Да они в любую летную погоду над любой местностью пролетят и точно в заказанном тобой месте приземлятся.

— Ну, тогда у меня есть для них работа, — еще раз усмехнулся Том, салютуя кружкой. — «Небольшая и денежная».

И после небольшого, но весьма плодотворного совещания у Тома в комнате друзья отправились в штаб…

Прыгать ночью для Томпсона и его подчиненных было привычней, чем пить мохито на отдыхе. Однако лица большинства сидящих на скамейках «Летающего ящика», различимые в тусклом свете дежурного освещения, выглядели искаженными отнюдь не мужеством. Пожалуй, самыми невозмутимыми были сам Том и прикомандированный в качестве проводника и переводчика кореец. Тот вообще сидел с лицом Будды, словно спал с открытыми глазами.

Но вот утомительный полет подошел к концу. Выпускающий техник подошел к двери. Несколько движений — и дверь открылась. После команды «Встать!» все «призраки» вскочили и выстроились в шеренгу. Вспыхнула зеленая лампочка, выпускающий выкрикивал раз за разом «Пошел!», после чего диверсант резко выбрасывал тело вперед, падая вниз в горизонтальном положении. Наконец все парашютисты вывалились в открытый зев люка, за которым раскинулась пугающая, но в тоже время манящая темнота ночи, освещаемая лишь редкими, но яркими звездами.