А если это любовь - Резник Юлия - Страница 7

– Эй… Эй, Никитина! Ну, ты чего? Не стоит так убиваться из-за денег. Много там было?

– Впритык, чтобы оплатить первый семестр. Господи… Что же мне теперь делать? Как жить? – раскачиваясь, как безумная, Дарина вцепилась пальцами в волосы и с силой потянула. Боль немного отрезвила, но что толку? Если выхода нет.

– Это сколько? Пару тысяч баксов, если мне не изменяет память?

Дарина истерически всхлипнула. Как бы ей хотелось не помнить… Жить так, чтобы не помнить, потому как, ну, право, это такая мелочь! А она до копейки помнила. Потому что над ней эта сумма висела, словно дамоклов меч.

– Где-то так. Да.

– И как скоро они тебе понадобятся?

– Сегодня! – прошептала Дарина, судорожно соображая, как ей быть. – Слушай, Аль, а для тебя ведь это совсем не деньги, так? Может, ты сможешь мне занять, а? Я отдам, правда. Все до копейки со Славки вытрясу.

– Да было бы что трясти. Славка – это твой мужик, что ли?

– Парень. Бывший, наверное… А впрочем, разве не все равно? Скажи, ты сможешь занять?

– Ну, допустим. А ты мне что?

– А я все-все верну. Хочешь, даже с процентами!

– Ну, допустим, для меня эти деньги – капля в море. Проценты мне ни к чему. Собственно… Деньги тоже можно не возвращать.

– Тогда чего же ты хочешь?

– Хочу, чтобы ты свела меня с Бэллой.

– И все?

– И все. Поверь, за такую возможность ты могла бы потребовать больше.

– Больше мне не надо! – почему-то сама мысль о том, что ей придется пусть и вскользь коснуться этой стороны жизни, ужасно отталкивала. Хотя она была и не в том положении, чтобы воротить морду.

– Так что? Ты согласна?

– Только если она захочет с тобой встретиться. Ее номер я дать не смогу.

– Почему?

– Потому что она дала его мне. Это…

– Непрофессионально? – усмехнулась Алька. – Ну-ну. Может, ты и права.

– Мне сейчас ей позвонить?

– Шутишь, что ли? Мне сначала нужно прийти в себя.

– Но мне-то деньги нужны сегодня!

– У тебя карточка есть?

– Есть.

– Так какого черта ты заначку в прокладке хранила? – возмутилась Алька. А Дарина сегодня ведь и сама тысячу раз задавалась этим вопросом. И ругала себя, так ругала!

– Нам большую часть зарплаты в конверте платили. Ну, и чаевые там тоже. А еще налоговая… – она снова всхлипнула.

– Что налоговая?

– Ну, она же, наверное, проверяет, откуда деньги на счету. Вот вызовут меня, например, и что я им скажу? Что мне зарплату в конверте платят? Так это преступление.

– О господи, – закатила глаза Алина. – Да кому нужны твои три копейки?! Так, ладно… Ты номер свой продиктуй. Я переведу. Только не забудь о нашем уговоре.

– Не забуду, – прошептала Дарина, ослабев от окатившего ее облегчения.

Главбуха Мурадов сменил не так давно. У той еще даже не закончился испытательный срок, а потому Маргарита прилагала все усилия, чтобы ему понравиться. В чем-то у нее это получалось. Несмотря на относительную молодость – было ей всего тридцать пять, свою работу Рита делала хорошо, а ее хватке и опыту мог позавидовать кто угодно. Но в чем-то… В чем-то она явно давала лишку. Она так сильно перебарщивала… С хищным блеском в глазах, когда на него смотрела. Или с приторно-сладким парфюмом. А еще, безусловно, всем тем, что касалось личных границ, которые она самым беззастенчивым образом нарушала. За последние десять минут Маргарита будто невзначай коснулась Родионового плеча, провела наманикюренными пальчиками по манжете и даже чуть сжала коленку. Учитывая то, как долго Родион оставался нетраханным, дама прямо-таки нарывалась. Быть оттраханной прямо здесь и сейчас. Может быть, даже на этом самом столе. А что? Смести к черту бумажки, опустить ее грудью на отполированную до блеска крышку. И отодрать. Да так, чтобы она пожалела, что напросилась. Ну, или не пожалела. Но хороший главбух Родиону был гораздо нужней, чем одноразовая любовница. Тем более такая ушлая паучиха. Которая, небось, спала и видела, как распорядится его доходами за прошлый квартал. Что-что, а считать Маргарита умела. Собственно, это вполне объясняло её интерес.

