Любить сложно, не любить невозможно (СИ) - Мур Лана - Страница 31

Неожиданно для себя Раджит понял, что уже давно не слышит капризный голос Абхи. Он осмотрелся, стараясь найти дочку хозяина дома, но не нашел ее среди подружек. Облегченно выдохнув, журналист пробежался взглядом по гостям, выискивая девушку в черном. Не то, что бы он хотел подойти и заговорить, но все-таки беспокоился, как бы неожиданное приключение ей не навредило. А кроме этого, хотелось еще раз взглянуть на изящные линии и волнующую грацию. При воспоминании о податливой гибкости, об ощущении шелковистой бархатистости под ладонями и упоительном запахе, в голову ударила горячая волна, а по позвоночнику прошла дрожь. Раджит мельком глянул на свое отражение в оконном стекле, опасаясь, что лицо горит нездоровым румянцем, но щеки были непривычно бледны, глаза же, наоборот, болезненно блестели. Удовлетворившись увиденным, Раджит перевел взгляд на зеркальную гостиную и тут же обернулся — отражение не обмануло, народу в комнате действительно стало меньше. Отсутствовал и спутник исчезнувшей незнакомки, а время приближалось к полуночи.

— Господин Прамара, — подошел он к хозяину дома. — Где вы будете представлять господина Сисодия? Я бы хотел заранее выбрать место для съемки.

— В этом нет нужды, — повернулся Аниш, и Раджиту показалось, что в глазах столпа общества мелькнул красный огонек злости. На мгновение даже почудилось, что кожи коснулись острые когти. Раджит скорее угадал, чем увидел, как, прячась в карманах брюк, руки Прамара сжались в кулаки. Журналист поднял взгляд на лицо и увидел, как раздуваются ноздри собеседника.

— Что-то случилось? — осторожно поинтересовался Раджит.

— Сестра господина Сисодия заболела, — чуть громче необходимого ответил Аниш, так, чтобы его услышали и гости. — И они уехали домой, — он повернулся к старшим представителям почтенный семейств, и мужчины понимающе покачали головами.

«Ложь!» — пронеслось в голове Раджита. Он даже отчетливо почувствовал ее приторный запах. — «Но зачем? И что произошло с начальником полиции и его спутницей? Так она его сестра», — фоном мелькнула напоследок мысль.

— Мне бы не хотелось, чтобы остались документальные свидетельства столь печального завершения вечеринки, поэтому ваши услуги больше не пригодятся. Можете идти. С Викрамом тоже не стоит прощаться, — Аниш поймал ищущий взгляд репортера. — Он поднялся к себе. Всего доброго, господин Чаухан. Жду от вас фото на согласование. Только после этого можете напечатать их в газете.

Раджит и сам был рад покинуть сияющий особняк. Слишком гнетущей стала в нем атмосфера. Слишком отчетливо в ней сквозила агрессия и напряженное ожидание.

Оказавшись на улице, Чаухан удивленно остановился — что-то случилось с его зрением. Оказалось, что ему не нужен свет, он прекрасно видит в темноте — без цветов, как на черно-белой пленке, но отчетливо различает все предметы, каждую выбоину, каждый камешек на дороге.

Наслаждаясь новой способностью и игнорируя сосущую боль в желудке, сначала он поехал к затерянному среди холмов дому. Раджит ударил по тормозам байка только у самого выезда на поляну. Укрытый тенью деревьев, он наблюдал, как в светящихся желтых окнах мечутся две фигуры: стройная — девичья и ссутуленная — возможно, пожилого родственника. Слишком яркий свет слепил, и Раджит не мог рассмотреть лицо девушки.

— Странно, — нахмурившись, пробормотал он. — Прамара сказал, что заболела сестра. Но она на ногах, а брата и не видно. Зайти? Узнать не нужна ли помощь? — эта мысль казалось все более соблазнительной. Раджит даже отпустил руль байка, но девушка подошла к окнам и задернула тяжелые портьеры — гостей здесь, явно, не ждали.

Шорох крыльев ночной птицы отвлек от раздумий. Раджит резко обернулся но никого не увидел. Раздался шелест в траве — кажется, это ползла змея. Приглушенный топот, и лица коснулся теплый запах пробежавшей антилопы. Желудок сразу же отозвался новым спазмом. Раджит еще никогда не чувствовал себя таким голодным. Он развернул байк и, выжимая из него все возможное, погнал к дому.