– Маргарита Алексеевна…

– Да?

– Вы уверены, что хотите работать в нашей компании? – Мурадов отложил карандаш и, вольготно откинувшись на спинку кресла, прошелся по бухгалтерше пробирающим до костей взглядом. Маргарита явно занервничала, сбитая с толку и такой резкой сменой темы, и холодком в его голосе. Прижала увесистую черную папку к своей ничем не выдающейся груди. Как если бы хотела той от него защититься. Но довольно быстро взяв себя в руки, уверенно закивала. Отчего идеально выпрямленные острые прядки ее волос качнулись туда-сюда.

– Да, конечно.

– Тогда прекратите свои ритуальные танцы. Я не заинтересован.

Глаза бухгалтерши потрясенно расширились. Ну, а ты чего хотела, куколка? Думаешь, одна тут такая прожжённая?

– Я не понимаю… – залепетала Маргарита.

– Правда? А я, надо заметить, очень рассчитывал на понятливость своих подчиненных.

– Да-да, конечно. Просто я… – Не договорив, главбухша осеклась. Её кожа пошла отвратительными красными пятнами.

– Это не просто и не сложно. Это – больше не надо.

– Я поняла. Такого не повторится, – заверила Маргарита, распрямив плечи.

– Вот и хорошо. Я знал, что мы поладим. А в остальном… Оставьте это все. Я посмотрю позже. Сегодня вы мне больше не понадобитесь. – Родион устало растер затылок и отвернулся, как-то сразу потеряв интерес и к этому разговору, и к главбухше.

Маргарита снова кивнула, хотя он того уже не увидел, крутанулась волчком и с достоинством, не торопясь, контролируя каждый свой шаг, пошла прочь из кабинета. Очень вовремя, надо заметить. Настроение Мурадова окончательно испортилось. Он резко встал из-за стола и подошел к окну. Лето, похоже, без боя сдалось в плен осени. Небо заволокло свинцовыми тучами, которые вот уже который день изливались на землю сиротливым косым дождем. Неприветливую серость улицы едва разбавлял тусклый свет фонарей. По пешеходнику, подгоняемые все убыстряющимися щелчками светофора, туда-сюда сновали люди, нетерпеливо сигналили машины. Пестрели рекламные вывески.

Иногда Родиону казалось, что в том, кем он стал, виноват этот проклятый город. Где все куда-то спешат, где чувства ничего не значат, где деньги открывают любые двери и… развязывают руки. Где тебя оценивают по количеству нулей на банковском счету. И предают, если кто-то предложит больше. Где все продается и покупается. Где все друг другу чужие. Даже самые, казалось бы, близкие.

Ведь насколько все было проще, когда он мотался по миру с Тенями…

Мурадов вернулся к столу, сунул в карман ключи, телефон и поплелся из офиса прочь. Если он поторопится, еще успеет увидеть Левку. И плевать, что сегодня среда, а «его» дни – вторник, четверг и воскресенье. Деньги в этом городе и впрямь решали очень многое. За деньги можно было купить даже встречу с собственным сыном.

Для Левки с матерью Родион приобрел квартиру в доме по соседству со своим, как только у него появилась такая возможность. Это было очень удобно. Работая порой по восемнадцать часов в сутки, только так он мог видеть своего мальчика более-менее регулярно.

– Это я, – бросил в домофон и внутренне напрягся, готовый к скандалу. Но Ирка в кои веки смолчала. Замок пискнул, впуская его в парадную.

– Папа! Папа! – перебирая толстыми в перетяжках ножками, Левка бросился в распахнутые объятья отца. Мурадов по традиции его подхватил и подбросил высоко к потолку. Левка заверещал, захлебываясь восторгом. Тем восторгом, что не уменьшался от встречи к встрече.

– Ты вовремя. Я как раз думала его купать.

Это что-то новенькое. Очевидно, Ирка сегодня опять решила поиграть в семью. Находило на неё и такое. Родион осмотрелся. Снял туфли, наступая на задники.

– Если хочешь, можешь сам этим заняться.

Все интереснее и интереснее. Еще вчера ему грозили судом. И чем там еще? Он забыл. Ведь каждый раз Ирка придумывала что-то новое. То, что он обычно пропускал мимо ушей. Родион иной раз поражался, как так долго не замечал её гнилой души. Это, пожалуй, задевало его больше всего. Что все вокруг про нее как-то сразу поняли. А он один, как последний лох…