Во дворе, не успев затормозить, Раджит спрыгнул с мотоцикла и ворвался на кухню. Первым делом он вытащил из холодильника кусок мяса и бросил его на сковородку. Затем, залпом осушил полный стакан молока. Желудок не унимался, Раджит нашел сыр и жадно жевал, запивая очередным стаканом молока. Он нетерпеливо посматривал на мясо, и едва оно покрылось коричневой корочкой, схватил прямо со сковородки. Раджит рвал его зубами и упивался горячим соком — кажется, ничего вкуснее никогда не ел.

Только окончательно насытившись, он смог приступить к обработке фотографий. Открыл ноутбук и не смог продвинуться дальше замершей у окна девушки в черном платье и черной полумаске

Не обращая внимания на пылающую щеку, Майра хлопотала около брата. Смыла с него грязные разводы крови и земли и, дожидаясь врачей, пыталась остановить кровотечение — раны затягивались, но слишком медленно и все еще оставались очень глубокими. Один раз она решила его оставить, чтобы выглянуть в окно. Скорая еще не приехала, но на опушке леса маячила неясная тень.

— Решили удостовериться, что довели дело до конца? — прорычала Майра и оскалила зубы, борясь с желанием немедленно растерзать наглеца.

Ранбир шевельнулся и рука, соскользнув с дивана, упала на пол.

Быстрее молнии Майра обернулась на звук, затем, раздраженно задернула шторы и подошла к брату. Она вернула руку на место, сменила повязки и нетерпеливо взглянула на дверь.

— Когда же они приедут? — прошептала и в отчаянье посмотрела на потемневшую повязку.

Как по заказу, раздался требовательный стук в дверь. Майра вскочила, но руку перехватил Ранбир.

— Не открывай. Это они, — голос звучал хрипло и с надрывом.

— Нет, это врачи, я вызвала, — успокаивая, Майра накрыла ладонью пальцы брата.

— Не нужен никто, — Ранбир попытался встать, но с глухим стоном упал обратно.

— Нужен, Ранбир, раны очень глубокие и затягиваются медленно. Я не смогу тебя зашить достаточно хорошо. Я буду рядом и прослежу за всем, — уговаривая, Майра кивнула Сахелю, чтобы открыл дверь.

Слуга послушался и, посторонившись, пропустил в комнату невысокую хрупкую девушку с медицинским чемоданчиком.

— Ила?! — воскликнула Майра, а Ранбир, преодолевая боль и покрываясь испариной, приподнялся на локтях.

— Так и знала, что опять что-то с вами случилось, — поставив чемоданчик, всплеснула руками Ила. — Опять ввязались в переделку? С вашей работой надо быть осмотрительнее, — отвлекая пациента, щебетала она, пока мыла руки, а потом вернулась и, увидев потемневшие полотенца, охнула: — Вам надо срочно в больницу!

— Не нужна мне никакая больница! — проворчал Ранбир, недоверчиво наблюдая, как Ила осторожно снимает повязки. — Если не можете ничего сделать, то уезжайте.

— Не то, что не смогу, — мягко и примирительно сказала она, аккуратно разматывая полотенце и касаясь пальцами кожи, чтобы лишний раз не тревожить раны. — Но в больнице больше возможностей. Кто же вас так? Сейчас придется немного потерпеть — Ила промывала четыре глубоких пореза, а Ранбир скрипел зубами, но не издавал ни звука.

— Зверь напал, — подала голос Майра. — Возвращался поздно, а живем мы в лесу.

— Если зверь, тогда необходимо поставить уколы. Не этот, — выпуская воздух из шприца, ответила она на вопросительный взгляд Ранбира. — Это всего лишь обезболивание.

— Не надо, — прохрипел Ранбир. — Все равно не поможет, — и напрягся, в ожидании, когда игла пронзит воспаленные мышцы.

Но тонкие пальцы приятно холодили. Они были такими деликатными, что Ранбир не заметил, как Ила уже ловко орудует кривой иглой, аккуратными стежками стягивая раны.

— У меня нет с собой необходимых препаратов. — Ила продолжала обращаться к Майре. — После дежурства я зайду и сделаю все необходимое, — только потом перевела взгляд на пациента. — Сейчас еще противовоспалительные сделаю. Потерпите немного, — ее голос был ласковым и убаюкивающим, но Ранбир не позволял себе поддаться его чарам.